сама природа. А людям только и оставалось, что пробить дверные и оконные
проемы, застеклить их, забрать решетками, навесить ставни и ворота, увенчать
каждую башенку острой крышей-шапочкой с флюгером на макушке...
гостям. И вновь Глеб подивился странному тяжелому оружию, похожему на гарпуны.
которых тянуло сырым сквозняком. Темные дыры боковых ходов, откуда - Глеб не
удивился бы - вполне могли вынырнуть знакомые горгульи. Череда совершенно
одинаковых дверей, широко распахивающихся, стоило коменданту легко коснуться их
ладонью, и с грохотом захлопывающихся, когда через них проходил последний
человек.
низкие потолки. Но, шагнув в эту комнату, Коготь по обыковению зевнул, да так и
застыл с открытым ртом. На широком столе, покрытом синим сукном, стояла
разнообразная снедь. Но не еда поразила мага - видел он и не такое. Его
повергла в изумление утварь - подносы, тарелки, миски, кубки, бутыли, ложки,
вилки, ножи... Все это нестерпимо блистало, сияло, играло, отражая свет
многочисленных факелов. Кругом было сплошное золото.
фальшивое... Впрочем, фальшивого здесь нет.
профессиональным интересом разглядывая богатую сервировку.
отправлять конфискованные вещи Королю, мы все приведем в порядок. У нас же все
пронумеровано, подписано. К каждому предмету имеется бумага. Так что здесь еще
никогда ничего не пропадало. И не пропадет. Порядки насчет этого строгие!
столу, - поговорим.
пробормотал Коготь. Глеб покосился на товарища.
должен напомнить вам, господин, - он кивнул Свертлю, - что за проход по реке вы
должны заплатить тридцать два золотых.
выразил свое уважение к собеседнику. - В этом нет необходимости.
капитан Рукх, движением фокусника вытянув откуда-то пачку желтых листов,
положил ее гному на ладонь. - Пожалуйста. Документы, накладные, перечень
товаров, расписки.
приходилось есть с золота. - Комендант освободил угол стола, переместив часть
посуды, разложил документы и погрузился в чтение. Изучая бумаги, он изредка
кивал, морщил брови и почесывал переносицу.
блюдо. - Очень даже недурственно. - Он уже не зевал и не демонстрировал скуку.
Напротив, он был необычайно суетлив и подвижен. Руки его так и летали по всему
столу.
вернул Свертлю. Гном передал бумаги одноглазому капитану.
захотите, но я все же продолжаю настаивать на том, чтобы вы дождались восхода
солнца.
Глеба, - или всю ночь проторчим здесь?
пользу. - Маг задвигал локтями, добираясь до еще не продегустированных блюд.
глаза. День выдался слишком долгим и тяжелым. Вгоняя в дремоту, капитан и
комендант нудно говорили о морских проблемах, пересыпая свою речь длинными
непонятными словами. Иногда в разговор встревал Свертль. И тогда беседа
перетекала на темы более понятные, но такие же неинтересные: торговля, цены,
конкуренция...
посмотрел на Когтя.
пиратами.
рот, и его понесло. Он врал, нисколько не стесняясь присутствующих свидетелей,
а иной раз и адресуясь к ним, требуя, чтоб они подтвердили истинность его слов.
Глеб, привыкший к выходкам друга, только посмеивался. Зато очумевшие Свертль и
Рукх невольно кивали головами, настолько убежденно вел свой рассказ Коготь.
Комендант услышал, как десяток отлично оснащенных кораблей с пушками неслись
наперерез беззащитному торговому каравану. Как целый флот атаковал головное
судно. И как маг зажег десяток солнц - по числу атакующих кораблей, - и
противник в одно мгновение был испепелен. Коготь утверждал, что море покраснело
от крови, а какое-то время воды и вовсе не было видно, так как всюду торчали
головы тонущих...
Корабль просто не мог двигаться. А эти разбойники карабкались на палубу, но я
сшибал их, бил пламенем...
нелегко плавание в северных водах и какими опасностями оно чревато. Капитан
Рукх поддакивал, щурил свой единственный глаз и нескончаемо дымил трубкой...
уже не воспринимал слова собеседников. Слышал только ровный монотонный гул.
Уставший мозг постепенно отключался, но уснуть прямо здесь, за столом Глеб не
решался - удерживала врожденная осторожность Двуживущего. Инстинкт
самосохранения...
время обретал возможность понимать разговор... Он и не заметил, как вдруг
пришло утро.
долине, раскинувшейся у подножия гор. Она брала исток в озере Пяти Голов,
набирала силу, подпитываясь кристально чистыми ледниковыми ручьями,
подтачивала, размывала берега и в конце своего пути вливалась в океан. За
многие сотни лет река вынесла к устью миллионы тонн осадочных пород, образовав
десятки островов и сотни отмелей...
продвижения в глубь материка постепенно плел воздух, отступала зима, лишь
бодрящей свежестью дышала вода да белели над горизонтом снежные вершины. Ночи
становились все темней...
треугольные кливера. Глядя на их трепыхание, Глеб гадал, что предпримет
капитан, если ветер сменит направление или стихнет совсем.
стоял коренастый бородатый человек в робе. Он поднялся сюда, когда корабли
покидали форт, и с того момента так ни на минуту не оставил своего поста. Даже
еду для него приносили на мостик. Хмурому капитану приходилось мириться с
присутствием этого человека. Река любила обманывать путешественников и
частенько меняла русло, размывая старые лессовые отложения и нанося новые
отмели, не обозначенные ни на каких картах. Только опытный лоцман - а по
утверждению коменданта, бородач был лучшим лоцманом - мог провести здесь
корабль, не посадив его на мель, точно держась переменчивого фарватера.
Скалы - наша родина.
похожую на трещину полоску неба. Было сумрачно, хотя где-то там, над ущельем,
вовсю светило невидимое отсюда яркое солнце. Негодующая река, стиснутая
каньоном, лишилась своей неторопливой и самоуверенной величавости. Ее глубокие
воды стремительно неслись мимо каменистых берегов, закручиваясь в бешеные
водовороты. Цепи тяжелых якорей натянулись и : с трудом удерживали корабли на
месте.
Свертль стояли на носу головного судна и смотрели, как суетится на тесном
берегу команда, готовясь к преодолению порога. Над головами матросов возвышался
мохнатый торс у Тролля - силач был незаменимым помощником.