Калуге и Рязани, погибали заодно с солдатами в могилах, которые сами же
для себя и отрыли.
Прозоровский разбил под Очаковом все ваше войско, которое вы ждете себе
в подкрепление... Сдавайтесь!
возь обе щеки, разорвав во рту язык и выбив зубы. Панин шагнул в гале-
рею, где саперы уже сложили 400 пудов пороха - для взрыва "Globe de
compression", чтобы обрушить крепостную стену. Полковник Протасов через
трубку слушал землю.
залегли. Полтысячи крестьян с лопатами не покидали их - помощники! Ближе
к ночи "сотргеххюп" был взорван, но ворота Бендер лишь дрогнули на могу-
чих петлях. Общий поток людей ринулся в ров, люди букашками ползли по
стенам, падавшие с лестниц увлекали за собой живых, которые калечились.
Перемахнув через стены, русские приняли бой в самой кромешной обстановке
- в незнакомых улицах незнакомого города! Бендеры охватило пожарами. В
подвалах кричали заживо сгоревшие люди, но янычарский ага лишь под утро
поднял над гласисом белое знамя, после чего турки стали кидать через
стену свое оружие, признав поражение. Но при это кричали:
лее 4000. Правда, пленных взяли, вместе с детьми и женщинами ужасающее
количество-длиннющим обозом все они потянулись на новое, киевское жи-
тельство. Потом армия отошла на зимние квартиры, а граф Панин подал в
отставку. Его самолюбие страдало: Румянцев стал генерал-фельдмаршалом,
его подвиги восхищали мир, а взятие Бендер никто не праздновал. Скрывая
уязвление гордыни, Петр Иванович объяснял душевную досаду невниманием к
своей многострадальной армии:
Кригс-коллегия утвердила лишь тридцать пять. Уверен, что такой неспра-
ведливости в армии Фридриха Великого не допустили бы...
котором варилась каша; вокруг покатывались от хохота донские казаки. Па-
нин спросил, с чего они так веселятся.
шет, собака, будто сам государь Петр Первый ему крестным отцом доводится
- от него, мол, и сабля наследная.
ника" вдоль спины и спросил потом: - Какой станицы?
усадьбу Михалкове, где стал возводить... Бендеры! Да, да. Копию турецкой
крепости, под стенами которой царица его обидела. Пребывая в унизи-
тельной отставке, граф Панин продолжал злословить по адресу Петербурга,
подтверждая славу "персонального оскорбителя" императрицы. Зато безмерно
нахваливал Фридриха II.
ся. У короля смиренно живут. А у нас бунты да пожары.
всюду сказываешь, не бежали б немцы толпами в Россию! А что-то не слы-
хать, чтобы наши мужики в Пруссию бегали. Умный ты барин, а слушать тебя
иной раз невмоготу. Уж ты прости...
Военной коллегией, не понимавшей его, злился на Екатерину, толкавшую ар-
мию за Дунай. Однажды за ужином фельдмаршал разрезал огурец пополам, од-
ну половину рассек на две доли. Потом всю мякоть из огурца ножиком выс-
коблил.
сировать. В одну половинку солдат сядет, а двумя дольками огурца, яко
веслами, грести учнет... У турок-то на Дунае целая флотилия, а у нас да-
же паромов не завели!
закладе его первого корабля - его первейшей любви! В киле стамескою вы-
долбили щель, в нее опустили серебряную пластинку, на которой граверно
начертано: "Заложен в С.-Пбг. Адмиралтействе подмастерьем Пр. Курносо-
вым"... Плотницкий топор, доставшийся в наследство от прадедов-кора-
бельщиков, выводил Прошку на стезю высочайшего назначения - госу-
дарственного!
("систер-шипы", как говорят англичане). Один корабль строил мастер, дру-
гой - подмастерье. При этом ученик не имел права ни в чем отступать от
навыков мастера, не дерзал опережать его в работе. Подмастерье не созда-
вал, а лишь копировал корабль, создаваемый мастером. Положил он
киль-клади и ты. Врезал в киль шпангоуты - врезай тоже. Запил мастер -
похмеляйся с ним за компанию. Прошка по горячности неустанно желал опе-
редить Катасонова, ему казалось, что майор долго возится с набором кор-
пуса, но терпел из принципа: яйца курицу не учат!
лях, и Катасонов за свой головой ручался, а Прошка еще терзался: все ли
верно им сделано? Явилась комиссия от Адмиралтейства: снаружи не приде-
решься, даже посмеивались:
бимсы креплены к настилу палубному.
корабле мастера Катасонова. Прошку уже шпыняли:
мотрел, как англичане тако и крепят стрингеры.
вые видел Екатерину столь близко; при соблюдении величавости она была
чересчур подвижна и свободна в жестах. Когда корабли сошли на воду, чуть
покачиваясь, Голенищев-Кутузов сказал Прошке что будет ему чин шхипера
второго ранга - со шпагой!
ему за это сто рублей дадено с публикацией?
старательный, земляк ломоносовский - из поморов он.
рабля мастер получает от казны 200 рублей.
на улице, так не зазнавайся, поклонись мне, дружок. На Камчатку или в
Охотск хочешь? Там карьера бывает скорая.
го короля Людовика XVI, с младшей дочерью МарииТерезии - Марией-Антуа-
неттой, которой минуло уже 14 лет. В день венчания придворные Версаля
устроили неприличную давку, смертельно помяв сотню швейцарских гвардей-
цев (а этих ландскнехтов помять трудно!). Публичное торжество у Тюильри
завершилось подлинной катастрофой: озверевшие буржуа обрушили экипажи,
топча ногами павших и лошадей в упряжи, а толпа была настолько плотной,
что многие мертвецы не могли упасть, продолжая двигаться в груде спрес-
сованных тел, пока не рухнули перила набережной и люди не посыпались в
Сену, - число жертв перевалило за тысячу. Когда об этом событии извести-
лись в Петербурге, то многие при дворе суеверно перекрестились:
черью венской императрицы закреплялся союз против России. Шуазель стра-
дал: умудренная богатым опытом Франция теперь вынуждена была учитывать
на весах Европы успехи молодой, быстро шагающей России. Чисто политичес-
кий союз Версаля с Веною превращался в фамильный, становясь более опас-
ным для Петербурга.
бороду, но подстриженная борода, как вы знаете, растет еще быстрее...
ропы, в мир ярких, но растрепанных декораций, и нигде так хорошо не ощу-
щалась несуразность турецкой жизни, как на базарах Стамбула. Войны на-