успехе, и мы можем приступить к операции быстро. Проблема, разумеется, в
том, как избавиться от тела, чтобы его не обнаружили.
Красная армия редко задумывалась о таких тонкостях - если не считать
предательницы из числа "зеленых", которая сорвала одну из их операций. Но
это была случайность. Ее похоронили в национальном парке, проявив тем самым
чувство юмора, - правда, он особенно не задумывался над этим, приобщив
женщину непосредственно к экологии, которую она так любила. Эта мысль пришла
в голову Петре.
остановишься в этом же отеле. Спрячь кассету в книге.
беспокоясь о безопасности. Для непрофессионалов типично увлечение комедией
"плаща и кинжала". Им нравится играть в нее больше, чем профессионалам, для
которых это всего лишь работа. Ну почему просто не уложить кассету в коробку
и не завернуть в пластик, как кассету кинофильма? - Мне скоро понадобятся
деньги.
платить по счету, и ушел.
под ясным безоблачным небом. На горизонте плыли корабли - один был военным,
но Бок на таком большом расстоянии не смог определить его национальную
принадлежность, остальные - всего лишь торговые суда, перевозящие грузы из
одного неизвестного порта в другой.
Неподалеку, на покрытом белым мягким песком пляже, дети и влюбленные могли
наслаждаться купанием. Он подумал о Петре - и об Эрике и Урсуле. Прохожие не
поняли бы по выражению его лица, о чем он думает. Чувства, связанные с
утратой, остались позади. Тогда он плакал и метался в отчаяньи, стараясь
прогнать их, но глубоко внутри в нем уже таилась страшная ледяная ярость и
желание отомстить. Такой прекрасный день, а ему не с кем его провести. И в
будущем не менее прекрасные дни он будет проводить в одиночестве. Больше не
будет рядом Петры. Бок мог найти женщину, чтобы воспользоваться ее телом, но
это будет всего лишь физиологической необходимостью, которая ничего не
изменит. До конца своих дней он останется один. Эта мысль была страшной.
Никакой любви, никакой семьи, никаких детей. Вокруг на террасе сидели люди,
главным образом европейцы, улыбающиеся и веселые, они приехали сюда
отдохнуть вместе с семьями. Люди пили пиво, или вино, или другой местный
напиток, предвкушая удовольствия, которые наступят с приходом вечера:
интимные ужины, прохладные хлопковые простыни после этого, смех и любовь -
все, чего мир лишил Понтера Бока.
сценам вокруг - как в зоопарке, наблюдая за животными. Бок презирал их за
смех и улыбки.., и за ожидающее их будущее. Как это несправедливо! У него
есть цель в жизни, предназначение, к которому он стремится. У них - работа.
На протяжении пятидесяти недель они покидают свои дома и едут на работу,
занимаются там незначительными делами, которые кажутся им важными,
возвращаются домой и, подобно хорошим европейцам, сберегают деньги для
ежегодной поездки на острова Эгейского моря, или на Майорку, или в Америку,
или куда-нибудь еще, где есть солнце, чистый воздух и море. Какими бы
бессмысленными ни были их жизни, у них есть счастье - то, чего лишен
одинокий мужчина, сидящий в тени белого зонта, который пьет пиво и смотрит
на море. Да, это несправедливо, так несправедливо. Он посвятил свою жизнь
заботе об их благополучии - и вот у них счастливая жизнь, которую он
надеялся дать им, тогда как у него ничего не осталось - даже меньше, чем
ничего.
их. Ненавидел всех. Если у него нет будущего, какое право на будущее имеют
они? Если счастье покинуло его, почему оно должно споспешествовать им? Он
ненавидел их, потому что они отвергли его, и Петру, и Куати, и всех
остальных, кто боролся против несправедливости и угнетения. Из-за этого они
выбрали неверный путь вместо того пути, что вел к светлому будущему, и
обрекли себя на муки. Бок знал, что он лучше их, лучше, чем они когда-нибудь
могли бы стать. Он мог смотреть свысока на их ничтожные маленькие жизни и,
как бы он ни поступил с ними - ради их же блага, все еще пытался он убедить
себя, - решать надлежало только ему. Если некоторые из них пострадают при
этом - ну что ж, ничего не поделаешь. Они были даже не настоящими людьми, а
всего лишь пустыми тенями тех, кем могли бы стать, если бы вели жизнь,
направленную к истинной цели. И отвергли они не его, а самих себя в поисках
счастья, источником которого была.., та жизнь, что они избрали. Жизнь
ленивой скотины. Бок представил себе толпы, склонившие головы над
кормушками, они удовлетворенно и сыто мычали, пока он наблюдал за ними
откуда-то сверху. Если кто-то из них умрет - а им придется умереть, - стоит
ли по этому поводу беспокоиться? Ничуть, решил Понтер.
***
уверен. - Фаулер обращался к ее голове, что покоилась у него на плече. Ее
левая рука поглаживала светлые волосы у него на груди. По правде говоря,
подумал президент, это действительно получалось у него неплохо. Самое
главное, он обладал наиболее важным качеством - терпением. При всей нынешней
эмансипации И равноправии полов долгом мужчины было сделать так, чтобы
женщина чувствовала себя любимой и единственной. - И во время встреч с
прессой мне не говорили об этом, - добавил он.
национальной безопасности.
чтобы поцеловать его, и ее соски коснулись груди любовника.
нет времени, Я была так увлечена своими профессорскими обязанностями.
Сколько лет потеряно зря... - Глубокий вздох.
взяв его руку, положила ее себе на грудь. Его вторая рука сама нашла нужное
место, и Элизабет ладонями прижала его руки.
правду. Фаулер был нежным, терпеливым и способным любовником. Не меньшей
правдой было и то, что, услышав такое признание от женщины, любой мужчина,
даже президент, оказывался в ее власти. Пока лучше промолчать, решила она.
Сейчас пришло время насладиться им, познать свои собственные чувства. Она
лежала с открытыми глазами, глядя на темное пятно на стене, картину
какого-то художника, - какого, она так и не узнала, - широко раскинувшаяся
прерия у подножья Скалистых гор. Его руки нежно двигались по ее грудям, не
столько возбуждая ее, сколько посылая по ее телу волны наслаждения. Она
лежала не двигаясь и лишь время от времени меняла положение головы, чтобы
показать, что не спит.
пытаясь ответить на этот вопрос. В нем было много такого, что вызывало
любовь и восхищение. Однако было и то, что смущало ее, сбивало с толку. В
Фаулере мешались лед и пламень, а его чувство юмора не поддавалось
определению. Существовало многое, что он глубоко любил, однако глубина этих
чувств всегда была продиктована последовательной разумностью, основанной на
принципах, а не душевной страстью. Его часто приводило в недоумение -
совершенно искреннее, - почему окружающие не разделяют его чувств по
отношению к тому или иному вопросу. Подобно тому как преподаватель
математики никогда не сердится, но испытывает печаль и непонимание, когда
его ученик не видит всей красоты и изящества математических уравнений,
Фаулер был способен на удивительную жестокость и холодную безжалостность,
совершенно не ощущая какой-либо злобы. Если человек вставал на его пути и он
мог уничтожить его, Фаулер так и поступал. Прямо как в "Крестном отце". Его
отношения с людьми никогда не были личными, а всегда деловыми. Может быть,
он научился этому у мафиози, которых посылал в тюрьму, подумала Лиз. Даже к
своим преданным сторонникам этот человек относился с сухим равнодушием,
вознаграждая их за лояльность и расторопность - как тут лучше выразиться? -
с благодарностью автомата.
стену. Но как трудно проникнуть к нему в душу!
делу в тот самый момент, когда Эллиот говорить о делах особенно не хотелось.
весьма неприятное.
ее, словно пытаясь выманить информацию, которую она и без того хотела
передать ему, ожидая удобного момента.
сделок, подтвердились, но ему удалось выпутаться благодаря юридическим
тонкостям. Этого обвинения было бы достаточно, чтобы он не попал в состав
этой администрации, но поскольку мы унаследовали его от предыдущей...