стремился стать президентом. Он оказался в Белом доме случайно, стараясь в
последний раз сослужить службу нации и затем раз и навсегда уйти с
государственной службы, вернуться к частной жизни. Его не выбирали
президентом. Но и средства массовой информации никто не выбирал, а Райан по
крайней мере опирался на Конституцию, в которой были определены его
обязанности. Средства массовой информации преступили черту. Они становились
на сторону одного из оппонентов по конституционному вопросу и занимали
ошибочную позицию.
суда по делу "Роу против Уэйда". Он и не говорил этого. И он не собирается
подбирать судей со скамеек в парке. Он не намерен выбирать либералов или
консерваторов, и мне кажется, что ты знаешь это.
могла быть более красноречивой. В своей статье он напишет, что
высокопоставленный правительственный чиновник "разъяснял" - что означает
исправлял - точку зрения президента.
Президент, которого мы сейчас имеем, говорит прямо и откровенно. Более того,
мне это нравится, - солгал ван Дамм; на самом деле такая манера говорить
сводила его с ума. - Между прочим, это может даже облегчить твою задачу -
тебе больше не придется гадать на кофейной гуще, что он имеет в виду. Просто
записывай, что он говорит. Или суди его по справедливости. Мы оба признали,
что он не политик, но ты обращаешься с ним, как с профессиональным
политическим деятелем. Просто прислушивайся к его словам, вот и все. - Или,
что еще проще, просмотри видеозапись, хотел сказать Арни, но передумал. Он
приблизился сейчас к самому краю. Разговаривать с представителями средств
массовой информации - все равно что гладить незнакомую кошку; никогда не
знаешь, в какой момент она оцарапает тебя.
из тебя получился бы отличный семейный врач. Мы все знаем это. Но Райан ни в
чем не разбирается. Эта речь в национальном соборе, потом безумное
выступление в Овальном кабинете. Его поведение так же мало соответствует
президентскому, как поведение председателя клуба "Ротари" где-нибудь в
Бамфаке, в Айове.
насмешливая улыбка. - Что касается Чикаго, тебе придется спросить
кого-нибудь другого.
подобает президенту.
секретарь Хансон и сообщил об этом. Черт побери, ведь ты сам сообщил об этом
в газете.
внимание? - резко возразил глава администрации. Отлично, теперь я сам
восстанавливаю против себя средства массовой информации, подумал он.
бросил пить. Это никак не отражалось на исполнении им своих обязанностей. -
Точка зрения корреспондента стала теперь ясной. Подобно своей газете, он был
ревностным защитником прав женщин. - Нужно подождать, и слухи об этом
утихнут.
***
шестизначный номер, глядя в темноту за окном. Солнце зашло, и небо затянуто
облаками. Приближалась холодная дождливая ночь, а затем наступит утро,
которого он может и не увидеть.
размеров.
отправить его.
не передавали ничего о политике, программы были еще более приглушенными, чем
обычно. Ни одной политической передачи, и это в стране, где политика нередко
вытесняла даже прогноз погоды. Самым зловещим было то, что состоялась
передача о мечети, старой шиитской мечети, которую не ремонтировали много
лет. Ведущий выразил сожаление, рассказав о длительной и достойной уважения
истории этого здания, причем забыл упомянуть о том, что она обветшала
потому, что когда-то стала местом встречи группы заговорщиков, обвиненных,
наверно справедливо, в том, что они собирались устранить погибшего ныне
любимого и великого политического деятеля Ирака, о котором скоро все
забудут. Хуже всего было то, что на видеозаписи были видны пять имамов,
которые стояли перед мечетью, даже не глядя в камеру, а просто показывали на
потускневшие голубые плитки на стенах и, по-видимому, обсуждали, что следует
предпринять. Эти пятеро были те самые, которые прилетели в Багдад в качестве
заложников. Но на телевизионном экране не было ни единого солдата, а лица по
меньшей мере двух имамов были хорошо знакомы иракцам. Кто-то сумел убедить
телевизионную компанию или, точнее, ее служащих. Судя по всему, доводы
оказались убедительными - если вы хотите остаться на работе и сохранить
голову, пора посмотреть в лицо новой реальности. Будут ли эти несколько
коротких моментов на экране достаточными для народных масс, чтобы
рассмотреть и узнать лица приехавших - и понять смысл передачи? Поиски
ответа на этот вопрос могут оказаться опасными.
полковников, а также генералов, не попавших в список улетающих из Ирака,
имело значение, причем немалое. Очень скоро они все поймут. Возможно, кто-то
уже понял. Они начнут звонить по телефону, сначала обращаясь к вышестоящим
начальникам, чтобы выяснить, что происходит. Некоторым будут лгать. Другие
вообще не услышат ответа, потому что хозяева телефонов уже покинули страну.
И тогда они задумаются, начнут встречаться друг с другом. В течение
следующих двенадцати часов им придется принять решение. Это люди, которых
считают преданными гибнущему режиму, которым некуда скрыться и у которых нет
денег, чтобы прожить оставшуюся жизнь. Им придется остаться в Ираке. Их
преданность прошлому режиму может означать смертный приговор - для
большинства так и произойдет. А вот у некоторых есть шанс на спасение. Чтобы
уцелеть, им придется поступить так, как поступают преступники во всем мире.
Они спасут свою жизнь, выдав более крупную добычу. Так бывает всегда.
Полковники свергнут генералов.
прилететь сюда через девяносто минут, - сказал Бадрейн генералам.
начальника генерального штаба иракской армии.
выступавших по телевидению. - Разумеется, этого не случится. Это должны
будут осуществить солдаты и офицеры, преданные уже не существующим
генералам. Такая преданность здесь отсутствует. Все знали это. Сам акт
получения заложников был инстинктивным шагом и уже стал бессмысленным из-за
чьих-то действий, возможно, средств массовой информации, но скорее
полковника, стоящего во главе вооруженной охраны иранских
священнослужителей. Полагали, что он надежный сотрудник службы безопасности,
вспомнил Бадрейн, верующий суннит и сын члена баасистской партии. Это могло
означать, что баасистскую партию уже подчиняют своему влиянию. События
развивались теперь слишком быстро. Имамы не собираются скрывать причины
своего приезда в Ирак, не правда ли? Но все это не имело значения. Расправа
с заложниками не принесет ни малейшей пользы. Оставшись в Багдаде, генералы
были обречены, а принятие мученической смерти не будет чем-то оскорбительным
для иранских имамов. Это было неразрывной частью шиитских традиций.
высокопоставленные военные чины еще не поняли этого. Они не продумали
развития событий до конца.
военачальниками, их любимый вождь давно расправился бы с ними.
очевидной лишь вчера. Несмотря на то что вопрос мог показаться чисто
техническим, его содержание оказалось совершенно иным.
выяснить, обладает ли он талантом, необходимым для того, чтобы исполнять
обязанности президента. Первоначальные симптомы далеко не многообещающи.
Государственная служба - не для дилетантов. Наша страна нередко обращалась к
таким людям, но в прошлом они всегда составляли меньшинство и были способны
совершенствоваться, а затем исполнять свои обязанности планомерно и
организованно.
Корнев Павел
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Никитин Юрий