выступать, что тебя здесь обокрали...
две-три минуты через улицу проплелся Потыктуев. Таня присела на подоконник.
Было очень хреново. Похоже, критическая точка. Дальше-то что?
Пятаков в трусах и тельняшке. Он открыл кран и, подставив под струю
пересохшие губы, принялся жадно лакать прохладную воду.
только кивнул поспешно и посмотрел на Таню с невыразимой благодарностью.
какую-нибудь... Пятаков снова кивнул.
густое, золотистое, чуть припахивающее плесенью вино, и оно нравилось ей.
Первый стакан они выпили молча, степенно. В голове у Тани заметно
прояснилось, и она почувствовала, что зверски голодна. Но готовкой
заниматься не хотелось ни в какую - легче застрелиться, Значит, бутерброды.
Она заглянула в холодильник. Там было все, нужное для хорошего бутерброда, -
финское масло, семга, копченая колбаса, даже икорка. Недоставало лишь одного
ингредиента - хлеба. Ни крошки.
виновато покачал головой.
смотри, не надирайся без меня тут.
Надрался и отрубился, пока Таня в булочную ходила. Вернулась она со свежей
буханкой, позвонила в дверь, и никто ей не открыл. А она, как назло, ключи
забыла. Ладно, можно полчасика посидеть : во дворике, отдышаться, может,
пройдет мимо Светка, Варлам либо Галина, или философ очухается. Спешить-то
сегодня все равно некуда.
возрасте - в дорогом, но сильно поношенном пальто, с жесткой рыжей химией на
голове. Лицо красное, в морщинах.
ниже, одна, без детей, без мужа, на грошовую пенсию, подрабатывала
гардеробщицей в доме культуры и была не дура выпить. Имени соседки Таня,
разумеется, не знала.
повертела, вытащила сигарету, понюхала, сказала: "Ишь ты!" - сунула в рот,
вернула пачку Тане и плюхнулась рядом с ней.
бедовая была! Я тех, которые мохнатку свою берегут, никогда понять не
могла... Ну, берегут - и доберегутся, когда она никому уж на хрен не нужна.
И что - много тогда радости от целомудрия-то? То-то... Ты из сорок второй
будешь?
минимально, но идти пока что было некуда.
не угнаться! Ну, про Козлиху я не говорю, та просто стерва, вся на говно
изошла... А вот до нее жила там Муська, тоже дворничиха, так такой дым
коромыслом стоял - Боженьки! Каждый день у нее праздник. Одно время ко мне
бегать повадилась. Надежда, дескать, Никаноровна, выручи трешку до получки!
Первое время выручала, а потом надоело - все равно ведь не отдаст, зараза
пьяная! С милицией выселяли, Муську-то, вот так! А еще прежде того была та
комната за Галеевой, которая еще пивом на Розенштейна торговала. Тоже, скажу
я тебе, штучка была, мужики табунами вокруг нее ходили... Таня, скучая,
слушала соседку.
этим жил в ней милиционер, только недолго, женился, в квартиру отдельную
переехал. До милиционера жила там Валька Приблудова, так та вообще...
работала, сначала продавщицей, потом уборщицей.
Думаю, не та ли самая?
сгинула, когда тебя еще и, на свете не было. Ты с какого года?
Неужели это правда, неужели она живет в той же комнате, где жила когда-то ее
непутевая мать?
сбагрила... Да, точно, еще фото показывала - страшненькая такая, вылитая
чукча!
квартире по пьянке прирезали.
арестовывать пришли из окошка вьгбросился... А с виду вроде интеллигентный
такой мужчина, видный из себя, чернявый, вроде как ты... У Тани в груди
бешено заколотилось сердце.
заковыристая такая... Он сюда из лагерей пришел, по реабилитации,
политический был, а Эдик, дружок мой, его к себе в оркестр пристроил. В доме
культуры играли, по танцплощадкам, ресторанам...
рода. Кусочки судьбы родителей передаются детям, как внешность, характер...
Они как бы заново переживают жизнь в своих детях...
подозрением посмотрела на нее. - Коли любопытно, постараюсь... Хотя столько
лет прошло! Заходи ко мне как-нибудь, квартира восемнадцать, спросишь
Поликарпову. За бутылочкой-то, может, и припомню...
улицу, показалась Галина.
окну, тому самому, из которого, по словам Поликарповой, выбросился ее
отец... Она повернула шпингалет, не без труда отодвинула неподатливую раму,
ею же самой приведенную в порядок всего год назад, высунулась в окно... У
нее закружилась голова... Боже мой, как манит далекий серый асфальт!.. Это
не больно. С такой высоты - не больно. Раз - и все! Здравствуй и прощай,
Татьяна Алексеевна!
вчистую? Это в двадцать-то пять? Ну нет, мы еще повоюем, черт возьми! Все
еще тысячу раз переменится. Да-да! Сегодня же вот и переменится!
хотелось зверски - но сначала надо привести себя в порядок, нельзя же
выходить на люди, даже на коммунальную кухню, такой лахудрой. Отныне никто,
даже ближайшие друзья и соседи, не увидит ее распустехой, неряхой...
ни назавтра, хотя никаких внешних перемен не произошло. После полудня она
заглянула к Никаноровне, прикупив перед визитом бутылочку того же
"Аштарака". Бутылочка, впрочем, не понадобилась - бабка была и так изрядно
пьяна и молола всякую чушь. Таня скоро поняла, что ничего путного от Надежды
Ни-каноровны не услышит.
гостей не раздражали ее ничуть. Часам к одиннадцати, когда в зале сделалось
потише, а Таня почти отпела свою программу и собиралась спуститься
поужинать, к эстраде широким трезвым шагом подошел крепыш в военно-морской
форме. Он положил на крышку рояля сотенную и сказал не принимающим
возражений голосом:
столик. Нам есть о чем поговорить.
освещенной сцены трудно было что-то разглядеть в полумраке зала, но когда
моряк поднял глаза и без улыбки посмотрел на нее, она вздрогнула.