когда к ним прижимаются мокрым телом, отойдите, пропустите меня, здесь все
равно нет места, чтобы вытащить меч, к черту все взгляды, не обращай на
них внимания, пусть себе грозят, пусть дерутся локтями. Ближе, еще ближе.
кровью? Ближе к ступенькам, там свободнее, толпа не хочет, чтобы ее
толкали на ступеньки, ближе к этому жуткому богу. Ну же, смотри! Смотри в
лицо Смерти.
серебряной статуи. Солдаты. Д*вард - связанный, почти без чувств,
окровавленный. Что они сделали с ним! Грохот барабанов. Тишина -
подавленная, гнетущая. Белый туман, черный туман... Это только толпа
раскачивается или весь храм? Объявляют.
виновным в богохульстве и приговаривается к смерти на наковальне. Во славу
Зэца, Последнего Победителя, да будет так!
наковальню. Палач в маске, с молотом в руках. Выходит вперед. Где Тион! Он
обманул меня! Д*вард лежит ничком на большой наковальне. Непонятно даже, в
сознании ли он. Они его избили. Как он будет сражаться с Зэцем, если он
без сознания? Такой маленький по сравнению с этим великаном. Злым,
страшным... Черный туман колышется... Белый туман колышется... Палач
выступает вперед. Встань, Д*вард! Встань! Восстань великаном... великаном
из тумана... Схвати его... Души его... Белый туман, черный... Не лежи так,
не жди этого, с молотом! Восстань как Освободитель, великий, как
Единственный Бог! Вырасти над храмом, Д*вард! Напугай эту толпу, Д*вард!
Схвати это чудовище, Зэца! Сокруши его! Задуши его! Земля трясется. Люди
кричат.
Исполни пророчество! Объяви, что ты Освободитель! Придите, братья, спасите
его с наковальни! Не оставляйте его здесь! Молот поднимается...
белый как туман, как солнце сквозь тучи! Они идут! Они идут! Вон Эльтиана,
красная как кровь, вон Астина и ее меч правосудия! Сотрясите колонны!
Пусть толпа кричит в страхе: Бег... Зэц содрогается... он падает! Этого
мало! Где Тион? Где Юноша? Ты ему нужен, Тион! Ну приди же, Тион! Спаси
его, Тион! Не дай ему умереть, Тион! Если хочешь, возьми меня, я твой,
Тион! Все, все что хочешь! Помоги ему, Тион! Спаси его...
ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ
61
коры, осмелели и окрепли, набросившись на ветки. Алиса подула. Кора
занялась. Костер сделался жарче, ярче. Она положила поверх охапки ветку
потолще, потом другую. Костер затрещал - словно младенец подал впервые
голос, - и она откинулась, не сводя глаз с огня. От костра веяло каким-то
спокойствием. Разжигать костер гораздо приятнее, чем просто опускать
шестипенсовик в газовый счетчик. Так разводили огонь с сотворения мира.
Она начала сооружать шалашик из тонких веток - теперь костер продержится
до ее возвращения. За высокими узкими окнами зимний закат окрасил облака в
огненно-красный цвет.
Жрица повелела превратить в трапезную и - временно - в помещение для
собраний капитула. Конечно, в ней царил еще беспорядок, но ведь только
сегодня утром в нее вообще невозможно было войти, не сломав ногу. На полу
не хватало плит. Алиса несколько часов потратила только на то, чтобы
подмести всю грязь - чище он от этого не стал. Половина штукатурки со стен
обвалилась; то, что сохранилось, напоминало кожу прокаженного. Мужчины
отыскали наверху и принесли сюда четыре скамьи и пару столов, источенных
жуками, но еще достаточно крепких. Не "Савой", конечно, но лучше, чем
столоваться в лесу. Она надеялась, что дымоход не забит птичьими гнездами.
из двери и направилась по коридору к выходу. Грязь здесь просто смели к
стенам, оставив узкий проход посередине. Ничего, завтра или послезавтра
дойдут руки и до коридора. Она миновала молельню; оттуда доносились
негромкие голоса Элиэль и переводчика - Бр*крирг и его люди проходили
инструктаж. Кто-то, почти наверняка Титтраг Каменщик, рубил кустарник на
заднем дворе, расчищая вокруг дома защитную полосу от огня. Если этот
монотонный стук не мешает Элиэль, он тем более не помешает Алисе. Она
мрачно покосилась на стертые в кровь ладони. Пройдет еще немало времени,
пока пузыри огрубеют и превратятся в мозоли.
закрывать в нем было нечего, - и в лицо ей ударил свежий вечерний ветер.
Покрасневшие облака на западе - старая моряцкая примета, вот только
моряков в Соседстве нету. Она сделала то, зачем вышла, - остановилась на
крыльце и посмотрела на уходящую вдаль, наполовину заросшую дорогу. Как
она и ожидала, дорога была пуста.
увязанную охапку дров и попыхивая сигарой. Ради всего святого, где он
достал сигару? Положитесь на Пинки! Впрочем, у ног его лежал топор, и
Алиса не могла отрицать, что за последние дни он заметно вырос в ее
глазах, работая не меньше любого туземца.
поговорка, правда? Должен признаться, меня раньше никогда не тянуло
смотреть на дороги. Уж на эту, во всяком случае.
дала себе обет не смотреть до вечера третьего. - Алиса ощутила совершенно
бессмысленное раздражение на то, что ее поймали за этим занятием, и еще
больше на то, что она оправдывается.
вполне возможно. С учетом наводнений. И это если они не задержатся в Тарге
больше чем на час или два. Но что это я? - Он убрал ногу с вязанки. -
Садитесь, пожалуйста, дорогая миссис Пирсон!
удобное сиденье. Пинки поставил ногу обратно и уперся локтем в колено,
чтобы удобнее было держать сигару.
на два. Поэтому скорее всего мы можем ожидать каких-то новостей, если
таковые будут, от наших местных друзей. Бр*крирг обещал немедленно
сообщить нам, если он узнает что-то. Что угодно. Немедленно.
кладбище.
сложности путешествия по воде беспокоят меня гораздо больше, чем местные
власти. Гораздо больше. Но и этот фактор нельзя сбрасывать со счетов.
Только не на кладбище. Таргианцы кремируют своих умерших. Да и почти все
остальные вейлы тоже.
сказать, демпинговые цены.
нас имеется?
Гхм! Насколько я понимаю, вы собираетесь возвращаться Домой, миссис
Пирсон? Окончательно?
остался жив после всех его опасных дел с Зэцем, и если он решит остаться в
Соседстве, и если этот поцелуй означал нечто большее, чем просто
прощание... - Возможно.
скрытые намеки, хотя на самом деле владел этим искусством в совершенстве.
- Это можно понять. В Товейле есть один портал, всего в дне или чуть
больше езды отсюда, связанный с резервным порталом в Нью-Форесте.
Голдсмиты собирались использовать его. Ну, направляясь в отпуск. Пепперы