пробежала тень узнавания.
раньше одиннадцати не появлялась. Уже знаешь?
- что-то действительно произошло, иначе почему осторожный
шепот людей за соседними столиками так похож на молчание?..
Там ждали Володьку, а он не явился.
свой стакан и протянул его мне.
Да еще в компании с такой кислой рожей.
моего благодетеля...
как пол уходит у меня из-под ног, а маленькое остроносое
лицо Серьги стремительно приближается.
как о смерти соседского попугайчика.
было все в порядке... - На лицо Серьги вдруг наложилось лицо
Володьки, но не вчерашнего, раздавленного страхом, а
обычного, с закапанной соусом бородой...
купить, - совсем уже невпопад брякнул Серьга.
попал? - Ничего другого я предположить не посмела.
видел.
Серьга, казалось просто невероятным: сначала Володька
пытался вскрыть себе вены и даже набрал полную ванну - ту
самую ванну, в которой я мылась прошлой ночью. Но вены
вскрыть не получилось - то ли он испугался крови, то ли
лезвие было тупым - на полу нашли выпотрошенную пачку
тронутых ржавчиной лезвий "Спутник", то ли вода была
недостаточно теплой... Во всяком случае, он вылез из ванны,
натянул на мокрое тело халат, пояса он так и не нашел и
потому не запахнулся - и повесился в большой комнате, сорвав
люстру с крюка. Я помнила эту люстру, очень изысканную,
гроздья фонариков из тонкой провощенной бумаги, с сюжетами в
стиле Кацусики Хокусая, старательная копия цветной
ксилографии, школа Укийе-э, "36 видов Фудзи", для фонариков
были отобраны всего лишь восемь... Я представила, как
Володька срывает люстру, а потом долго топчется на
провощенной нежной бумаге, сминая лики священной горы
Фудзияма.
он так и не нашел, брючные ремни презирал, веревки в доме не
было, а ждать до утра он, видимо, не мог...
Струна тонкая, сам толстый - даже удивительно, как ему
удалось закрепить, она порвала ему все горло. Все в кровище
засохшей, и руки по-дурацки начал резать: так, покромсал, а
толком ничего сделать не мог.
захотел; вода вытекала остаток ночи и часть утра, пока не
просочилась на нижний этаж. Возмущенные соседи - семья
респектабельных университетских евреев - вызвали слесаря.
Дверь вскрыли и увидели Володьку.
подсовывал мне водку, которую я хлестала, не разбирая вкуса.
отказаться уходить - не выставил бы он меня силой, в конце
концов, не стал бы выгонять в шею. Если бы я осталась -
ничего не случилось, и все фонарики висели бы на своих
местах. И тут же кто-то чужой, беспощадно чужой, тряхнул мою
душу: опомнись, ведь он погиб из-за того, что ты - ты -
подбросила ему это дурацкое письмо. Это никакое не
самоубийство, это убийство - и убила его ты, как перед этим
убивала остальных, сколько же граф у тебя в мортирологе?.. А
ведь если бы ты вернулась - хотя бы за сумочкой...
вкус - и Серьга стал бить меня по спине. В квартире Володьки
осталась моя сумочка, осталась кассета и письмо, вес яснее
ясного. Они начнут с того, что установят владелицу
сумочки...
оживленно жестикулируя, стал что-то рассказывать остальным
официантам. А от столика отделился охранник Димыч и
направился в конец зала - туда, где был кабинетик Володьки.
уже, всех допрашивает, меня тоже десять минут мурыжил.
волнения.
склонен к депрессиям? Существо вали ли у него проблемы с
бизнесом или личные проблемы. Склонность к наркотикам,
алкоголю, проституткам с Тверской, педерастам с Плешки? Круг
знакомств и прочий навоз.
нелегко, но не произнести их было невозможно.
Серьга. - Дело ясное, а это так, формальности, шикарный жест
прокуратуры.
рассматривают?
нет. Во всяком случае, вопросов о том, были ли у него
идейные враги, никто не задавал.
Окна задраены, не май месяц. Мужиков он к себе не водил,
даже я там ни разу не был, хотя мы с Володькой знакомы черт
знает сколько и не в одном тазу дерьма ноги парили. Там
только шлюхи бывали. - Серьга выразительно посмотрел на
меня. - А шлюхе такую тушу поднять к потолку не под силу,
если она не тяжелоатлетка. И потом, я же его видел в морге -
сам голову в петлю сунул.
маленьком махровом халате методично перебрасывает тонкую
стальную проволоку через крюк - у него обязательно должна
была порваться ткань под мышками...
сказал Серьга тоном заботливой старшей сестры и пододвинул
мне водку.
сказала я, но вовремя сдержалась.
посмотрел на опустевшую бутылку водки. - Володька - это еще
тот тип. У него всегда были странные отношения со смертью.
Чуть кто где боты завернет - Володька в первых рядах
тостующих. Может, это отдельный незарегистрированный вид
шизофрении, черт знает... Он всегда воодушевлялся по этому
/.".$c. Может, все его муни-пуни, любимые создания, туда
перекочевали - вот и он решил. Что тут делать - вино, бабы,
лишних сорок килограмм на талии - скука смертная... Может, в
аффекте был, какая-нибудь целка в потенции усомнилась... Он,
гад, мне за картину штукарь баксов обещал, даже с
покупателем собирался свести, опять обманул, сволочь! Всегда
меня накалывал. А у меня сеструха младшая замуж выходит,
хотел ей приданое спроворить.
судьбой Серегиной сестры: только бы не думать о рыхлом теле
Володьки, вздернутом на крюк.
даже не пьет - печень больная и камни в почках.
дуру выбрал.
Пехов Алексей
Белов Вольф
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Марко Джон