приказ короля - Дюбур и Дюфор были схвачены и арестованы в присутствии
потрясенного парламента. Один только Жилль Леметр нагло добавил:
королевскому величеству!"
арестованы, хотя они выступали до появления короля и ничем его не задели.
Таким образом, стало ясно, что пятеро неприкосновенных членов парламента
попали в гнусную западню... притом не из-за выпадов против монарха, а лишь
из-за своих религиозных убеждений!
когда он кончил, буря негодования разразилась в зале.
голоса!
ибо оно больше походило на песню ненависти, нежели на мольбу о мире.
фактом, который нарушает все понятия о праве и справедливости, и нам
надлежит определить линию своего поведения. Будем ли мы терпеть по-прежнему
или приступим к действиям? А если действовать, то как? Вот те вопросы, на
которые каждый должен себе ответить. Вам уже ясно, что наши гонители хотят
нас уничтожить. Неужели мы будем послушно ждать смертельного удара? Не
пришло ли время нам самим восстановить правосудие? Слово за вами!
осознали свой страшный выбор, потом продолжал:
и женевская партия. Но перед общим врагом, перед опасностью мы должны
сплотиться и иметь одну волю, одно сердце. Высказывайте же свободно свои
мнения, предлагайте свои средства. Мы единогласно примем наилучший вариант
решения, независимо от того, какой партией он будет выдвинут.
слово, слишком авторитетное по тем временам, сделало свое дело. И хотя
сердца их были полны негодования, они не решались открыто и откровенно
заговорить о восстании. Во всей массе они были смелы и решительны, но никто
не пытался сделать первый решительный шаг.
Каждая из партий не знала, куда клонит другая, да и цели у них были разные.
Им далеко не безразлично было, куда идти и под чьим знаменем выступать.
удовольствовалась бы сменой династии (при этом втихомолку называли имя
принца Конде).
сторонники двух лагерей с недоверием поглядывают друг на друга и вовсе не
помышляют воспользоваться столь удачно сложившимися обстоятельствами.
впечатление от рассказа Дюваля. Но, однажды вступив на этот путь, он решил
идти до конца и обратился к тщедушному маленькому человечку с желчным лицом:
сей раз свою душу?
огонек. - Я скажу, только уж никаких поблажек, никаких смягчений!
он искренен, но он всегда доходит до крайности и вызывает скорее отвращение,
чем сочувствие. Но все равно - нужно же нам знать, чего держаться! И будьте
покойны, Линьер выведет нас из спячки!
обратиться? К силе, и только к силе! Вы спрашиваете, что делать? Я ничего
вам не отвечу, но есть одна вещица, которая ответит лучше меня".
может ее рассмотреть, я расскажу, что на ней выбито! Меч рубит лилию,
которая склоняется и падает ниц. Так пусть скипетр и корона низвергнутся во
прах!
медаль пророчествует о том, что должно свершиться! Больше я ничего не скажу!
редкие аплодисменты провожали его с кафедры.
задумчиво стоявшему у стены в десяти шагах от него, - барон де Кастельно,
может быть, вы что-нибудь нам скажете?
Габриэлю: - Он из партии аристократов, вы могли его видеть в Лувре в тот
день, когда привезли весть о взятии Кале. Кастельно честен, благороден и
храбр.
преследуют беззаконно, будем так же беззаконно обороняться. Пора перенести
место сражений из парламента в открытое поле! Однако во всем остальном я не
согласен с господином де Линьером. Я тоже могу показать вам медаль. Вот она.
На ней изображен венценосец, но вместо слов: "Henricos II rex Galliae"
[Генрих II, король Галлии (лат.)] здесь выбито: "Ludovicus XIII rex Galliae"
[Людовик XIII, король Галлии (лат.)]. Я сказал! - И с гордо поднятой головой
барон де Кастельно отошел в сторону под гром рукоплесканий.
те, кто недавно рукоплескал Линьеру. Но большинство вообще никак не
отреагировало на слова Кастельно.
но уж чересчур рассудительный, даже робкий. Его слово - закон для них.
сказать, дерзновенные. Но своевременны ли они? Уместно ли нам торопиться?
Стоит ли отягчать нашу борьбу позором убийства? Да, да, убийства, ибо у нас
нет другого пути для достижения намеченной цели.
выражает их взгляды. Дезавенель продолжал:
трона, нужно его низложить. Кто из нас способен на такое насилие? Короли
помазаны свыше, властен над ними один только бог. О, если бы несчастный
случай привел его к смерти и опека над юным королем была поручена нашим
врагам, - вот тогда-то мы и восстали бы не против королевской власти, а
против недостойной опеки! И я бы первый воскликнул: "К оружию!"
снова вознаградили благоразумного храбреца, а Ла Реноди бросил Габриэлю:
ваших глазах!
похожа на мою собственную. Да, рассчитывать на них невозможно".
парламентских сторонников подвергнуты аресту. И кто знает, не зависит ли их
спасение от нашей сдержанности. Так сохраним же спокойствие и достоинство!
Будем ждать!
вверх, как бы подтверждая, что речь Дезавенеля выражает волю всего собрания.
Дезавенель, метнув яростный взгляд на барона.
противно! Эти люди только и знают, что петь. Весь их гнев уходит только на
псалмы!
расстались.
драгоценное время. Однако учтите, это еще далеко не последнее наше слово.
Сегодня нам не хватало принца, Колиньи и многих других светлых голов.
Габриэль. - Скоро вы сами в этом убедитесь.
действительно ли протестанты теряют терпение. Теперь я вижу, что они его еще
не потеряли, это для меня крайне важно.
VI. ДРУГОЕ ИСПЫТАНИЕ