годится? И кто, будучи поистине призван, считает себя достойным такого
призвания? Вот я, например, что я такое? Только прах и тлен. Вместе со
святым Павлом я признаю себя величайшим из грешников; но я не позволяю
сознанию моей греховности смущать меня. Я знаю своего небесного учителя,
знаю, что он справедлив и всемогущ; и если он избрал столь слабое орудие для
свершения великой задачи, он из безбрежного океана своей благодати устранит
несоответствие между орудием и целью. Думайте, как я, Джен, верьте, как я. Я
зову вас опереться на предвечного; не сомневайтесь, он выдержит бремя вашей
человеческой слабости.
помощь: я буду разъяснять вам ежечасно вашу задачу, всегда буду подле вас,
помогая во всякое время. Это понадобится только вначале: вскоре (я знаю ваши
способности) вы станете такой же деятельной и искусной, как я, и уже не
будете нуждаться в моих наставлениях.
Ничто во мне не откликается на ваш призыв. Передо мной не вспыхивает свет,
жизнь не озаряется, я не слышу голоса, который бы наставлял или ободрял
меня. О, если бы вы только знали, моя душа похожа на мрачную темницу, в
недрах которой трепещет жалкий страх - страх, что вы убедите меня отважиться
на то, чего я не в силах свершить!
первой минуты нашей встречи и достаточно изучил вас в течение десяти
месяцев. За это время я подвергал вас различным испытаниям. И что же я
увидел и установил? Ваши занятия в сельской школе доказали мне, что вы
можете хорошо, аккуратно и добросовестно выполнять работу, даже не
соответствующую вашим привычкам и склонностям; я убедился, что вы обладаете
необходимыми способностями и тактом; вы добились своего, потому что
настойчиво шли к цели. Вы спокойно учились жить. И внезапно к вам пришло
богатство. Я угадал в вас душу, чистую от грехов Демоса; жадность осталась
вам чуждой. В той твердой решимости, с какой вы разделили свое состояние на
четыре части, оставив себе только одну и пожертвовав остальными во имя
справедливости, я узнаю душу, жаждущую жертвы. В той готовности, с какой вы,
по моему предложению, занялись предметом, интересовавшим вас, и тотчас
заменили его другим, интересовавшим меня, в том неутомимом рвении, с каким
вы продолжаете заниматься им до сих пор, в той неиссякающей энергии и
невозмутимости, с какими вы преодолеваете его трудности, я вижу все те
черты, которые ищу. Джен, вы послушны, усердны, бескорыстны, верны,
постоянны и мужественны; в вас много мягкости и вместе с тем много героизма;
перестаньте сомневаться в себе - я доверяю вам безгранично. Ваша
деятельность как руководительницы индийской школы и моей помощницы в работе
с индийскими женщинами будет для меня неоценимой поддержкой.
неуклонно сковывали мою волю. Мне чудилось, что его последние слова
открывают передо мной путь, казавшийся мне до сих пор недоступным. Моя
работа, которую я считала до сих пор такой ничтожной, такой случайной, по
мере того как он говорил и как бы творчески воссоздавал ее, приобрела более
четкие очертания и более глубокий смысл. Сент-Джон ждал ответа. Перед тем
как дать его, я попросила полчаса на размышления.
бросился наземь среди вереска и отдался своим мыслям.
согласиться, - говорила я себе. - Но я чувствую, что недолго проживу под
лучами индийского солнца. А что тогда? Но ему это все равно. Когда придет
мой смертный час, он смиренно и безропотно вернет меня богу, который меня
вручил ему. Все это для меня вполне ясно. Оставляя Англию, я покину любимую,
но опустевшую для меня страну, - мистера Рочестера здесь нет; а если бы он
даже и находился здесь, какое это может иметь для меня значение? Мне
предстоит теперь жить без него; что может быть бессмысленней и малодушней,
чем влачить свои дни в чаянии какой-то несбыточной перемены в моей судьбе,
которая соединила бы меня с ним! Без сомнения (как однажды сказал
Сент-Джон), я должна искать новых интересов в жизни, взамен утраченных; и
разве дело, которое он сейчас мне предлагает, не самое достойное из всех,
какие человек может избрать, а бог - благословить? Разве оно не заполнит
благородными заботами и высокими стремлениями ту пустоту, которая оставалась
после разбитых привязанностей и разрушенных надежд? Видимо, я должна
ответить "да", - и тем не менее я содрогаюсь при мысли об этом. Увы! Если я
пойду за Сент-Джоном, я отрекусь от какой-то части самой себя; если я поеду
в Индию, я обреку себя на преждевременную смерть. А что будет со мной до тех
пор? О, я прекрасно знаю. Я это отчетливо вижу. Трудясь в поте лица, чтобы
угодить Сент-Джону, я превзойду все его самые смелые ожидания. Если я поеду
с ним, если принесу ту жертву, которой он от меня требует, - эта жертва
будет полной: я положу на алтарь свое сердце, все свои силы, всю себя.
Сент-Джон никогда не полюбит меня, но он будет мною доволен. Он обнаружит во
мне энергию, какой и не подозревал, источник сил, о котором даже не
догадывался. Да, я смогу нести такой же тяжкий труд, как и он, и столь же
безропотно.
условие, ужасное условие: он хочет, чтобы я стала его женой, а любви ко мне
у него не больше, чем вот у того сурового гигантского утеса, с которого
падает в стремнину пенистый поток. Он ценит меня, как воин хорошее оружие, -
и только. Пока он не муж мне, меня это мало трогает; но могу ли я допустить,
чтобы он осуществил свои расчеты, хладнокровно выполнил свои планы, пройдя
со мною через брачную церемонию? Могу ли я принять от него обручальное
кольцо и претерпеть всю видимость любви (он, без сомнения, будет педантично
соблюдать ее), зная, что самое основное при этом отсутствует? Каково мне
будет сознавать, что любая его ласка является жертвой, приносимой из
принципа? Нет, такое мученичество было бы чудовищным. Я ни за что не пойду
на это. Я могу сопровождать его как сестра, но не как жена; так я и скажу
ему".
колонна: лицо его было обращено ко мне, взгляд пронизывал меня насквозь. Он
поднялся на ноги и подошел ко мне.
сестрой; сохраним прежние отношения; нам лучше не вступать в брак.
вы были моей родной сестрой. Тогда бы я взял вас с собой и не искал бы себе
жены. Но в этих обстоятельствах наш союз или должен быть освящен и закреплен
церковью, или его не должно существовать вовсе; практически возможен только
такой план. Разве вы этого не видите, Джен? Подумайте минутку, у вас такой
ясный ум, вы сразу поймете.
именно, что мы не любим друг друга так, как должны любить муж и жена; отсюда
следовало, что мы не должны вступать в брак. Так я и сказала.
пусть так будет и впредь.
сказали, что согласны поехать со мной в Индию, - вспомните, ведь вы сказали
это!
и участия в моих будущих трудах - вы не возражаете. Вы, можно сказать, уже
положили руку на плуг; вы слишком последовательны, чтобы ее снять. И у вас
должна быть лишь одна мысль: как лучше всего выполнить то дело, за которое
вы взялись. Чтобы это осуществить, вам необходим сотрудник: не брат - это
слишком слабые узы, - но супруг. Мне также не нужна сестра: ее могут в любое
время у меня отнять. Мне нужна жена, единственная помощница, которой я буду
руководить в жизни и которую смогу удержать возле себя до самой смерти.
своим существом.
Повторяю вам, мне не нужен бесцветный, средний человек, рядовой человек со
всеми присущими ему эгоистическими чувствами, - мне нужен миссионер.
вам не нужна; для вас я только шелуха, которую терпят ради зерна, - вот я и
оставлю ее себе.
удовлетворится половиной жертвы? Неужели он примет неполноценный дар? Я
борюсь за дело господне, я зову вас под его стяг. Во имя его я не могу
принять условной присяги, она должна быть безоговорочной.
нуждаетесь.
слова, и в чувстве, какое я при этом испытывала, не было затаенного
сарказма. До сих пор я ощущала безмолвный страх перед Сент-Джоном оттого,
что не понимала его. Я боялась его, не будучи в силах разобраться, что в нем
святого и что - человеческого; но этот разговор мне многое объяснил, передо
мной как бы раскрылась вся сущность Сент-Джона. Я увидала его слабости, я
поняла их. Мне стало ясно, что здесь, на поросшем вереском бугре, я сижу у
ног человека, который, несмотря на свое прекрасное лицо, столь же грешен,
как я сама. Словно завеса упала с моих глаз, и я увидела перед собою
черствость и деспотизм. Ощутив в нем эти черты, я почувствовала его
несовершенство и вооружилась мужеством. Это был равный мне человек, с
которым я могла бороться и которому могла при случае дать отпор.
взглянуть ему в лицо. В его взгляде, устремленном на меня, было угрюмое
Никитин Юрий
Грабб Джеф
Акунин Борис
Афанасьев Роман
Никитин Юрий
Никитин Юрий