знаете, кто я?
очень многое говорит кое-кому еще, кто, как казалось, знал вас еще много
лет назад. Этот человек хочет поговорить с вами.
его. Он сразу все понял из моего рассказа, который я изложил американцам.
Другие не поняли этого, но он понял. Борн взглянул на Мак-Алистера,
находившегося рядом с ним. Тот кивнул, как бы подтверждая, что Борн может
говорить дальше по заранее обусловленному сценарию. - Он только раз
взглянул на меня и сразу уяснил, что к чему. Но потом тот самый человек,
оригинал, которого прихватил с собой Француз, был убит.
его хорошо оплатите. Вот здесь, рядом со мной, находится ваш друг, он
будет говорить по-английски. - Борн протянул трубку аналитику, который
заговорил без промедления.
Мое местонахождение незарегистрировано и неизвестно официальным службам. Я
говорю исключительно в своих собственных интересах, и, разумеется, в
ваших.
министр, стараясь оправиться от испуга.
услышите в сводках известий по радиостанции с Гавайев. Консул высказал
пожелание, чтобы я "исчез" на несколько дней, с целью исключить лишние
вопросы, а я не возражал против этого, поскольку уже знал с кем я хотел
"исчезнуть".
очевидными, чтобы их можно было принять за простую случайность, - резко
перебил его помощник Госсекретаря. - Я предполагаю, что де Анжу хотел
выжать из этой легенды все, что только можно, поэтому старался создать
образ, как можно более похожий на оригинал, и на мой взгляд ему это
удалось. Правда, после трагического исхода на Виктория Пик, лицо
настоящего Джейсона Борна было с трудом узнаваемо и никто из
присутствующих не смог заметить сходство между этими людьми, никто кроме
меня.
предполагая оставить на месте убийства труп наемника. Но, к несчастью для
него, наш общий партнер сумел вовремя вывернуться и сунуть его под пули
морских пехотинцев.
успеваю осмыслить ее. Но кто же вернул Борна назад, в Азию?
предательство в делах, и знал, где найти того, кто поможет ему, своего
коллегу по "Медузе", настоящего Джейсона Борна.
вас к таким нелепым заключениям, что у меня может быть что-то общее с
человеком, которого вы называете "наемником"...
"заявлять протест". Мы уже говорим. Но я все же отвечу на ваш вопрос.
Заключение было сделано на основании анализа нескольких убийств. Началось
же все с убийства вице-премьера и четырех других людей, которое произошло
на набережной Чжан Ши Цзян. Все они были врагами, вашими врагами, Шэн.
Затем, ночной инцидент в аэропорту Кай Так, где в составе китайской
делегации были двое ваших оппонентов из Пекина. Затем было многое, многое
другое... Разговоры о контактах между Макао и Гуандонгом, слухи о
всесильных людях в Пекине, особенно об одном из них... И, наконец, это
досье... Все силуэты сложились в один, ваш силуэт, который теперь стал
отчетливой фигурой.
внешнее спокойствие и продемонстрировать силу. - К чему эта неофициальная,
незарегистрированная беседа между нами?
спрашивать, если я знаю. Нам ни к чему подобные танцы.
это хотел сказать?
значительных успехов, чем можно судить по твоему тону.
службе, но я не хочу умереть за рабочим столом. Я не хочу попасть в
засаду, не хочу быть пристрелен или быть разорванным на куски пачкой
пластиковой взрывчатки. Я не хочу стать мишенью для террористов здесь ли,
в Иране или в Бейруте. Сейчас мне хочется сделать что-нибудь для себя, для
своей семьи. Меняются времена, меняются и люди, а жизнь дорожает. Моя
пенсия и мои перспективы очень мизерны по сравнению с моими заслугами.
отношение имеет все это ко мне? Мы с тобой больше не выступаем на арене
для гладиаторов, и какое значение имеет факт, что мое имя упоминают шакалы
из Гоминдана?
Борна. - Что бы не говорил тебе наш общий партнер, эти слова принадлежат
мне, Шэн. Твое имя никогда не упоминалось на Виктория Пик, и никаких
китайцев с Тайваня не было при беседе с вашим человеком. Это я попросил
его сказать именно это, с единственной целью, привлечь твое внимание. А
что касается твоего имени, то оно предназначено для очень узкого круга
людей. Оно и все, что с ним связано, находится в этом досье, о котором я
уже упоминал. Этот материал заперт в моем кабинете в Гонконге. На нем
стоит гриф "Совершенно секретно". Есть еще только одна копия этого досье,
которая хранится в сейфе в Вашингтоне, и может быть получена только мной.
Правда, в случае, если со мной случится что-то непредвиденное, например,
авиационная катастрофа, убийство или похищение, досье будет немедленно
передано в Совет Национальной Безопасности. Информация, собранная в нем,
попади она в руки врагов, может вызвать внутренний кризис на всем Дальнем
Востоке.
все-таки не совсем полным и законченным признанием.
конечно, американских. Наш общий партнер подсказывает мне, что есть холмы
под Гуандонгом, куда на встречу с ним прилетали твои люди. Встречай меня
там завтра, от десяти до двенадцати ночи.
достаточных оснований к подобным действиям.
копии этого досье, но прежде я составлю на его основании одну очень
любопытную историю и переправлю ее на Тайвань, где соответствующие круги
весьма заинтересуются ей, и проследив все изложенные мной факты, придут...
к моему давнему партнеру по Китайско-Американским переговорам... Вот это и
есть мое последнее завершающее дополнение, Шэн.
на этот вопрос. Человек, который завтра утром может быть разжалован, а
может быть даже и лишиться головы, определенно должен знать его.
линию. Наконец Шэн произнес: - Холмы под Гуандонгом. Он знает где это.
- и только два человека, ты и пилот.
быстро и бесшумно преодолел стену, окружавшую теперь уже почти всем
известный дом на Виктория Пик. Пригибаясь к земле, он осторожно свернул
налево, миновал ряды колючей проволоки, загораживающие то место, где стена
была разрушена взрывом, и медленно направился вдоль лужайки к левой
половине дома, стараясь держаться в тени. Он внимательно вглядывался в
выходящие на залив разрушенные окна второго этажа, стараясь представить
внутреннее расположение комнат таинственного дома. Перед разбитыми
вдребезги оконными проемами стоял часовой, вооруженный винтовкой М-16,
которую он придерживал за ствол, опирая приклад на поросшую травой землю.
Кроме того, на боку у него можно было заметить крупнокалиберный
автоматический пистолет. Такой комплект вооружения, оправданный
сложившейся обстановкой, тем не менее, вызвал легкую улыбку ночного
посетителя, который понимал необходимость этих мер, но при этом видел, что
солдат не считает своим долгом держать оружие в боевой готовности. Как это
ни странно, но этот факт был почти типичным явлением в морской пехоте. Они
никогда не думали об опасности, которая могла исходить от неравновесного
положения винтовки. Ствол оружия всегда должен быть направлен в сторону
возможного нападения, человек хорошо знал это. Ему не пришлось долго
ждать. Солдат сделал глубокий вдох, и по мере того как его легкие
наполнялись воздухом, этот естественный процесс перешел в затяжную зевоту.
Тогда наблюдатель быстро выбежал из-за угла дома, подпрыгнул и одним
движеньем захлестнул шею часового петлей из стальной проволоки. Все было