прочна - ни малейших признаков колебаний.
Огромный провал овальной формы зиял темнотой, словно разверстая пасть
дракона - не хватало лишь клыков да торчащего меж ними языка. Однако трава
перед входом выглядела непримятой, и острый глаз киммерийца нигде не
замечал каких-либо угрожающих признаков - следов ног, копыт, когтистых лап
или окровавленных останков и костей. Вероятно, пещера была необитаемой, и
это казалось Конану странным; по его мнению, она прекрасно подходила для
логовища крупного хищника.
Рины, нажал спусковую скобу. Стрела свистнула, исчезнув во тьме прохода;
затем раздался едва слышный звук глухого удара, и снова воцарилась тишина.
Ни рычания, ни визга, ни гневного рыка потревоженного зверя - ничего!
Киммериец перезарядил свое оружие.
тратишь стрелы, Конан!
около входа. Снова глухой звук; арбалетный болт, выпущенный с близкого
расстояния, почти на четверть длины ушел в скалу.
девушке. - А где ты видела стрелы, пробивающие камень? Клянусь Кромом, я
такого не встречал!
снаряд. Стрела застряла прочно, и киммериец извлек ее лишь с третьей
попытки; затем вытащил кинжал и принялся ковырять в пробитой стальным
наконечником дыре. Рина стояла рядом, округлившимися глазами рассматривая
бурую поверхность скалы. Внезапно девушка приложила к ней обе ладони,
провела сверху вниз, тронула пальцем край небольшой трещины, алой раной
рассекавшей темную корку.
как мне и казалось!
красная, как кровь. Кром! Никогда бы не подумал, что в мире могут быть
такие деревья! - Он стукнул кулаком по чудовищному стволу.
Первосотворенных такие исполины и росли наверху, но Митра, видимо,
погрузил их в земные недра - вместе с храмом, который мы разыскиваем.
Выходит, - девушка повернулась к Конану, - тропинка, по которой мы шли...
дупло! Дупло, клянусь клыками Нергала! - Он задрал голову вверх, пытаясь
разглядеть вершину чудовищного ствола, но тщетно; она терялась где-то в
багровых и алых тучах, скрывавших небеса нижнего мира.
Тебе надо отдохнуть... да и мне, если на то пошло.
сбросил с плеч мешок и принялся копаться в нем. Он вытащил веревку с
железным крюком, сильным ударом вогнал острие в древесный ствол, а
свободный конец тонкого прочного каната обвязал вокруг пояса. Потом,
обнажив кинжал, направился в сторону от дупла, то и дело пробуя почву
ногой.
подходящее место...
не чувствовала никакой опасности. Несмотря на усталость, Конан действовал
осторожно. Обнаружив участок, где травяной ковер упруго пружинил под
ногами, он потуже натянул веревку, опустился на колени и начал резать дерн
клинком, отбрасывая в сторону пучки красной травы. Вскоре перед ним
образовалось отверстие глубиной в локоть; под слоем прочных травяных
корней и почвы из перегнивших листьев обнаружились древесные ветви, гибкие
и живые, переплетавшиеся паутинной сетью. Конан отложил нож и вытащил меч.
Он врубался все глубже и глубже, пока не почувствовал, что кончик клинка
вышел наружу; тогда, быстрым круговым движением перерезав оставшиеся
ветки, киммериец протолкнул их вниз и склонился над дырой.
севера и юга и всеми демонами Кхитая в придачу! На это стоит посмотреть!
киммериец ощутил запах ее тела, прядь пушистых волос коснулась щеки,
другая легла на обнаженную шею. Дыхание Рины сделалось глубоким и частым -
то ли из-за их невольной близости, то ли от зрелища, открывшегося внизу.
бесчисленных ярусов гигантского леса. В красноватом полумраке, царившем
внизу, они так и не сумели разглядеть землю; неохватные ветви, тянувшиеся
во все стороны от чудовищных стволов, сходились и расходились, их покрытые
большими пурпурными листьями отростки то перекрещивались, то врастали друг
в друга; развилки и места, где ветки переплетались особенно густо, были
усыпаны гниющей листвой, поросшей травами и мхом. Эти поляны, иногда
обширные, иногда совсем крошечные, как будто парили в воздухе, похожие на
алые, багровые, оранжево-желтые облачка, и Конан различал вблизи них
неясное движение - какие-то твари копошились и мелькали там, почти
невидимые в вечных сумерках циклопических джунглей. С верхнего яруса
свисали канаты лиан, усеянных розовыми соцветиями; одни можно было
обхватить рукой, толщина других оказалась не меньше, чем у винной бочки.
Среди этих багровых стеблей порхали странные существа - не то птицы, не то
огромные летучие мыши с кожистыми крыльями; они вились над полянами и
пурпурной листвой, иногда падая вниз с протяжными, похожими на стон,
воплями.
отверстие. - Храм, который мы ищем, наверняка стоит на твердой земле.
увидим его и сверху, а двигаться здесь куда безопаснее. Там, - он сплюнул
в дыру, - полно всяких тварей. И еще я думаю, что святилище находится не в
лесу, а гораздо глубже. Помнишь, что сказал Учитель? У самых колен
гигантов... Наверно, за красной равниной есть спуск вниз - пропасть или
подземные ходы...
подземелий, что остались позади!
сунул его в ножны и тяжело зашагал к огромному отверстию дупла, сматывая
по дороге веревку. Спать, - стучало у него в голове; съесть пару лепешек,
выпить воды и уснуть. Внезапно он почувствовал, что силы его на исходе.
тучи все так же метались в вышине, заливая джунгли потоками красноватого
света. Видно, пока они отдыхали, прошел дождь - в огромных чашах листьев
застыла чистейшая влага, прохладная и свежая. Сняв туники, сбросив сапоги,
Конан и Рина вволю плескались, стараясь не глядеть друг на друга; вода
смыла не только пот и пыль, но и воспоминания о жутком чудище, невидимом
страже вулкана, едва не завладевшем их душами и плотью.
крохотных существа, затерявшихся среди гигантского леса, среди чудовищных
стволов, уходивших вниз и вверх на тысячи локтей. Где-то под ними таилась
земля, мрачная и темная, не знавшая от века ласки солнечных лучей; над
головой, скрывая небеса нижнего мира, плыли облака, плотные и
непроницаемые, как груды туранских ковров. Возможно, тут вообще не было
неба - только каменный свод необозримой пещеры, задрапированный покрывалом
розовато-алых туч. Конан не думал об этом; он стремился вперед и вперед, к
рубежам пурпурной равнины, к пропасти, провалу или расселине, позволившей
бы достичь дна подземного мира.
леса, перебираясь с ветви на ветвь, минуя поляны с алыми, оранжевыми и
багряными травами, обходя чудовищные колонны деревьев, подпиравших небеса,
ночуя в дуплах, похожих на просторные пещеры. Время здесь текло незаметно,
так как ночная тьма не сменяла свет, и солнце, луна и звезды не кружились
в вечном хороводе, напоминая об ушедших месяцах и годах; казалось, даже
боги не властны над этим миром тихого покоя, одетого в багряные краски
осени. Конан отсчитывал дни от перехода до перехода; когда колени начинали
подгибаться, ноги тяжелели, и мешок начинал давить на плечи, приходила
пора отдыха и сна. Пошарив за поясом, киммериец доставал свой заветный
флакончик и, вдохнув бальзама, направлялся к ближайшему стволу, к поляне,
заросшей кроваво-красными травами или мягким мхом. Присутствие Рины уже не
тяготило его; с тех пор, как они разделили глоток снадобья - там, в
вулканическом тоннеле, - Конан больше не стеснялся своей спутницы.
Поневоле она тоже прошла причастие арсайей, и это в каком-то смысле
уравнивало их - если не до конца, то хотя бы отчасти.
иногда Конану приходилось браться за меч, а Рине - раскрывать свою сумку с
дисками. К счастью, опасности всегда приходили с нижних ярусов, и к
счастью, девушка умела если не предупреждать, то предвидеть их. В один из
дней - вернее, условным утром, когда путники, покончив с трапезой,
собирались двинуться в путь - она вдруг встревожилась и велела Конану
спрятать дорожные мешки обратно в дупло. Торопливо оттащив поклажу к
задней стене просторного сухого убежища, киммериец встал у входа,
наблюдая, как Рина ходит по поляне среди красных трав и черных
колокольчиков. Она то склоняла голову к плечу, то замирала на месте,
прикрыв глаза и к чему-то прислушиваясь, то быстрым шагом отступала в
сторону, словно где-то под ней скользил невидимый хищник, готовясь
броситься на жертву.