Чтение 97–й страницы книги ~Год черной обезьяны~

њњњњњњњњњњњњњњ
1) См. его "Крах учредилки".

-- 373 --
Истерика Центрального комитета не содержала в себе ничего конкретного. Он не
призывал свергать директории. В декларации, которую он принял на заседании своем
от 11 октября1), он находил, что вопрос об организаци власти не был решен
удовлетворительно, ставил в вину директории2) "выбор резиденции, территориальное
разлучение со с'ездом членов Учредительного собрания, передачу важнейших
общегосударственных функций соответствующим министрам сибирского правительства,
подтверждение временного роспуска Сибирской областной думы" и т. д. и т. п,
затем декларация кончалась, правда, не реальной, но все-таки угрозой: "В
предвидении возможностей политических кризисов, которые могут быть вызваны
замыслами контр-революционеров, все силы партии в настоящий момент должны быть
мобилизованы, обучены военному делу и вооружены с тем, чтобы в любой момент быть
готовыми выдержать удары контр-революционных организаторов гражданской войны в
тылу против большевистского фронта. Работа по собиранию, сплачиванию,
всестороннему политическому инструктированию и чисто военная мобилизация сил
партии должны явиться основой деятельности Центрального комитета, давая ему
надежные точки опоры для его текущего чисто государственного влияния".
Когда декларация эсеровского Центрального комитета дошла до директории, то
Болдырев и Вологодский потребовали от нее немедленного ареста Центрального
комитета партии эсеров3), и лишь по просьбе Авксентьева арест был отложен до
самороспуска Областной думы. Но директория не успела арестовать Центральный
комитет партии эсеров, так как сама была арестована Колчаком.
Адмиральский переворот несколько оживил умирающее в Екатеринбурге Учредительное
собрание, и 19 ноября оно вынесло резолю-
њњњњњњњњњњњњњњ
1) Об истории этой декларации Святицкий сообщает: "Как только закончилось
государственное совещание, все цекисты (кроме Зензинова) выехали в Самару, чтобы
устроить пленарное заседание и обсудить создавшееся крайне тяжелое для партии
положение. Обсуждение началось в Самаре и было продолжено после сдачи Самары в
Уфе. В составе Центрального комитета сразу наметились две позиции: М. Я.
Гендельмана, одобрявшего уфимское соглашение и смотревшего на него, как на
победу партии, и В М Чернова резко отрицательную в отношении этого соглашения.
Победила точка зрения Чернова, и в результате обсуждения Центральный комитет
вынес пространную декларацию" ("Крах учредилки", сборник "Колчаковщины",
Уралкнига, 1924 г.).
2) Далее в кавычках текст из декларации.
3) См. заседание директории от 7 ноября.

- 374 -
цию, где говорило: "17 ноября в Омске кучка заговорщиков арестовала членов
всероссийского временного правительства... с'езд членов Всероссийского
учредительного собрания берет на себя борьбу с преступными захватчиками
власти..". Для организации борьбы был выбран комитет из Чернова, Вольского,
Алкина, Федоровича, Брушвита, Фомина и Иванова. Борьбу учредиловцы думал вести
только при помощи чехов: больше они ни у кого доверием не пользовались.
В ответ на звонкую резолюцию в тот же день вечером учредиловский штаб,
помещавшийся в гостинице "Пале-Рояль", был окружен частью Сибирского драгунского
полка, и офицеры, убив в коридоре эсера Максунова, остальных учредиловцев повели
для расправы в свой штаб. На этот раз арестованные отделались счастливо, так как
чешское командование освободило их из-под ареста офицеров, но любезно заперло их
всех в гостинице под чешским караулом.
Утром 20 ноября арестованные учредиловцы получили строгий приказ от имени Гайды
"ввиду мятежнических действий с'езда" покинуть Екатеринбург в 24 часа. При этом
им предлагалось выехать в Челябинск в специально приготовленном для них поезде в
этот же день. И учредиловцы поехали.
"Чехи настояли на поездке в таком виде: каждый депутат едет на особом извозчике
в сопровождении особого конвойного, -- рассказывает Святицкий. -- Оригинальную
картину представлял наш "поезд", возбуждая удивление и испуг у всех встречных и
проходящих... бесконечной вереницей едут извозчики с двумя седоками на каждом,
один из которых вооружен винтовкой...; "поезд", столь любезно предоставленный
нам чехами, состоял из одних телячьих вагонов теплушек".
С'езд приехал в Челябинск. Здесь в это время находились Нокс и Стефанек. Чешские
генералы первоначально не знали, как им быть. Сыровой предлагал отправить с'езд
в г. Шадринск, отрядивши для его охраны специальный отряд. Но в результате
учредиловских протестов против "ссылки" чехи разрешили им уехать в Уфу, где еще
существовал Совет управляющих ведомствами. 23 ноября с'езд приехал в Уфу, а в
ночь со 2-го на 3 декабря колчаковские офицеры прекратили его агонию, арестовав
всех, кто не успел скрыться. Совет управляющих ведомствами в Уфе, которому
директория до своего ареста успела запретить формирование войск для "защиты
Учредительного собрания", счел тоже своим долгом разразиться по случаю разгона
директории звонким протестом и послал Колчаку ультиматум, где даже грозил своими
несуществующими "добровольческими частями".

-- 375 --
Тогда офицеры разогнали и Совет управляющих ведомствами. Этим были ликвидированы
окончательно попытки эсеров уцепиться за власть на Урале и в Сибири.
______________

В главе о Сибири я не останавливаюсь на внутренней политике сибирского
правительства, директории и других за неимением места. Политика эта представляла
такую грандиозную картину белого террора, что она требует большой и специальной
работы. Особые заслуги по уничтожению десятков тысяч крестьян и рабочих ложатся
на офицерские отряды, сорганизованные еще эсерами.
Неспособное благодаря своему идейному убожеству и численному ничтожеству в
открытом бою разбить сибирский пролетариат и крестьянство, офицерство проявило
невероятную изобретательность и зверство в проведении белого террора,
сопровождая его везде не поддающимися описанию пытками.
Размах белого террора был настолько велик и "режим" сибирского правительства был
таков, что уже спустя 3--4 месяцев после их господства начались восстания
рабочих в ряде городов (Омск, Томск, Новониколаевск и др.). Кроме того поднялась
сибирская крестьянская масса, которая еще никогда не "бунтовалась" и до того
времени была лишь пассивной зрительницей Февральского и Октябрьского
переворотов. По всей Сибири с конца августа 1918 года начало расти море
крестьянских восстаний, которые к ноябрю уже насчитывали десятки тысяч
участников. Восстания подавлялись с невероятной жестокостью1).
Общее настроение сибирского населения к концу господства сибирского
правительства и директории довольно ярко видно из доклада одного сибирского,
партийного работника в Москву от 29 октября2).
"Все рабочие жадно ждут восстания. В крестьянской среде также настроения
ломаются в пользу советской власти. Прокатываются волной стихийные крестьянские
восстания в Славгородском, Тюкалинском, Павлодарском, от Исилькуля,
Змеиногорском, Кузнецком, на всем Алтае, в Мариинском уездах. Восстают ряд
волостей, образуют революционные комитеты--и подавляются со страшной
жестокостью... Поводы к ним--набор новобранцев, взыскания старых недоимок,
ненависть
њњњњњњњњњњњњњњ
1) Таково, например, восстание крестьян Славгородского уезда; см. о нем статью
тов. Парфенова "Сибирские эсеры и расстрел славгородскик крестьян и августе 1918
года", "Пролетарская Революция", No 7, 1922 г.
2) Опубликовано в работе т.т. Максакова и Турунова "Хроника гражданской войны в
Сибири", Гиз, 1926 г., стр. 252.

-- 376 --
к карательным отрядам и чехам... Среди новобранцев настроение великолепное: они
ждут призыва к восстанию и на фронте сдадутся. Предполагалась всеобщая
забастовка..., низы сами выступили, и забастовка прокатилась почти по всей
Сибири. Бастовали Иркутск, Красноярск, Томск, Тайга, Омск, Новониколаевск,
Челябинск и Тюмень. Подавлена была забастовка жестоко... Много расстрелянных,
много арестованных... Вся масса ждет восстания".
Архангельск.
Архангельск во время империалистической войны был единственным портом, через
который шло морское сообщение с союзниками. И еще до Октябрьского переворота
английские офицеры распоряжались там, как дома. С подавлением восстания в
Ярославле и с переездом сюда союзнических послов1) он становится центром
контр-революции и интервенции на Севере.
Еще задолго до десанта союзники транспортируют на свой счет в Архангельск
всевозможный военный безработный сброд в лице русских офицеров, польских
легионеров и т. д. Агитация и переотправка на север ведутся в Москве и других
городах непосредственно агентами союзных миссий, помогают им "Союз возрождения"
и партия эсеров. Переотправка шла в таких крупных размерах, что, например, по
сообщению Вологодского совета, к концу июля там собралось около 2 000 поляков,
которые намерены были пробраться в Архангельск; все они жили на средства
французской миссии.
Тогда советское правительство издало 24 июля следующий приказ: "В разных пунктах
страны советскими властями задержаны русские, польские, сербские, чехословацкие
и прочие офицеры и солдаты, которые показали, что их направили на Мурманск или к
чехо-словакам французские агенты-вербовщики. Таким образом иностранные
империалисты осмеливаются на русской почве вербовать наемников для борьбы против
России. Предупреждаю: 1) никто не имеет право направляться на Мурманск,