вызывают почтение и благоговение. Но что-либо, обладающее размерами
Расрхе-и-Мелуур будит страх. Ибо если бы это соорудили люди, то это было
бы неверно, однако если такое воздвигнуто внеземными существами, то оно
внушало страх.
служило это сооружение. Мне было понятно, что Расрхе-и-Мелуур делился на
верхнюю и нижнюю полусферы, и там, где мы теперь стояли, находились
различные механизмы, в верхней же части располагались многочисленные линии
транспортной системы и огромные шестиугольные башни народа колдунов.
Отверстия были закрыты силовыми полями; тогда внутри регулировалась
"погода"...
остатки стен и имелся нижний пол, постепенно разъедаемый закисшей водой.
Это был Расрхе-и-Мелуур, город триумфа народа колдунов, даже жалкие
остатки которого вызывали удивление.
надежно ли вы доберетесь до Таткаэра. Посланница, передайте вашим людям
мой привет.
согбенным старцем, обоих в коричневых робах, задвинулись створки дверцы.
Мы остались наедине с эхом и холодным светом раннего утра.
Расрхе-и Мелуур, то в сумерках, то в свете солнца. Казалось, мы шли целый
день и даже дольше, чем день, но так и не сдвинулись с места. Лишь
становилась глубже морская вода, смешанная с пресной, каменный пол
покрывали ползучие растения, он становился скользким и обманчивым, не
переставая кричали морские птицы.
поблагодарить этого старого человека, и принялась придумывать, что бы я
могла ему сказать, потому что не верилось, что увижу его еще когда-нибудь.
Однако часть меня осталась в Коричневой Башне, а часть Чародея все еще
странствует вместе со мной.
тридцати днях пути от Касабаарде.
плыли на островных судах на север вдоль архипелага, причем ни разу не
теряли из виду суши, а затем начался долгий путь к Одинокому острову. Я
надеялась узнать там что-нибудь новое о корабле Эвален, но его там никто
не видел.
самый южный остров из группы островов Сестер. Оттуда мы перебирались с
острова на остров, зачастую на рыбацких лодках: на Валерах, на Могилу
Ираин, на Младшую Сестру и, наконец, на сам остров Арентине. Затем мы
преодолели последний участок моря до морской бухты между белыми мысами
Римона.
нескольких зери от устья Оранона.
стороне от дороги на склоне холма, чтобы немного отдохнуть. Блейз,
достававший в это время продукты из мешка, прервал это занятие.
одетых в пальто всадников. - Думаю, из Хезрета или Макхира.
По крайней мере, мы знаем, что находимся на верном пути в Таткаэр.
росшей в долине мшистой травы. На их покрытых перьями копытах висели
желтые комья земли. Они проехали дальше, пока их не стало видно за
поворотом дороги.
сильный запах. Звезда Каррика сияла ярко, как стекло.
водорослей, потому что находился в лодке, доставившей нас с острова
Сестер.
уперся головой в его толстый ствол, выступили наружу тонкие мышцы на
челюстях, глаза прикрылись молочного цвета мигательными перепонками. Он
жевал атайле. Родион искоса взглянула на него, но ничего не сказала. Эта
атайле была причиной постоянных споров между ними.
наклонилась над мешком, чтобы что-то взять из него. Однажды она прервала
свои дела и посмотрела на него с таким выражением на лице, какого я не
могла понять. Затем она села рядом с ним, близко, но не касаясь его,
вынула нож и начала обрезать им свои ногти.
Медуэнине и Рурик Родион Орландис. В какие-то моменты они были близки мне,
как брат с сестрой, а временами казались мне удаленными от меня на
расстояние световых лет чужаками.
в новом мире, он никогда не станет для него так близок, как его уроженцы,
однако всегда можно на столько отдалиться от своего общества, что в нем
уже, а в другом еще не чувствуешь себя своим и пребываешь, таким образом,
между ними.
ксеногруппы. И я в гораздо большей мере являюсь Кристи С'арант, чем Линн
де Лайл Кристи.
направляются в Таткаэр... Я не понимаю последних выборов, тогда я была еще
слишком мала.
равнинам, и принес с собой запах дождя. Родион подняла вверх руку, сорвала
молодые, еще без семян, листья зику и потерла в ладонях ярко красные
почки.
расти. Так мы называли в Пейр-Дадени последние недели дуресты. Здесь весна
наступает раньше. Сейчас подходит к концу седьмая неделя... Хорошо, что мы
дома.
назад сок атайле и взял свой узел.
- Если моя мать... Не знаю, что мне ей сказать.
всего в нескольких зери от города, я так же стала спрашивать себя, что я
буду говорить.
Колыхался желтый свет смоляных факелов на эллинге. Мы остановились в
стороне от толпы. Трубили мархацы, нетерпеливо водили мордами и перебирали
копытами, а ехавшие на них всадники громко кричали друг другу новости. На
каждом втором или третьем из них было золотое кольцо с'ан телестре.
как горы, прорываемая то тут, то там небольшими светящимися сферами
фонарей. Таткаэр... Наконец-то мы в городе.
видны факелы причальной платформы парома.
цвет шоколада, на голове от гривы остались лишь тонкие пряди, а все ее
лицо было изрезано морщинами и походило на отпечаток пальца.
на ее знакомые черты.
подошла к старой женщине.
аширен Марик Салатиэл?
аширен, с орвенты. Марик, тебя кто-то хочет видеть! - Она неодобрительно
наморщила нос. - Одна из твоих иноземных приятельниц!
на свет факела. Я узнала голос.
всем деликатным изменениям, происходящим к концу стадии аширен.
оттенок. Я увидела черную гриву и знакомое строптивое выражение на лице,
сменившееся улыбкой. Но - и сейчас я поняла это - Марик больше не был