батальона, начальнику полиции и мне остаться, а остальным приступить к
работе.
тоном потребовал от Воскобойникова:
немецкий мундир и, не зная, куда пристроить руки, начал докладывать. В
двенадцать ночи его разбудил звонок дежурного по комендатуре. Дежурный
распорядился выслать усиленный наряд на заречную сторону, где партизаны
пытаются угнать скот. Воскобойников сейчас же отдал команду в батальон, а
сам стал одеваться. Через десять минут ему доложили, что наряд в количестве
двадцати бойцов, при двух ручных пулеметах, посажен в машину и отправлен по
назначению. А еще через двадцать минут, когда Воскобойников прибежал в
распоряжение батальона, его перехватил дежурный по полиции и сказал: "Вас
ищет комендант. Срочно звоните ему". Воскобойников позвонил. Майор
Гильдмайстер спросил: "Куда вы послали своих болванов? Зачем? Они там
перестрелялись. Срочно выясните, в чем дело". Воскобойников взял пятерых
автоматчиков и выехал На мосту им попался боец из наряда. Он доложил, что
машина повезла их почему-то не к загону со скотом, а по дороге к совхозу.
Бойцы начали шуметь. Машина остановилась. Командир отделения Шерафутдинов
приказал всем сойти. Когда наряд выстроился, он сказал: "Приступайте к
делу!" Бойцы бросились друг на друга. Кто-то крякнул: "Измена! Бей их!" - и
началась стрельба. А дальше он плохо помнит. Пуля угодила ему пониже правого
плеча, он упал, отполз в темноту, потом поднялся и побежал. На месте
происшествия Воскобойников обнаружил трех обезоруженных бойцов. По их
словам, взбунтовавшийся наряд скрылся в лесу. Вот, собственно, и все.
глядя на командира батальона, спросил:
вашу квартиру?
поздно.
могла миновать вашего дома.
ссутулился, глядел испуганно из-под нависших бровей.
поиски грузовика с бежавшими?
Растерялся! Посмотрим, как вы будете себя чувствовать перед комендантом.
Собирайтесь! Он вызывает нас для объяснения.
когда-то окончил свой жизненный путь эсэсовец Райнеке, я увидел дочь
бургомистра - Валентину Серафимовну. Она тащила в обеих руках по здоровенной
связке книг.
роль мой лестный отзыв относительно ее перевода на допросе Геннадия. Помогло
и то обстоятельство, что Земельбауэр больше не прибегал к моим услугам.
Теперь Валентина Серафимовна здоровалась со мной и даже как-то звонила по
телефону.
Серафимовна, - а меня заставили разобраться в его библиотеке. Так, всякая
дребедень. Скажите, у отца неприятности? - и она потыкала в свои щеки
свернутым в комочек платком.
комендант.
направлялся домой. Я поманил его пальцем.
тихо добавил: - Эх, Ленка, Ленка... Горькая судьба тебе выпала! А правду
болтают, что эта сука бесхвостая продала своего мужа?
мундштука от папиросы.
присвоено общевойсковое звание капитана, и просил срочно ответить, согласен
ли я возглавить специальную группу, перебрасываемую в Прибалтику.
Во-вторых, мне предлагают интересное дело. Уверен - дело важное. В Москве
ждут моего ответа.
оно возникло мгновенно, когда передо мной вырисовались слова телеграммы.
Ничего я не взвешивал, не уточнял, не оценивал. Да и как, собственно, можно
было оценивать дело, сформулированное в одной, довольно короткой фразе,
раскрывающей только смысл, вернее, идею? А для меня идея эта была понятна и
близка - бороться! Бороться, продолжать начатое. Какое же имело значение
место борьбы? В сущности, не все ли равно: в Энске или в другом каком
городе? Мы солдаты. Больше чем солдаты - добровольцы.
чувства, мысли, желания - все связано с нею, все подчинено ей. Оторвать себя
от борьбы, выйти из нее не в наших силах. Я говорю и о себе, и о своих
товарищах. Прежде всего, конечно, о себе.
тайничка пистолет и отправился к Пейперу.
образом: поднял руку и воскликнул по-латыни:
помогло: оно было печально-торжественным. Он все-таки решился. Я тепло пожал
ему руку и признался, что верил в него.
человек, а вот решился. Кое-как преодолел свою уродливую слабость. Понимаю,
что иду на смерть. Но иду. Иду с роковым упорством. Должен же человек
когда-нибудь сделать в своей жизни необычное?!
бутылку! - И он полез в чемодан.
сказал Пейпер, наполняя вчерашние хрустальные стопки. - У вас, я чувствую,
легкая рука. Вы знаете, что такое риск.
определить свое превосходство. Как бы я поступил на вашем месте?
назвал бы себя и объявил: "Дорогой штурмбаннфюрер! Ваш любезный
родственничек Линднер Макс, он же Дункель, гостит сейчас в Берлине, на
Принц-Альбрехтштрассе. Он поручил мне взять у вас письма, оберстлейтенанта
фон Путкамера к своему покойному братцу. Эти письма (три штуки) Линднер
отдал вам на хранение в сорок первом году. Потрудитесь открыть вот этот
сейфик".
объяснение на ваше имя. Пусть штурмбаннфюрер изложит причины, заставившие
его более полутора лет хранить чужие письма. Дайте ему понять, что от него
же самого зависит его дальнейшая судьба. Смело спекулируйте такими именами,
как Шелленберг, Мюллер, Кальтенбруннер, Гиммлер... Закоптите ему мозги! Не
мне вас учить. Вы человек образованный, разбирающийся в политике.