позаботься, чтобы пленники получили достойное размещение и содержание. По
отдельности, - добавил он так, что слышал только молодой центурион.
легионы - Первый, Второй и Шестой - вновь рассыпались на тонкие человеческие
ручейки, пробирающиеся исхоженными тропами на юг. Следом за весело и
победоносно наступающей конницей Семандры.
покачиваясь в седле. Люди против людей, а с людьми всегда можно договориться.
Особенно если знаешь, как.
ди Амато оказался весьма разговорчив - после того, как Император лично пообещал
его немедленно отпустить, - разумеется, слово "немедленно" означало в данном
случае "немедленно по получению выкупа".
угощал владетельного князя, как и положено обращаться со знатным пленником. А
тот болтал, радуясь собственной важности...
разом во много почитавших себя умными голов. Правитель Мельина крушил силу
Радуги, а в Семандре уже составлялись планы. Сперва просто набега: взять
богатые откупы с торговых городов, а потом - чем небеса не шутят? - и прибрать
к рукам всю благодатную долину Суолле.
спрашивал Император, знаком напоминая виночерпию вновь наполнить кубок ди
Амато. - Почему же после первых побед не были отправлены послы для заключения
мира?
прямого ответа... это может послужить уроном моей чести...
Император. - Ведь это настолько естественно. Империя всё равно сильна.
Ввязываться в тяжёлую и затяжную войну не в интересах относительно небольших
княжеств. У вас был шанс получить немалый куш, дорогой князь, отчего же этим
никто не воспользовался?
упомянул служителей Слаша Бесформенного. И, само собой, не вспомнил о казнях
пленных легионеров.
правитель Мельина.
было неразумно, Ваше императорское величество, очень неразумно. Конечно, нам
следовало вступить в переговоры... Но... вы понимаете... Спаситель учит нас,
что жадность - смертный грех. Боюсь, что многие начальствующие над нашим
войском поддались этому греху...
хорошо всё объясняет, подумал Император. Как же, дорогой князь, так я тебе и
поверил. Две возможности - или кто-то в Семандре на самом деле верил, что
способен дойти до Мельина и взять его, или... В бой их толкало что-то ещё. Там,
где остановился бы любой осторожный хищник, движимый природными инстинктами,
Семандра лезла вперёд, очертя голову. Ну зачем, скажите на милость, им
понадобились северные земли? Богатый рудами и ремеслами анклав Демта? А Буревая
гряда, где людей нет на несколько дней пути? Река Суолле являла собой
прекрасный рубеж, на котором можно закрепиться. Дать и в самом деле пахарям на
захваченных землях освобождение от налогов. Раздать пустующие угодья своим
мелким беззамковым рыцарям. Осесть. И, когда имперские легионы переправились бы
наконец через реку, их бы встретила уже не только восточная конница. Но и пешие
полки из недавних подданных Империи - если б, конечно, у семандрийских королей
и князей хватило б ума и в самом деле претворить всё это в жизнь.
донельзя уверены в себе, то ли в бой их послало нечто совершенно иное, чем
просто желание хапнуть, улучив момент, чужого добра.
понимаю. Жадность - ужасный порок. Но вот зачем тогда были казнены во взятых
вами городах мои легионеры, до конца оставшиеся верными присяге и долгу?
чувствуя закипающую внутри ярость, подумал Император.
дорогой князь? И, как воин, как человек чести, вы, конечно же, восстали бы
против них, случись такое на ваших глазах, ибо казнь пленных... - Император
сделал многозначительную паузу, - конечно, не доставила бы чести приказавшему
сие полководцу, и уж конечно же, жестокость наверняка развязала бы руки
военачальнику противоборствующей стороны, потребовав от него хотя бы отомстить
за своих, не так ли?
клонит Император.
наконец ди Амато, и Император усмехнулся - у этого князька, видно, всё же
сохранились какие-то понятия о чести. Во всяком случае, он не пытался
загородиться спасительным незнанием. - Но я осуждал это, я не был с этим
согласен! И казнили не мы и даже не семандрийцы...
это, дорогой князь, этим вы не уроните своей чести и не выдадите боевых
товарищей. Презренные палачи не заслуживают снисхождения, не так ли?
влиянием... влиянием... - князь стал белым. - Служителей Слаша Бесформенного,
Ваше величество! - закончил он страшным шёпотом, озираясь по сторонам.
ревностные слуги Спасителя жрецов какого-то поганого божка?!
запротестовал князь, в ужасе озираясь по сторонам, словно из тёмного угла
императорского шатра вот-вот готов был появиться сам Слаш собственной
бесформенной персоной. - Сами слуги Спасителя страшатся его. После тех чудес,
что мы видели...
не вылезают на белый свет ни с того, ни с сего. Кто-то оживил их, кто-то выгнал
из тайных убежищ, где они мирно дремали в тысячелетнем сне. И Императору
казалось, что он знает ответ.
красовалась белая перчатка. Страшное оружие, невероятно щедрый подарок, которым
он стёр с лица земли Радугу, поверг в ничто могущество семи Орденов. Магов не
стало - и Мельин, как ни крути, лишился сильных защитников. Они могли
ненавидеть его, Императора, но взорвать и обратить в ничто землю под
собственными ногами они едва ли б рискнули.
Пророчества Разрушения. Все ожидали прихода Спасителя. Что избрано оружием на
этот раз? Опять какие-нибудь "священные книги", только теперь этого самого
"бесформенного"?
сами ворваться в него, им приходится прибегать к помощи других...
подарили мне эту перчатку, неведомые. А если ещё нет - я заставлю вас горько об
этом пожалеть.
Текли лесными тропами и просеками, тщательно избегая больших дорог. Рассылаемых
се-мандрийцами разведчиков перехватывали.
красном удалось вырваться из окружения. Весть о поражении и пленении пеших
полков могла достичь перешедшую Суолле конницу, но пока что она уверенно и
непоколебимо продвигалась вперёд.
деревеньки, зарезанная скотина. Нельзя сказать, что всё это творилось с
какими-то особыми жестокостями, но семандрийцы уже не могли так же свободно,
как вначале, подвозить припасы со своей территории и демонстративно "не
обременять" жителей завоёванных областей "военными тяготами". Здесь о высоких
материях приходилось забыть. Конница не могла существовать на подножном корму.
Ей требовалось зерно.
левый приток Суолле. Мирная, спокойная, с широкими просторами заливных лугов и
тихими старицами. Земля тут щедро родила, вдоль Свилле густо, чуть ли не
сплошной полосой тянулись селения и баронские замки.
подняв над башнями стяги Конгрегации, кто - втихомолку, просто отказываясь
снабжать легионы провиантом и закрывая ворота перед посланцами Тарвуса. С
возвращением Императора таких стало гораздо меньше; и куда больше появилось
чужих знамён. Правда, нашлись и такие бароны (поумнее), кто вспомнил о судьбе
Радуги (ещё недавно такой всемогущей и вроде б даже и несокрушимой). Эти
головастые бароны, прослышав о приезде правителя в оборонявшие берег Суолле
легионы, поспешили с изъявлениями преданности. Их дружины присоединились к
имперскому войску, но толку от них оказалось немного: наёмники не отличались
надёжностью, да и со стремлением умереть за Империю у них было плоховато.
гарнизоны, а это дорогого стоило.
переправляться через холодную, вздувшуюся от весеннего половодья Свилле именно
там, где замки находятся в имперских руках. Зато на другом её берегу уже
Афанасьев Роман
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Шилова Юлия