стрелять, ни бросаться в атаку.
Вся его преданность и любовное преклонение перед Родис отразились в
лице с силой предсмертного прощания.
глазах у того помутилось. На миг Таэлю припомнились фильмы о Земле, о
холодноватой и нежной любви землян, странно сочетавшейся с неистовой
страстью...
а Родис, подпрыгнув, нагнула карниз и задвинула отверстие в стене.
безмолвие. Вир Норин внезапно проснулся. В заглушенной коврами комнате
Сю-Те едва слышалось ровное дыхание спящее. Беззвучный голос звал его
из мрака: "Вир, Вир, очнитесь! Очнитесь, Вир! Опасность!"
темную комнату Родис. Через несколько секунд видение растворилось и
появился Таэль...
темным улицам города Средоточия Мудрости. На куполе девятиножки мог
уместиться лишь один человек. Вир Норин взял девушку на руки.
Фантастическая координация и чувство равновесия землянина удерживали
его на мчавшейся с максимальной скоростью маленькой машине. На
развилке дорог, за городом, астронавигатор остановился. По совету
Таэля он медленно об(r)ехал большой круг, опрыскав почву особым
составом, когда-то принесенным ему Таэлем. Это утаенное от владык
изобретение обладало свойством надолго парализовать обонятельные
нервы. Теперь не страшны собаки, если их пустят по следу. Оставалось
не больше двух километров пути до посадочной площадки дискоида.
неплотную защиту. Они засуетились, показывая на нее и делая знаки
стоявшим позади. Родис усилила поле, серая стена скрыла движущиеся
фигуры, а проход погрузился во тьму. Невидимая для врагов, Родис
вызвала верхним лучом свой корабль. Там, у щитка, на котором остались
лишь два зеленых огонька землян и третий - Таэля, сидела Мента Кор.
Она мгновенно разбудила Гриф Рифта. Он явился через несколько секунд.
Общий сигнал тревоги зазвучал по звездолету. Весь экипаж принялся
готовить дискоид - последний из трех, взятых с Земли. Рифт, в тревоге
склоняясь над пультом, просил Фай Родис не выжидать более, уходить в
подземелье.
подобного и не переставал удивляться вашей игре с Чойо Чагасом.
прилечу, не теряя ни секунды. Светлое небо, неужели вы наконец будете
на корабле, а не в аду Торманса?
рождения до смерти оставаться здесь - невыносимая мысль. Я очень
тревожусь за Вира.
Немедленно уходите!
знать, сколько выдержит моя верная девятиножка. И мы простимся с ней
уже с "Темного Пламени".
записей и, послав Гриф Рифту воздушный поцелуй, направилась в спальню.
замерла. Из мрака защитного поля, точно морда чудовища, раскаленным
клином высунулся неведомый механизм. Распоров защитную стену, он
свистящим лучом ударил в дверь спальни, отбросив Родис к окну, близ
которого стояла девятиножка.
исказившееся в страхе лицо.
которым в комнату влезало какое-то сооружение, продвигаемое черными
фигурами карателей Ген Ши.- Любимая, небо мое, скажите, что сделать?
звукоприемнику.
умоляю, приказываю: не мстите за меня! Не совершайте насилия. Нельзя
вместо светлой мечты о Земле посеять ненависть и ужас в народе
Торманса. Не помогайте тем, кто пришел убить, изображая бога,
наказующего без разбора правого и виноватого,- самое худшее
изобретение человека. Не делайте напрасными наши жертвы! Улетайте!
Домой! Слышите, Рифт? Кораблю - взлет!
о лихих хирургах Торманса, любителях оживления, и знала, что ей нельзя
умереть обычным путем. Она повернула рукоятки СДФ на взрыв с оттяжкой
в минуту, могучим усилием воли остановила свое сердце и рухнула на
девятиножку.
телом владычицы землян - на минуту оставшейся им жизни...
вырвался вопль гнева и боли. Зеленый огонек Фай Родис на пульте погас.
Зато там, где стоял ее СДФ, в черное небо взвился столб ослепительного
голубого огня, вознесший пепел сожженного тела Фай Родис в верхние
слои атмосферы, где экваториальный воздушный поток понесет его,
опоясывая планету.
экспедиции на Торманс, а ученики сидели, окаменев от впечатлений.
Учитель не тревожился за крепкую психику девушек и юношей Эры
Встретившихся Рук и дал им прочувствовать увиденное. Первыми очнулись
Кими и Пуна, всегда самые быстрые.
мир! И в нем живут наши земные люди. Я чувствую себя отравленной, и
надолго. Может быть, мне нельзя смотреть инферно?
всегда нелегко. Теперь вы становитесь взрослее, если постигли, что
познания, которые дает вам школа, и испытания, которым она вас
подвергает, совсем не для того, чтобы набить ваши головы простой
суммой законов и фактов. Это коридор необходимости, через который надо
пройти каждому, чтобы выпрямить свои инстинкты, научиться чувству
общественного сознания, и прежде всего осторожности в действиях и
тонкости в обращении с людьми. Коридор предельно узок и
труднопроходим.
ненужными охранительные системы. Это абсолютно необходимо! Чем сложнее
структура общества, тем легче оно может обрушиться в инферно. И еще,-
заторопилась девушка,- все: мысли, поступки и мечты - должно уменьшать
страдания и увеличивать свободу всем другим людям.
странное впечатление. Земля стала в тысячу крат милее и прекраснее. Я
сейчас понял, как уютен наш дом в бесконечности мира и чего стоило его
создать. Но все это как будто тонкий занавес, скрывающий за собой
бездну тьмы и в прошлом человечества и в судьбе планет. Я буду
историком, как она, буду работать в Академии Горя и Радости.
выборе.
полушарии, около Дурбана,- лукаво сказал учитель.
Рифта. У них дочь и сын,- пояснил учитель,- есть потомки и других
звездолетчиков. Я знаю о сыновьях Чеди и дочерях Эвизы, которые
явились на свет уже после возвращения их с Торманса,- добавил он.
душевными,- заметила Дальве.- Нельзя безнаказанно пройти через
инферно, как пришлось им обеим. Мне в первый раз стало страшно, когда
я поняла, как хрупка человеческая культура. Они, тормансиане, достигли
космоса, одолели невообразимое пространство, получили от судьбы
хорошую планету...
убивая и озлобляясь,- добавила сдавленным от волнения голосом Иветта.
индивидуальность, большие способности вместо служения обществу делают
из человека замкнутого эгоиста, зачем-то самого себя превозносящего,-
сказала мечтательная Кунти.
их отношение к художникам. Они не понимали, что люди искусства
крупицами отвоевывали у смерти во времени, у разброса в пространстве
красоту, мечту, идеал несостоявшегося, но возможного, слагая лестницу
под(r)ема из инферно, прочь от размытых чувств и мгновенного счастья
природы.