погладила шрам на ее плече.
тогда она поверит, что я пилотирую не очень хорошо. Или не обязательно знать
обо мне все. А самое важное, это то, что так я могу подольше сохранить тебя,
- улыбка Арты стала грустной. - Я знаю, ты выжидаешь момент и постараешься
спровоцировать меня убить тебя, если окажется, что никакого другого пути
убежать от Или нет. Но ты подумай хорошенько: я могу защитить тебя.
настороженная, отступила.
это, она развернулась и в вихре полупрозрачной ткани выскочила в люк.
трудом овладела собой. На коже еще горело прикосновение Фера.
Может быть, это и есть мой шанс?" - Скайла осторожно выглянула в коридор.
Там стояла Фера, опустив голову и скрестив руки.
площадку.
Без лишних слов она включила энергию сдерживателей и замерла на мгновенье,
глядя вниз на Скайлу.
платформу и склонилась над ней. Распущенные темно-рыжие волосы окутывали ее,
как вуалью. Приблизив вплотную к ее лицу свое лицо, Арта уставилась прямо ей
в глаза и, не отрывая взгляда, медленно опустилась.
взяла в клещи голову Скайлы и, несмотря на все ее попытки уклониться,
поцеловала ее. Нежно, почтительно. Физически это не было противно.
так уж плохо? Скайла задрожала, каждая мышца ее напряглась, закаменела,
когда Арта отодвинулась от нее.
дать, - крикнула Арта, выходя из комнаты. - Спи спокойно, Скайла, сладких
тебе снов.
сумела хитроумно взять верх и подорвать ее уверенность в себе.
раскручивало сценарий за сценарием о том, что произойдет в комнате для
допросов у Или Такка, она живо ощущала металлический вкус митола,
представляла всю глубину тайн, охраняемых только ее, Скайлы, волей и
способностью к сопротивлению.
действительно купит ей хоть немного времени... Неужели это будет так плохо?
На нее нахлынули непрошенные воспоминания обо всех мужчинах, с которыми ей
приходилось спать, не любя, не желая их. О тех случаях, когда она
просыпалась после празднований возвращения с каким-нибудь незнакомцем в
постели... И в девяти случаях из десяти это оказывался какой-то жеманный
идиот, которого она сразу начинала ненавидеть. Как часто после этого она
неделями жила с чувством отвращения к себе за то, что легла в постель с
мусором, потому лишь, что это обещало дать ей физическое удовлетворение.
тебя еще одним унижением".
человеке, который купил ее, сделал рабыней и насиловал неоднократно, когда
ей было двенадцать лет. Неужели легкий флирт с Фера будет хуже? По сравнению
с некоторыми мужчинами, рядом с которыми ей доводилось просыпаться, Фера, по
крайней мере, была чистоплотной.
защите. Может быть, это и был способ завоевать доверие Фера, еще один рычаг
воздействия на нее, возможность получить шанс пронести оружие, то самое,
хранящееся в тайнике за ее головой?
какая разница, с кем?
Точно так же, как она выиграла этот раунд".
в царстве снов, среди грез, которые преследовали его и издевались над ним.
трофеями, мысли его были полны тревог и зловещих предчувствий. Рядом с ним
стоял Мак. Лицо его было мрачно.
драму другие действующие лица его сна и этой комнаты: мрачно-задумчивый
Командующий, легкая и грациозная Скайла Лайма и изъеденный временем старик.
Командующий нависал своей громадой над ошеломленным стариком. На лысине
старика багровел след удара. Весь съежившийся, в белых, замызганных старой
грязью одеждах, он еле трепыхался, когда железный кулак Стаффы сгреб его за
рубашку. Пальцы Стаффы вцепились в грубую ткань, как когти хищника в добычу.
эту кашу? Он что, хотел этой шарадой что-то выиграть?" Мак, стоя рядом с
Синклером, прошептал:
атмосфере сна Стаффа, казалось, раздувался, менялся, его очертания
расплывались.
мстителя над слабой добычей хищника. Старик сжался перед ним, как
давным-давно высохшая ящерица. Голос Стаффы бил по этой съежившейся рептилии
с непобедимой яростью:
Претором? - защищалась рептилия сухим шепотком.
ядом, попавшим в старую рану. Вперед выступила Скайла Лайма, блистательная
белая богиня, чьи голубые глаза сверкали, как драгоценные камни.
своей сияющей накаленности черты ее стали похожи на черты Анатолии.
на своих черных лапах, широкие крылья распростерлись.
родителей7
а сердце забилось падающим ритмом. Каждый удар его разносил по телу горячее
беспокойство.
стала как будто пыльной, плесневой, из-под нее выглянули когти. Прямо на
глазах у Синклера тело старой ящерицы сморщилось, кожа стала пергаментной,
как будто влага из него вытекала вместе со словами.
устранен до того, как он зачал наследника, стремление Риги ко всемогуществу
было бы нарушено. Молодой офицер службы безопасности. Или Такка, поломала
это дело. В то время получилось так, что они создали великолепный повод для
того, чтобы Синклер был помещен под опеку риганцев. Это позволяло укрыть его
от обнаружения.
Неправда! Не может быть Таня! Балинт! Они мои родители! Они должны ими быть!
Ну, просто должны".
комната заколебалась и исчезла. Но Стаффа последовал за ними, его плащ
крыльями развевался за спиной, а он преследовал их, как сокол, опускающийся
на испуганного зайца. Рука с когтями протянулась к ним, его голос прогремел
в такт мощному биению крыльев: "Я клянусь... ты мой сын. Если я смогу
провести анализы состава крови, то докажу это! Докажу! Докажу! - мой сын!"
черного дерева лап и чешуи. Она придвигалась, тянулась, вцепилась своими
когтями в Синклера, стоявшего как столб, окаменевшего от страха.
открывая глаза, перекатился назад, потянулся вниз, нащупывая бластер в
кобуре и пакет документов, которые, переехав по поясу, остро впились ему в
бок. Несмотря на то, что в комнате было тепло, его прошиб холодный пот.
Зевнув, он с трудом сел и оглянулся вокруг. Наверху молочная ткань
драпировок играла бесконечно-переменчивой игрой света и цвета. Привычные
стены и обстановка не успокаивали. Не после такого жуткого сна! Чувство
мрачного предчувствия и неизбежного поражения не оставляло его, как ощущение
остатков легкого аромата духов мертвой его любви. Эти стены были безмолвными
свидетелями, как и тогда, когда здесь проводил свои последние дни Тибальт.
Нортон Андрэ
Контровский Владимир
Мацумото Сэйте
Грабб Джеф
Панов Вадим
Глуховский Дмитрий