что можно было бы предъявить в качестве улики. Он было снова взялся за
телефон, но заколебался. Согласно инструкции, он в таком случае должен был
позвонить по одному номеру. Но если в магазине оказался микрофон, то его
телефон... Да и домашний телефон... Кули покрылся холодным потом.
Секунду-другую подумав, он велел себе успокоиться. Он ведь никогда ничего
такого по телефону не говорил.
переделку.
ее не нарушил. Ни в чем. Ни разу. Он был уверен в этом. К тому моменту,
когда он окончательно взял себя в руки, в дверях звякнул колокольчик. Это
пришла Беатриса. Кули схватил с вешалки пальто.
посмотрела ему вслед.
***
следовать за Кули по пятам, и арестовать его, если выяснится, что он намерен
покинуть страну. Двое агентов уже расположились неподалеку от машины Кули,
готовые повсюду следовать за ней, еще двое были посланы к его магазину и
подъехали к нему как раз в тот момент, когда Кули вышел на улицу. Один
агент, выскочив из машины, устремился за ним, полагая, что Кули направляется
в свое бюро путешествий и потому свернет на Беркли-стрит. Однако Кули нырнул
в метро, а тут навстречу агенту высыпала толпа из только что прибывшего
поезда, и пока он сквозь нее продирался. Кули и след простыл.
оно предупредило полицию аэропорта Хитроу, где заканчивалась эта линия
метро, а также направило машины ко всем станциям метро этой линии. Вот для
последнего-то времени как раз и не было.
взяв такси, он поехал на станцию Ватерлоо. Но прежде чем сесть в поезд, он
позвонил по телефону.
провода на секунду воцарилось молчание, затем Кули услышал: "Ага... Ничего,
все в порядке". Однако, судя по тону, слова Кули посеяли на том конце
провода замешательство.
оглянуться.
***
исключено, что вы в опасности. Буду вас информировать по мере возможности".
выглянул в окно. В желудке появилось ощущение, словно там оказался холодный
кусок свинца. До самого ленча он все никак не мог сосредоточиться на бумагах
Иностранного отдела, которые ему надлежало изучить. Только за ленчем, выпив
несколько порций виски, он отчасти пришел в себя.
***
поглядывал из-за газеты по сторонам, выискивая что-нибудь подозрительное. Он
было сел на паром, направлявшийся в Кале, но в последний момент передумал.
До Кале было Дороже, чем до Дюнкерка, а наличных у него было в обрез -
пришлось бы давать чек и, следовательно, оставлять за собой какой-то след.
Плыть в конце концов нужно было всего два часа с четвертью. Во Франции он
мог добраться поездом до Парижа, а уж там можно и самолетом воспользоваться.
На минуту в него вселилось чувство безопасности, но это было коварное
чувство, и он тут же подавил его. Кули такого страха прежде никогда не
испытывал, и теперь, когда чуть-чуть отпустило, его начала снедать
копившаяся годами ненависть. Они вынудили его бежать. Они шпионили за ним!
Он всегда был предельно осторожен, всегда пунктуально соблюдал все
инструкции, а потому всерьез как-то не представлял себе, что однажды его
могут нащупать. Он считал себя слишком искусным, чтобы попасться. То, что он
оказался не прав, разъярило его, и впервые в жизни он принялся поносить себя
последними словами. Теперь пропало любимое дело, пропали все его книги - и
все из-за этих проклятых британцев!
ее себе на колени и принялся смотреть на игру волн за бортом. Лицо его
напоминало лицо человека, умиротворенно созерцающего красоты своего сада, на
самом же деле в голове его вихрем проносились кровавые сцены.
***
была делом легким, но это вовсе не оправдание, заявил он своим людям. Этот
такой безвредный с виду маленький "педрила", как называл его Эшли,
ускользнул от филеров с ловкостью матерого агента, прошедшего обучение
где-нибудь в самой Москве. Во всех международных аэропортах уже находились
агенты с фотокарточкой Кули в руках. Если бы он воспользовался своей
кредитной карточкой для покупки любого билета, компьютеры тут же передали бы
эти данные в Скотленд-Ярд... Но Оуинсом владело тошнотворное предчувствие,
что этот "педрила" уже за пределами страны. Отпустив своих людей, начальник
Си-13 и Эшли, тоже бывший тут, обменялись взглядами, в которых были гнев и
отчаяние.
который последовал вскоре после исчезновения Кули.
это не был голос Кули. Будь это его голос, они бы тут же арестовали
Уоткинса.
против него.
номер этого Титуса. Строго говоря, это вполне могла бы быть и обычная
ошибка.
внешне звучащую вполне невинно. Этих парней неплохо натаскали. А что в
магазине? - спросил Эшли.
магазин, но там нет ничего, кроме этих проклятых книг. То же самое и в его
квартире. Монтер... - с горечью выговорил Оуинс. - Месяцы работы полетели к
чертям собачьим только из-за того, что он наткнулся не на тот провод.
придется воспользоваться кредитной карточкой.
нас на один ход. Верховный комиссар спросит меня, почему получается, что
вечно мы оказываемся с носом, и мне нечего будет сказать ему в ответ.
известность американцев. Сегодня вечером у меня встреча с Мюрреем. Он
намекнул, что у них что-то готовится, но не захотел говорить об этом по
телефону.
многие годы у нас не было на этом посту такого толкового человека, как вы.
удалось нанести ряд чувствительных ударов по ,Временным". Но в таком деле,
как и во многих других, начальство вечно задает всегда один и тот же вопрос:
"А чего вы достигли сегодня?" Вчерашние успехи не идут в счет, они уходят в
область преданий.
сообщил он тремя часами позже.
закрыв глаза и печально покачивая головой.
Один тип из ЦРУ продался Москве. Мы следили за его домом... Так наладили
слежку, что это стало простым делом, совершенно необременительным, и потом
раз! Он провел филеров, а неделю спустя вынырнул в Москве. Такое, Джимми,
случается порой.
такого не было.
другой.
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Круз Андрей
Каменистый Артем
Афанасьев Роман