что есть какой-то другой, более правильный термин, выражающий какое-то
другое отношение человека к какому-то другому металлу.
соответствуют действительности, а в этом я не сомневаюсь, ибо мистер
Талкингхорн всегда правдив и точен; и все же, - говорит сэр Лестер, - все же
этот случай остается из ряда вон выходящим и заставляет нас сделать весьма
неожиданные... я бы сказал даже потрясающие выводы. - Заметив, что мисс
Волюмния встает, косясь на свечи для спален, сэр Лестер вежливо
предупреждает ее желание, проходит через всю гостиную, приносит свечу и
зажигает ее от лампы миледи, покрытой абажуром.
остаться здесь на несколько минут, ибо тот человек, о котором я только что
говорил, приехал сегодня незадолго до обеда и попросил в очень учтиво
составленной записке, - сэр Лестер, со свойственной ему правдивостью,
подчеркивает это, - нельзя не сознаться, в очень учтиво и надлежащим образом
составленной записке, попросил вас и меня уделить ему немного времени для
каких-то переговоров относительно этой девушки. Он, кажется, собирается
уехать сегодня вечером, поэтому я ответил, что мы примем его перед отходом
ко сну.
господи!.. поскорей отделаться от этого, как его?.. железных дел мастера!
звонит в колокольчик.
домоправительницы, - и скажите ему, что теперь я могу его принять.
она смотрит на мистера Раунсуэлла, который входит в гостиную. Ему, вероятно,
лет за пятьдесят; он хорошо сложен - весь в мать; голос у него звучный, лоб
широкий, волосы темные, уже сильно поредевшие на темени; лицо открытое,
обличающее острый ум. Это представительный джентльмен в черном костюме,
пожалуй несколько дородный, но крепкий и энергичный. Он держит себя
совершенно естественно и непринужденно и ничуть не растерялся от того, что
попал в высший свет.
сейчас чем короче я буду говорить, тем лучше. Благодарю вас, сэр Лестер.
ним и миледи. Мистер Раунсуэлл спокойно садится на этот диван.
предприятий, у нашего брата заводчика повсюду разбросано столько рабочих,
что нам не сидится на месте - вечно куда-то спешим.
как не спешат здесь... здесь, в этом старинном доме, утонувшем в тихом
парке, где у плюша и мхов хватило времени разрастись с буйной пышностью; где
кривые узловатые вязы и густолиственные дубы глубоко погружены в заросли
папоротника и столетний слой опавших листьев; где солнечные часы на террасе
веками безмолвно отмечают время, которое так же безраздельно принадлежало
каждому Дедлоку, - пока он был жив, - как принадлежали ему дом и земли. Сэр
Лестер садится в кресло, противопоставляя свой покой и покой Чесни-Уолда
беспокойной спешке всяких там "железных дел мастеров".
почтительно глядя и наклоняясь в сторону миледи, - что приблизила к себе
одну молоденькую красотку; я говорю о Розе. Дело в том, что мой сын влюбился
в Розу и попросил у меня разрешения посвататься к ней и обручиться с нею,
если, конечно, она согласится выйти за него... а она, сдается мне, согласна.
Я никогда не видал Розы - до нынешнего дня, - но сын мой, я бы сказал, малый
не безрассудный... даже когда влюблен. И вот теперь я вижу, что, насколько я
могу судить, она как раз такая, какой он ее описывал; да и матушка моя ею не
нахвалится.
говорить, как ценно для меня ваше доброе мнение о ней.
находит "железных дел мастера" излишне фамильярным, - это совершенно не
относится к делу.
еще девочка. Я сам пробил себе дорогу и хочу, чтобы сын мой тоже пробился
сам; значит, сейчас об этом браке не может быть и речи. Но допустим, что я
разрешу сыну стать женихом этой красотки, если красотка согласна стать его
невестой; тогда мне придется откровенно сказать сразу - и вы, сэр Лестер и
леди Дедлок, конечно, извините и поймете меня, - что я дам согласие лишь при
одном условии: девушка должна будет уехать из Чесни-Уолда. Поэтому, раньше
чем окончательно ответить сыну, я позволю себе сказать вам, что, если ее
отъезд окажется в каком-нибудь отношении неудобным или нежелательным для вас
теперь, я, насколько возможно, отложу свой ответ, и пусть все пока останется
без изменений.
связанные с Уотом Тайлером и людьми из "железных округов", которые только и
делают, что шляются при свете факелов, - все эти давние опасения внезапно
обрушиваются на голову сэра Лестера, и его красивые седые волосы и
бакенбарды чуть не встают дыбом от негодования.
миледи, - он сознательно вовлекает ее в беседу, во-первых, из учтивости,
во-вторых, из осторожности, ибо привык полагаться на ее благоразумие, -
должен ли я понять, мистер Раунсуэлл, и должна ли миледи понять ваши слова,
сэр, в том смысле, что эта девушка слишком хороша для Чесни-Уолда или что,
оставаясь здесь, она может потерпеть какой-либо ущерб?
Лестера, как от мухи, легчайшим движением прекрасной руки, - объясните мне,
что именно вы хотите сказать.
слишком живой и острый, чтобы его могло скрыть заученное выражение
бесстрастия, как оно ни привычно, - миледи, повернувшись лицом к посетителю,
типичному англосаксу, чьи резкие черты отражают решимость и упорство,
внимательно слушает его, время от времени наклоняя голову.
соседству с этим домом. Матушка моя прожила здесь полстолетия; здесь и
умрет, очевидно. Будучи простого звания, она подает пример, и очень яркий
пример, любви, привязанности, верности, словом чувств, которыми Англия
законно может гордиться; однако эти чувства не являются привилегией и
заслугой какого-то одного общественного слоя и в данном случае порождены
прекрасными качествами, которыми обладают обе стороны - высшая бесспорно, и
столь же бесспорно низшая.
но чувство чести и любовь к истине заставляют его полностью, хотя и
молчаливо, признать правоту "железных дел мастера".
Раунсуэлл чуть поводит глазами в сторону сэра Лестера, - но мне не хочется
подавать повода к поспешному заключению, что я стыжусь положения своей
матери в этом доме или не питаю должного уважения к Чесни-Уолду и его
владельцам. Я мог бы, конечно, пожелать, и я, конечно, желал, леди Дедлок,
чтобы матушка, прослужив столько лет, уволилась и провела последние годы
жизни со мной. Но я понял, что, порвав столь крепкие узы, разобью ей сердце,
и давно уже отказался от этой мысли.
можно упросить миссис Раунсуэлл, чтобы она бросила тот единственный дом, в
котором ей следует жить, и свои последние годы провела у какого-то "железных
дел мастера"!
искренним тоном, - я был рабочим. Многие годы я жил на заработок простого
рабочего, и я почти что самоучка. Моя жена - дочь мастера и воспитывалась
по-простому. Кроме сына, о котором я уже говорил, у нас есть три дочери, и
так как мы, к счастью, имели возможность дать им больше, чем получили сами,
то мы и дали им хорошее, очень хорошее образование. Мы всеми силами
старались воспитать их так, чтобы они были достойны войти в любое общество.
посетитель добавил про себя: "Достойны войти даже в общество Чесни-Уолда". И
сэр Лестер принимает еще более величественный вид, чем раньше.
угодно, и у нас так называемые неравные браки менее редки, чем в других
слоях общества. Бывает, например, что сын признается отцу в своей любви к
девушке, которая работает у них на заводе. Отец и сам когда-то работал на
заводе, однако на первых порах он, возможно, будет недоволен. Может быть, у
него были другие виды на будущее сына. Но вот он удостоверился, что девушка
ведет себя безупречно, и тогда он скорее всего скажет сыну примерно
следующее: "Сначала я должен убедиться, что ты ее любишь по-настоящему. Ведь
это для вас обоих дело нешуточное. Подожди два года, а я за это время дам
образование твоей милой". Или, скажем, так: "Я на такой-то срок помещу
девушку в ту школу, где учатся твои сестры, а ты дай мне честное слово, что
будешь встречаться с нею не чаще чем столько-то, раз в год. Если к концу
этого срока окажется, что учил я ее не зря и вы с ней теперь сравнялись по
образованию, и если вы оба не передумаете, то я помогу вам по мере сил". Я
знаю несколько таких случаев, миледи, и думаю, что они указывают мне путь.
грозно.