десницу. То же самое проделала Саревадин, стоящая с другой стороны.
Вэньи прогнулась под тяжестью двух маленьких солнц, но выдержала их вес.
Медленно, с видимым усилием она стала разводить в стороны руки, будто
распахивала створки огромных незримых дверей.
противясь давлению какой-то падающей на нее массы. Молнии вылетели из
мглы, но ни одна из них не коснулась ее. Врата бушевали. Струи огня
извивались вокруг жрицы, боролись, пытались втянуть хрупкое тело в себя.
Десница Эсториана раскалилась, плечо Вэньи окаменело под ней. Врата,
наполовину открытые, бурлили, пенились, пускали огромные пузыри. Они
слепили его, вызывали спазмы в желудке, глотка его горела от желчи.
призыв. Эсториан взметнул свободную руку и ощутил, как на ладонь его
легло что-то горячее, плотное, круглое, напоминающее незримый опорный
столб. Он толкнул его. Опора подалась, но потом тяжко просела обратно,
потому что Вэньи бросила все свои силы на правую сторону Врат. Он
стиснул зубы и медленно, пядь за пядью, стал приводить опорный столб в
вертикальное положение. Правой рукой он помогал Вэньи, вгоняя в ее плечо
кванты своей силы. Саревадин отступила в сторону, ибо ее полупотухший
Касар ничем не мог им помочь.
пазы. Эсториан опустил дрожащие руки, искоса взглянул на Вэньи. Огонь,
вылетавший из Врат, подернулся пленкой, его отсветы мягко ложились на
твердое, словно окаменевшее, лицо жрицы. Но глаза Вэньи были ясны.
трудным заданием, и радостно улыбнулась ему.
искр. Он инстинктивно отшатнулся, подняв к глазам руку, потом, виновато
помаргивая, опять ее опустил. Вэньи нахмурилась.
Эти Врата тайные, можно сказать, доморощенные, их, конечно, трудно
найти, но в случае чего устроители первых Врат справятся с ними в два
счета.
выдвинулся вперед.
могут пока отдохнуть. Если они понадобятся тебе...
хорошо и заслужили отдых. Ждите, пока мы не вернемся обратно.
держалась высокомерно, но тут ведет себя просто как действующая
императрица.
толкались, оглядываясь на переливающееся посреди комнаты чудо. Шайел
притих возле Врат, бормоча заклинания и репетируя магические жесты, с
помощью которых он надеялся обуздать силу, бьющую из этой дыры в
мироздании. Какая-то тень выскользнула из-за его спины.
другая заглянула ему в лицо.
словно совсем позабыв, кто она, где и почему находится там, где
находится. Вэньи тоже не выказывала к происходившему ощутимого интереса.
знаешь, но поскорее.
с ним? Эсториан коснулся пальцами щек мальчишки. Они лихорадочно пылали,
но в львиных горящих глазах не было колебания.
перед которым бледнеет огонь ада.
переливалась, блистала. Нежданная радость вдруг вспыхнула в нем,
свирепая, граничащая с безрассудством.
едва слышал ее. Он сжал правой рукой ладонь Корусана, левой ухватил за
руку Саревадин и качнулся вперед.
ремня.
***
Саревадин, юл-котенок, свалившийся с плеч и вцепившийся в ляжку. Он
ударил свободной ногой и попал во что-то движущееся, шумящее, похожее на
крылья, мешающее ему бороться с волной паводка.
море, значит, он попал в шторм пенистых ветров, переносящих его от
облака к облаку. Облака сталкивались, ревели, рождали гром, который
перекатывался в его крови подобно булыжникам в весеннем горном потоке.
Ветры, плачущие над ним, были мировыми ветрами, это они протянули его
сквозь хаос распахнутых Врат.
было не до них, он рычал, смеялся, парил в высоте и пикировал в бездну,
потом снова взлетал и катился на гребне воздушного шторма. Это было
ужасно, но только когда он дрался. Если он прекращал сопротивление,
сила, пытающаяся уничтожить его, ослабевала и носила от тучи к туче, и в
него попадали молнии, вылетающие из Врат.
Его ликование не нуждалось в таком подкреплении. Но визг сам собой
распадался на маленькие слова.
зачем он летает здесь.
взнуздала его. Он был гораздо больше ее, но удила уже жгли ему рот и
поводья были неумолимы. Как вставший на дыбы жеребец, он сражался с ней,
но она, как опытная наездница, заставляла его крутиться волчком и
бросила в битву против себя самого. А ветры все плакали, все свистели.
черепу ухо.
крыльями. Летай, пока у тебя есть время, малыш! Расслабься, пошел,
летай!
обличье. Она была то ребенком, то мужчиной, то женщиной. Северные черты
лица, ярко-рыжие волосы, три образа, но улыбка одна.
мужчина, женщина и снова мужчина. - Эти Врата разболтали меня, моя сила
качается. Я поведу вас к Сердцу Миров. Разве не в Башню Солнца? Эсториан
удивился. Но не мог выразить свое удивление вслух: удила мешали ему
говорить. Чьи-то пятки вонзились в бок, понуждая прыгнуть вперед.
великолепным, сильным ногам, украшенным раздвоенными копытами. Он ничего
не имел против, он бежал и бежал. И любовался собой со стороны,
наслаждаясь размашистым бегом. Миры наползали на него с обочин пути, но
он не боялся, он знал, что они не рухнут. Магия держит их, как держит
его, а он держит тех, кто сейчас на нем едет.
уловило топот погони, потом ноздри вобрали в себя кислый запах крови и
гари.
трясущихся желтоглазых. Но желтоглазые тряслись не от страха, они никого
никогда не боялись. Он тоже никого не боялся, но все же прислушался к
словам белолицей.
магических тропах.
надежней, чем две. И двигаются гораздо быстрее. Крылья свои он давно
потерял, и не было времени заполучить их обратно. Вес седоков его не
смущал, тем более что их теперь оставалось лишь трое. Четвертый,
желтоглазый, сполз со спины и скакал по дороге. Он знал, кого ему
следует охранять, и уже не казался таким малышом, каким был за Вратами,
в надежном, унылом и мрачном мире.
и тоже прибавил ходу. Мягкие лапы со втянутыми когтями едва касались
тропы. Он резвился, он радовался, он понимал, что такое настоящая
скорость.
***
Мацумото Сэйте
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Куликов Роман