Чтение 98–й страницы книги ~Иллюзии "Скорпионов"~

переводчик на вполне приличном английском сказал: "А вот теперь попробуй
сбежать".

- Я не имею никакого отношения к этому... к вам!

- Бросьте, генерал, мне все известно. Когда Нептун завербовал меня, он
показал мне документы из Ханоя, включая и те, которые вы никогда не видели.
Именно он посоветовал мне следить за вами, а также рассказал, как в случае
необходимости перепрограммировать ваш телефон.

- Но это все в прошлом! Теперь уже это не имеет значения!

- Вы действительно думаете, что для меня это может не иметь значения? Я
ждал двадцать пять лет, чтобы рассчитаться с вами.

Вспышки двух выстрелов осветили старый покосившийся сарай на заброшенной
ферме близ Роквилла, штат Мэриленд.

А председатель Объединенного комитета начальников штабов направился через
густую траву к своему спрятанному "бьюику". Если все пойдет по плану, то
Кровавой девочке останется всего один шаг до цели.

Озадаченный и расстроенный Хоторн ехал в машине госдепартамента в
направлении Маклина, штат Вирджиния, пытаясь понять загадку семьи О'Райанов.
Или они абсолютно ничего не знали и были самыми доверчивыми людьми, с
которыми ему приходилось сталкиваться, или же О'Райан так хорошо их
натаскал, что они могли не моргнув глазом пройти проверку на детекторе лжи!

Он прибыл в дом О'Райанов на пляже примерно в половине шестого вечера, а
уже к семи часам Хоторн начал думать, что Патрик Тимоти О'Райан был самым
скрытным ирландцем, когда-либо встречавшимся в истории этой гэльской расы.
Из служебного досье О'Райана, доставленного ему в "Шенандо Лодж" за час до
отъезда, Тайрела больше всего заинтересовало неожиданно свалившееся на семью
богатство. Из обычного дома, который только и был по карману среднему
служащему ЦРУ, семья переехала в большой особняк, а также приобрела еще и
летний дом на пляже. И все это объяснялось неожиданным наследством от
дядюшки из Ирландии, занимавшегося разведением чистокровных лошадей. ЦРУ
формально проверило все бумаги, но дальше копать не стало, а, по мнению
Хоторна, как раз здесь и нужно было копнуть поглубже. Для начала следовало
задуматься над тем, что у О'Райана жили в Нью-Йорке старшие братья,
служившие в полиции. Но почему же тогда богатый родственник, который, по
словам миссис О'Райан, вообще никогда не видел никого из братьев, обошел их
своим вниманием?

- Дядюшка Шон был просто святым! - воскликнула сквозь слезы Мария Сантони
О'Райан. - Господь подсказал ему, что мой Пэдди больше всех угоден Богу! И в
час моей скорби и печали вы пришли ко мне с подобными вопросами?

"Не слишком убедительно, миссис О'Райан, - подумал Тайрел. - Но другого
ответа вы мне все равно не дадите". Не нашел он другого ответа и у трех
сыновей и двух дочерей, встретивших его с явной неприязнью. ЧтоТо здесь было
не так, но что - Хоторн пока еще не мог уяснить.

Уже почти в половине десятого он свернул в Маклине на частную дорогу,
ведущую к большому дому в колониальном стиле, принадлежащему Ингерсолам.
Длинная двухрядная дорога была заполнена темными лимузинами и дорогими
автомобилями: "ягуарами", "мерседесами", "кадиллаками" и "линкольнами".
Слева от дома находилась автостоянка, которую обслуживали охранники, паркуя
машины прибывших выразить свое соболезнование посетителей.

У дверей дома Тайрела встретил сын Дэвида Ингерсо-ла - приятный, вежливый
молодой человек с глазами, полными печали. Тайрел предъявил ему свои
документы.

- Думаю, вам лучше поговорить с компаньоном моего отца, - посоветовал сын
покойного. - Я ничем не смогу помочь вам... в этом деле, по которому вы
приехали сюда.

Эдвард Уайт, совладелец фирмы "Ингерсол энд Уайт", оказался плотным
человеком среднего роста с лысеющей головой и проницательными карими
глазами.

- Я позабочусь об этом! - сказал он, посмотрев на документы Хоторна. -
Оставайся у дверей, Тодд, а мы с этим джентльменом пройдем в дом. - Они
вошли в узкий холл, и Уайт продолжил:

- Я просто потрясен вашим появлением здесь сегодня вечером.
Госдепартамент затевает расследование, когда его бедная душа еще... Как вы
можете?

- Мы обязаны действовать быстро, мистер Уайт, - ответил Тайрел. - Для нас
это очень важно.

- Но почему?

- Потому что Дэвид Ингерсол, возможно, был главным действующим лицом в
деле отмывания денег пуэрториканской наркомафии.

- Это полнейший абсурд! У нас есть клиенты в Пуэрто-Рико, это главным
образом клиенты Дэвида, но абсолютно ничего незаконного!.. Я был его
компаньоном, и уж я бы знал об этом.

- Может быть, вы знаете гораздо меньше, чем думаете. А если я скажу вам,
что у Ингерсола имеются счета в Цюрихе и Берне, на которые регулярно
поступают деньги? Эти суммы не от вашей юридической фирмы. Вы богаты, но не
настолько.

- Вы либо лжец, либо параноик... Пойдемте в кабинет Дэвида, здесь негде
поговорить. Вот сюда. - Мужчины протиснулись через толпу в большой гостиной,
вышли в другой холл, и Эдвард Уайт открыл дверь кабинета Ингерсола.
Заполненный книгами кабинет был отделан деревянными панелями, повсюду
бросалась в глаза темно-коричневая кожа: кресла, столы, два дивана. - Я не
верю вам ни на йоту, - сказал Уайт, закрывая дверь кабинета.

- Я ведь пришел сюда не для того, чтобы арестовать кого-нибудь, адвокат,
я просто занимаюсь расследованием. Если не верите мне, то позвоните в
госдепартамент. Уверен, вы знаете, кому нужно звонить.

- Вы бессердечный сукин сын! Подумайте о семье Дэвида!

- Я думаю об иностранных счетах и американском гражданине, который
использовал свое влияние для отмывания денег наркомафии.

- Вы что, едины во всех лицах в этом очень подозрительном расследовании,
мистер Хоторн? Полиция, судья и суд присяжных? Вы когда-нибудь задумывались
над тем, как легко открыть "счет за рубежом" на любое понравившееся вам имя,
предоставив всего лишь подпись?

- Нет, не задумывался, а вот у вас, очевидно, большой опыт в подобных
делах.

- Да, конечно, потому что мне много раз приходилось иметь дело с
подобными счетами, и у всех клиентов нашей фирмы были чертовски веские
причины для открытия таких счетов.

- Я в этих делах не разбираюсь, - солгал Тайрел, - но если то, что вы
говорите, - правда, нам просто нужно передать по факсу подпись Дэвида
Ингерсола в Цюрих и Берн.

- Машинные факсимиле непригодны для спектрографического анализа. Удивлен,
что вы этого не знаете.

- В этом деле вы эксперт, а не я. Но я скажу вам, в чем я эксперт, - я
чрезвычайно наблюдателен. Я вижу, каак ваши клиенты разъезжают по городу в
дорогих лимузинах, купаясь в лучах респектабельности, а вы тем временем
продаете свое влияние уже новым покупателям. Но как только вы преступаете
черту закона, появляюсь я, чтобы схватить вас за руку.

- Трудно представить, что в госдепартаменте говорят подобным языком, вы
скорее похожи на полоумного мстителя из комиксов и выходите за всякие рамки.
Думаю, мне надо последовать вашему совету и действительно позвонить...

- Не беспокойся, Эдвард, - Раздавшийся в кабинете голос удивил и Хоторна
и Уайта. Внезапно кресло с высокой спинкой, стоявшее у стола, повернулось, и
их взору предстал сидящий в нем пожилой мужчина: худощавый, довольно
высокий, одетый с таким изяществом, что Тайрел поначалу вздрогнул от мысли,
что в полумраке кабинета перед ним сидит ван Ностранд.

- Меня зовут Ричард Ингерсол, мистер Хоторн, я бывший член Верховного
суда. Думаю, мне самому надо поговорить с мистером Хоторном, Эдвард, но
только не в этом кабинете. Да и вообще не в этом доме.

- Я не понимаю вас, сэр, - изумился Уайт.

- Ты и не можешь понимать, дружище. Пожалуйста, помоги моей невестке и
внуку заняться присутствующими... льстецами в лимузинах. Мы с мистером
Хоторном проскользнем через кухню.

- Но, судья Ингерсол...

- Мой сын мертв, Эдвард, и его теперь не заботит, что напишут в разделе
светской хроники "Вашингтон пост" о пришедших почтить его память близких и
друзьях, многие из которых, как и все юристы, хотели бы заполучить теперь
его клиентуру. - Старик выбрался из кресла. - Пойдемте, Хоторн, здесь вам
никто ничего не скажет. А кроме того, прекрасный вечер для прогулки.

Изумленный Уайт открыл дверь кабинета и выпустил в холл старшего
Ингерсола и Хоторна, которые через кухню вышли на огороженную лужайку,
заканчивавшуюся освещенным плавательным бассейном. И только когда они
подошли к бассейну, бывший судья заговорил:

- Зачем вы на самом деле приехали сюда, мистер Хоторн, и что вам
известно?

- Вы же слышали, что я говорил компаньону вашего сына.

- Отмывание денег? Наркомафия? Прекратите, сэр, Дэвид на пушечный выстрел
не подходил к таким делам. Однако ваше замечание по поводу счетов в
Швейцарии не лишено смысла.

- Тогда позвольте спросить вас, судья Ингерсол, что известно вам?

- Это мрачная история с элементами триумфа и скорби - почти афинская
трагедия, но без величия греческой драмы.

- Очень красноречиво, но мне это ничего не говорит.

- Вы как-то странно смотрите на меня, - заметил

Ингерсол, разочарованный замечанием Тайрела. - Но это не просто удивление
от того, что вы видите меня здесь. Это что-то другое, не так ли?

- Вы кое-кого напомнили мне.

- И я так подумал. Ваше незваное появление здесь было рассчитано на
стратегию шока - вывести людей из равновесия и, может быть, даже ввергнуть в
панику. Ваша реакция на мое появление подтвердила это.

- Я не знаю, о чем вы говорите.

- Наверняка знаете. Нильс ван Ностранд... мистер Нептун, если вам так