сказать, по первому варианту. Но я для начала ухватился за ее руку, хотел
игриво поцеловать пальчики... Те самые, где были какие-то колечки.
Аль-Мохадов! Точно такие же, какие Чудо-юдо зарядил в свою таинственную
установку. Еще через секунду я вспомнил, что мне уже мерещились зловещие
перстеньки на руке Эухении... Они тогда показались и исчезли, вероятно, так
будет и сейчас, если я продолжу ею заниматься. Нет, ну-ка на фиг это дело!
Эта баба явно на подработке у "черного ящика".
полностью беспортошном состоянии. Стало отнюдь не спокойнее. Больше того,
почти сразу же захотелось вернуться и, наплевав на дьявольские перстенечки,
которые тени не отбрасывают и одновременно существуют в нескольких местах...
кровати. Но тут сразу же встал вопрос, который опять меня притормозил.
Неужели так и бегать по "Горному Шале" без штанов, будто записной нудист?
Или скорее эксгибиционист, потому как основной прибор был у меня в боевом
положении и принимать походное, несмотря на все страхи и треволнения,
почему-то не собирался.
халат Эухении, который лежал на кровати неподалеку от нее, и, завернувшись в
него, обрести хотя бы видимость приличия.
вернуться в койку и успокоить страсть с бабой, которая скорее всего якшается
с нечистой силой. Жутким усилием воли я заставил себя отойти подальше от
кровати.
находился санузел. Заглянув туда, я сразу обнаружил то, что требовалось, -
огромное махровое полотенце. Из него, после некоторых размышлений, методом
проб и ошибок, я соорудил нечто среднее между древнегреческим хитоном и
индийским дхоти. Нельзя сказать, что вид получился гвардейский, но, по
крайней мере, струмент на виду не болтался.
куда направить свои стопы.
Эухении под бок не поздно вернуться. А если я сейчас в этом самом коридоре
столкнусь нос к носу с Чудом-юдом, то вряд ли решусь послать его на Хрен и,
уж во всяком случае, не сумею не подчиниться его первому же приказу. Ведь
биомать-Родина сказала четко: выполнишь первый его приказ - и ты сам себе не
хозяин. Будешь без рассуждений исполнять приказы папаши и его потусторонних
руководителей.
приятная для самоуспокоения мыслишка: а с чего это ты, Димуля, веришь всяким
Бредам Сивой Кобылы? Не слишком ли много значения ты придаешь снам и
кошмарам, которые твое возбужденное сознание тебе показывает? Почему ты
вообще должен верить какой-то виртуальной даме, пусть даже и похожей на мать
родную? Мало ли что привидится после такого напряженного дня?
успокаивающих голосков взялась меня уговаривать, утешать и умиротворять.
"Действительно, с чего ты паникуешь? - лопотали в мозгу. - Кто тебе сказал,
что в 16.30 произойдет нечто ужасное? Баба в храме? Ну и что? Разве это
настоящий храм? Нет, ни фига подобного! Вместо икон - большевистские плакаты
времен войны, вместо настоящих ангелочков - пионеры, да еще и похожие на
младенца Ульянова! А не думаешь ли ты, богобоязненный экс-комсомолец
Коротков, что тебя не в Божий храм привели, а в сатанинскую кумирню? Может,
все это представление было устроено исключительно для того, чтоб сбить тебя
с панталыку и настроить на противодействие отцу родному? Между прочим, в
Писании говорится: "Чти отца своего, мать твою!" А ты, сукин сын, опять в
Павлика Морозова поиграть вздумал?"
потом - на Эухению. Но тут откуда-то со стороны лестницы, ведущей в холл на
первом этаже, послышались шаги. Тяжелые, уверенные, мощные. Так умел ходить
только Чудо-юдо.
этим, изо всех сил помчался по коридору прочь от этих шагов. Почему-то мне
казалось, что батя ищет не кого-нибудь, а именно меня, чтоб отдать тот самый
роковой первый приказ, не выполнить который я не смогу, а выполнив,
превращусь в бездумного биоробота, быть может, еще более несамостоятельного,
чем были Ваня и Валерка до вчерашнего дня.
конца прежде, чем Чудо-юдо сюда поднимется. Поэтому я подскочил к ближайшей
боковой двери и дернул за ручку. Заперто! Побежал к следующей - ни хрена!
Третья - опять облом! А шаги чухали уже совсем близко, чуть ли не за спиной,
как мне казалось, хотя на самом деле от того места, где я находился, до
лестницы было уже чуть ли не полста метров.
туда, постаравшись тут же затворить ее за собой.
зашторено, поэтому в ней было очень темно. До меня дошло, что, убегая по
коридору, я, поди-ка, здорово топал босыми пятками по паркету, а потому
Чудо-юдо, если, конечно, это именно он поднимался на второй этаж, наверняка
должен был этот топот слышать. А раз так, то его может осенить та же идея,
что и меня, - начнет дергать все двери, пока до моей не доберется. Впрочем,
прежде чем он дойдет сюда, он наверняка заглянет к Эухении...
замочной скважине я не нашарил, задвижки не имелось, да и опасно было
запирать на задвижку - сразу догадается, что я тут прячусь, скажет:
"Открой!" - и вот он, первый выполненный приказ!
глаза, у меня не было ни малейших сомнений. До сих пор я никогда не решался
ослушаться, если получал от него прямое распоряжение. В конце концов, он мог
отдать приказ по РНС, и тогда я просто не в состоянии был бы сопротивляться.
палкой тоже не представлялось возможным. Дурацкая ситуация! Сам себя загнал
в мышеловку! Если б не додумался прятаться, давно бы удрал... А теперь
поздно - командорские шаги доносились из коридора.
просто отсюда не спустишься. Конечно, этаж вроде бы всего-навсего второй, но
здание-то было сооружено уступами, на горном склоне. Из комнаты Эухении
удирать было проще - выскочишь на крышу-веранду и можешь спрыгнуть с нее на
такую же, ниже ярусом, оттуда - на следующую, а там, глядишь, и на парковую
аллею. А отсюда, из этой комнаты, можно сигануть только на горный склон,
крутой и очень каменистый, градусов под 50. На нем не задержишься - тут же
покатишься вниз по острым камешкам, и то, что прикатится вниз, будет явно ни
к чему не пригодно. Да еще и тьма порядочная. Светильники горят только на
аллеях и лестницах, освещенных окон близко нет, а звезды на небе все-таки
слабовато светят. Поэтому, что конкретно, кроме камешков, под этим окном
находится, - не разобрать. Очень может быть, что какой-нибудь крепенький
кустик растет. Сядешь на такой задницей - и получится старинное турецкое
наказание - посажение на кол.
что, ежели Чудо-юдо к своей зарубежной коллеге темной ночкой пришел вовсе не
за мной, а... "за ентим за самым"? В смысле за тем, что я уже получил? А
что? Мужик он здоровый, двести кило жмет с груди, даром что шестой десяток
завершает. Может, у нее с ним роман еще с Венского фестиваля молодежи и
студентов крутится... Не зря ж он, пока она в Москве мерзла, восстановил ее
здешние хоромы?
хозяйкиной спальни. Послышался культурный, я бы сказал, дипломатичный стук в
дверь:
громко не будят. Он бы и стучаться не стал, наверно, а сразу в дверь вошел.
разговор.
Скрипнула дверь, шаркнули шлепанцы. Вышла, стало быть.
голосе. - Пятый час утра... Неужели надо было так рано будить?
значит, так надо. Димка спит?
будет. У меня серьезный разговор.
комнатушка, специально оборудованная против подслушки. В том конце коридора.
Пошли туда.
сейчас сижу? А шаги - тяжкие, чудо-юдовские, и шаркающие, супергадалкины, -
уже зазвучали в коридоре.
переспал с Эухенией, батя уже знал, и похоже, все это делалось с его ведома,
ежели и вовсе не по приказу. Ну, если они сейчас войдут, включат свет и
обнаружат меня, то ничего ужасного не будет. Не застрелят, не повесят, даже
морду не набьют, да и ругаться не будут. Просто выставят за дверь и скажут,
как малолетке: "Иди спать!" - только это опять же будет тот самый, первый
Шломо Вульф
Зыков Виталий
Мацумото Сэйте
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Мороз Александра