людей, когда тебе следует смотреть в книги!
словоохотливо пояснил:
лености, которая у нее от матери. Но можешь на меня положиться: несмотря
на это, я сделаю из нее ученую. Мозги у нее на месте, а это главное. - Он
снова отхлебнул из стакана и шумно запыхтел трубкой.
раскрасневшееся лицо и стакан виски в руке, потом вдруг спросила:
ты боишься даже имя ее выговорить вслух?
серьезность, он продолжал:
быть, скажу: она пошла на собрание Общества воздержания.
бурное веселье, отозвалась со всей колкостью, на какую у нее хватило
смелости:
когда была помоложе, она бы, может быть... - старуха замолчала,
почувствовав на себе взгляд сына и испугавшись, что зашла слишком далеко.
Можешь обо всех нас высказать свое мнение, если тебе этого хочется. Есть
люди, на которых ничем не угодишь. Ты была недовольна мамой, теперь
начинаешь придираться к моей Нэнси! Ты, наверное, воображаешь, что могла
бы сама вести хозяйство? Как же! В последний раз ты состряпала такой обед,
что чуть не отравила меня.
ней - подшутить. Вдруг его осенила дикая идея, которая так ему
понравилась, что он восторженно хлопнул себя по ляжке. Ага, ей завидно,
что он пьет, она смотрит на его виски во все глаза, как кот на сливки,
рада бы вылакать все сама, если бы можно было! Ладно, она получит то, что
хочет, пусть знает, как чернить других людей! Он ее напоит, напоит, как
стельку; виски в доме большой запас, да, впрочем, очень немного и нужно,
чтобы оно бросилось в голову старой женщине. Предвкушая, какая это будет
потеха, он даже закачался в порыве подавляемого веселья и снова ударил
себя по ноге. Черт побери, Джемс Броуди всегда придумает как раз то, что
надо!
глаза, сказал:
тебя крепко задело за живое. У тебя совсем расстроенный вид. Не хочешь ли
капельку виски, это тебя подбодрит? - И, когда она быстро, подозрительно
посмотрела на него, он с великодушной миной кивнул головой и продолжал:
нет? Ступай, принеси себе стакан.
его привычку насмехаться, она все еще не верила, не решалась идти, боясь,
что вот сейчас взрыв хохота принесет с собой разочарование. Облизывая
губы, она сказала дрожащим голосом:
бутылку, для удобства поставленную подле кресла, соблазнительно повертел
ею перед глазами бабушки.
и отправилась в посудную, трепеща при мысли об ожидавшем ее удовольствии.
Она не брала в рот ни капли со дня похорон, да и тогда это было только
вино, а не настоящий, согревающий кровь напиток. Она вернулась, протянула
стакан - так быстро, что сын едва успел сдержать новый прилив веселости
при виде того, как она торопливо семенила из посудной. Налив ей щедрую
порцию, он сказал заботливо и степенно:
тебе много, и не слишком разбавляй его водой.
знаешь, я не охотница до виски, так только - самую капелечку, чтобы
согреть нутро.
нарушило веселость Броуди, и он вдруг накинулся на нее:
человека, которого я не больно люблю. Зачем ты говоришь, как эти противные
втируши и лицемеры?
Броуди смотрел на нее сверкающими глазами, потом, движимый, мстительным
чувством, крикнул:
согрело, и во рту остался приятный вкус. Спасибо, Джемс, больше не надо.
отказываешься от хорошего виски? Ты просила его - и будешь пить, даже если
бы мне пришлось влить его насильно в твою старую глотку. Подставляй
стакан! Пить - так пить как следует, по всем правилам.
стала пить уже не торопясь, смакуя, причмокивая губами и задерживая виски
на языке, бормоча между глотками:
уделить мне так много. Никогда еще не пила столько сразу. Непривычно мне
это.
выпалила:
молодой. - Она захихикала. - А знаешь, что мне вспомнилось? - Она
захихикала громче.
посмеемся, если смешно.
припадке безудержного веселья. Наконец жеманно открыла один глаз,
наполненный пьяными слезами, и шепнула, задыхаясь:
захотелось? Смею тебя уверить, что тебе давно следовало это сделать.
женщины в те годы, когда я была еще молода, если им хотелось выпить, чтобы
хозяин не знал об этом. Они... ха-ха... они брали четверть пинты у
сельского лавочника и просили записать на счет как мыло... мыло! - Она
совсем изнемогала от смеха при мысли об этой тонкой уловке и опять закрыла
лицо руками. Но через минуту открыла его, посмотрела на сына и добавила: -
Я-то никогда этого не делала. Нет! Я была степенная женщина и умела
наводить чистоту в доме без _такого_ мыла!
примерная женщина! Я послушаю.
воспоминания и в своем опьянении утратив весь свой страх перед сыном.
тебя, как две капли воды. Такой же заносчивый, а уж вспыльчив - настоящий
порох! Придет, бывало, ночью и, если ему что не по вкусу, сразу накинется
на меня. Но я себя в обиду не давала, нет! - Она помолчала, взгляд ее стал
задумчив. - Помню все, как будто это было вчера. Ох, и горд же он был,
горд, как сам дьявол!
убеждаясь, что виски подействовало на мать совсем не так, как он ожидал, и
она перестала быть забавной. - Разве ты не знаешь, из какого рода он
происходил?
усмешкой, забыв в своей злобе всякую осторожность. - Он разыгрывал из себя
знатного барина - то ему подай, это принеси - и одевался, как какой-нибудь
герцог, и все толковал о своих предках да о правах, которые он мог бы
иметь. Много раз слыхала я от него о его старинном родстве с Уинтонами...
но я часто сомневаюсь, верил ли он в это сам. Разное бывает родство, -
добавила она с подавленным смешком, - и думается мне, что его предки
породнились с Уинтонами не в палатах, а на задворках.
к нему вернулся дар речи, закричал:
Броуди? И ведь ты сама теперь носишь это имя. Как смеешь ты чернить его в
моем присутствии! - Он схватил бутылку за горлышко, словно хотел швырнуть
ею в мать.
поднимая в знак протеста неуверенную, дрожащую руку. - Будь же
рассудителен! Я не из тех птиц, что подтачивают собственное гнездо, и все
это говорится так, в семейном кругу. Ты, наверное, знаешь, как и я, что
вся эта истории началась очень, очень давно, когда Джэнет Дрегхорн, дочка
старшего садовника, спуталась с молодым Робертом Броуди, который
унаследовал титул герцога только много лет спустя. И никогда они не были
связаны ничем хотя бы похожим на брак.
зарычал Броуди. - Сидит тут и пачкает мое имя! Да ты помнишь ли, кто ты