жал плечами Алексей. - С утра. Сейчас, небось, сидит дома, обед готовит,
меня поджидает...
это, - гаерски прижал к губам указательный, - большой секрет. - И тут
же, углядев что-то важное на экране, посерьезнел. - Что ж это Вы, Павел
Самуилович? Все-таки завязались с Магнитогорском? Мы ж с Вами уславлива-
лись: Каленову дорогу не переходить. Я еще жить хочу! Или это Вы с его
согласия?
оказался возле Алексея и, схватив того за грудки, буквально выдернул
из-за компьютера. - Пока еще твоей половины в деле нету, не смей давать
мне советов! Не смей!!
торой оторопью прислушивались к непривычным крикам, доносящимся из каби-
нета шефа.
ную дверь, Паша пихнул в нее Алексея.
что-то неслышное пробормотал сквозь плотно сжатые зубы.
согласно возможностям, но явно любовно приготовленный ужин. Порошина,
укрывшись курткою, спала на давешнем диване тяжелым сном.
хо произнес: не то с нежностью, не то - гаерски-пародийно, он, кажется,
и сам не знал, как именно:
улице в центре Москвы. Пьяный опустившийся амбал, сопя, идет за нею.
забит толпою людей, никому из которых нет дела ни до Певицы, ни до ее
преследователя.
сопит в ухо...
вицу, но грязным рассолом обдавая сполна.
циферки кода, вызывает лифт.
спуститься на марш, чтобы добраться до двери квартиры...
страшные рожи и не то что бы готовых причинить Певице серьезный вред, но
тоже испачкать, унизить. Один из них смачно плюет в Певицу.
поджидает...
лись - и летит над арбатским переулком, как Маргарита, оставляя где-то
там, далеко внизу, всю эту пакость и грязь...
Певица и делает и оказывается глаз на глаз с теми, давешними.
ся на певицу, словно каток, готовая раздавить, и орел, хищно расправив
крылья, взлетает с этикетки, готовый выклевать Певице глаза...
ном, многокомнатном и многокоридорном, уставленном старинными шкафами с
книгами, увешанном разными экзотическими сувенирами, картинами и фотог-
рафиями, среди которых было несколько фотографий Алексея в разном воз-
расте, раздался телефонный звонок. Пожилая холеная дама взяла трубку.
вечер. Это Павел говорит. Не разбудил? - и, выслушав достаточно длинный
отрицательный ответ на свой, в общем-то, вполне дежурный вопрос, задал
следующий, ответ на который, впрочем, тоже знал почти наверняка: - Алек-
сея, конечно, нету?
Но звонит регулярно. Спрашивает, что ему передавали?
связался со мною... - Паша помолчал, наливаясь кровью, - и, во-вторых...
что я извиняюсь за сегодняшнее свое... хамство. Спасибо, Софья Станисла-
вовна, Николаю Венедиктовичу - мой поклон...
времени с ночного инцидента прошло достаточно много, никак не меньше не-
дели. Судя же по свету в глазах - времени беззаботного и даже, возможно,
счастливого.
себя укрытые клетчатым пледом ноги, и читала маленький томик стихов. Сам
Леха возился неподалеку со старинной фисгармонией. Молчаливая эта сцена
тянулась достаточно долго, давая зрителю понять, что этой паре не впер-
вой проводить так целые часы и что ни один при этом не скучает и не
чувствует себя обязанным развлекать другого.
гармонии поудобнее, нажал на педали-меха и выдал бурный пассаж из Бахо-
вой прелюдии. Певица подняла-повернула голову.
тебе долго без инструмента. Пользуйся. Репетируй. Играй на здоровье.
ся...
стемнело.
сколько хочешь. Не хочешь... - и пустил многоточие.
честно.
фразу.
оркестром. Послезавтра - концерт. В понедельник - поездка на пять дней.
Я вроде бы как взяла отпуск, а сейчас - продолжение жизни. Знаешь, как
пишут в журналах? Продолжение - следует.
рядом, заглянула, по сравнению с ним маленькая, в его глаза.
думала - показалось, так не бывает, не может быть. Но чем дольше мы жили
с тобой, - улыбнулась, почувствовав некоторую двусмысленность, которой,
впрочем, в виду не имела, - тем больше я убеждалась, что это так. Па-
па... папа был лучшим человеком на земле. Единственным близким мне чело-
веком. Единственным человеком, которого я любила. И который любил меня.
О, знаешь! - он был грешник... пил... Но он был... живой и добрый. Впро-
чем, я не о том. Ты вот обругал Порошину, а потом сказал, что ко мне это
не относится. Потому что я... - снова улыбнулась - человек. Это показа-
лось так вроде бы смешно... А на самом деле оказалось правдой. Ты знаешь
- я ведь много-много лет - одна. Совсем одна. Ну, то есть, были, конеч-
но, какие-то... люди... Но это... так. И вот тут, с тобою, я поняла -
почему одна. Ты помог мне понять. Волей-неволей, судьбою, что ли... хо-
тя, чего греха таить, я и сама этого хотела... с детства... с трех
лет... я - звезда. А кто рискнет подойти к звезде? Очень определенные
люди. Тоже артисты. Администраторы. Ну и... эти вот... начальство... А в
последнее время - богачи. Вот меж ними я и крутилась. Не дашь же в газе-
ту диогеново объявление: "Ищу человека!" И вот эта ночная история...
Ты... И - пожалуйста. Ты только не подумай, ради Бога! - спохватилась,
имея, должно быть в виду: "Не подумай, что вешаюсь на шею".
по голове. Та прижалась к нему, потом встала на цыпочки и поцеловала. В
щеку.
хоть и непонятно было: чего там, собственно, собирать.
щая, на четырех вполне надутых колесах.
Лукьяненко Сергей
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Самойлова Елена
Контровский Владимир
Шилова Юлия