случаях ему вспоминался ранее нелюбимый Париж -- какая, оказывается, жизнь
открывалась там человеку с деньгами! И эту жизнь он хотел показать своей
суженой Оле, он мечтал положить к ее ногам сказочный Париж, а для этого
нужны миллионы и миллионы, теперь-то он это знал.
что мог на дому прослушивать телефоны Тоглара и его друга Аргентинца, он
перенес прослушивающее устройство к себе в машину и часто подолгу караулил у
дома Тоглара, словно мог не поспеть за ним после какого-нибудь экстренного
сообщения или вызова. И однажды его упорство было вознаграждено. Поутру,
когда он стоял невдалеке от шикарного подъезда Тоглара, удалось перехватить
телефонный звонок Аргентинца.
не договаривал, но суть беседы, несмотря на недомолвки, была ясна не только
Тоглару, но и Карлену-Норману. Карлену, слушавшему этот разговор, невольно
хотелось дать совет таким бывалым людям, как Тоглар и Городецкий: да
поставьте вы на свои телефоны скрэмблеры, это избавит вас от многих
несчастий.
соответствуют твоим требованиям: спецназ, прекрасная подготовка, молоды, с
высшим образованием. Один работал несколько лет в особых подразделениях МВД,
знает нынешние ментовские порядки.
Я назвал условия, -- продолжал Аргентинец,-- по двадцать тысяч аванса, а по
возвращении, в случае успеха, по "лимону" каждому. В чем состоит их задача,
я не распространялся, да и они пока не особо интересовались. Здесь тебе
карты в руки. Когда мне назначить стрелку от твоего имени и где?
Переделкино. Ты привези их ближе к вечеру, часам к пяти, сейчас рано
темнеет. -- И разговор оборвался.
собирал команду, чтобы отправиться к каким-то чехам. Но сколько бы Карлен ни
выуживал из памяти хоть какое-то сообщение о фальшивомонетчиках в Чехии,
ничего такого припомнить не мог. И вдруг его осенило; он тут же набрал номер
телефона Абрека и, услышав его голос, спросил:
визит чехам"? Это в Чехию или Словакию?
никуда я не влип.
в силе. А "чехи" на жаргоне означает чеченцы.
находится на территории Чечни, было верным, и туда-то Тоглар, кажется,
намерен нагрянуть с бандой.
дни, -- казалось, все шло под откос. Гнома, бухгалтера банды Шкабары, он уже
не искал, хотя знал, что Хавтан до сих пор не потерял надежду найти этого
таинственного Звонарева-Гнома и даже объявил о крупной сумме вознаграждения
тому, кто наведет на его след. Конечно, если бы Хавтану удалось заполучить
Гнома, Самурай открылся бы хозяину "Золотого петушка", что главные бумаги,
касающиеся тайных валютных счетов за границей, находятся у не-го --
разошлись бы как-нибудь. Сегодня Самурай не стал бы категорично уточнять,
какой процент причитается ему в случае удачи, теперь он согласен на все, что
дадут. Жизнь быстро усмиряет амбиции задиристых, да и Хавтан стал более
покладистым, у него и любимая присказка в последнее время появилась: лучше
половину, чем ничего.
спецподразделениях МВД, погибло восемь человек, четверо ребят отделались
ранениями, не раз получал пулю и он сам. Один за другим поувольнялись все
его ребята. Особенно резкий отток пошел после того, как пронесся слух, что
скоро элитные спецподразделения бросят в Чечню, на штурм дворца Джохара
Дудаева, а воевать непонятно за что никому не хотелось. Последним из
владивостокских ушел он сам -- не получалось у него с новой командой, не
чувствовал он их ни рядом, ни за спиной, а это значит жить только до первой
серьезной засады или штурма. Отпускало его начальство нехотя: майор Кольцов
был известен в милицейских кругах, да к тому же отчаянных и бесшабашных в
России поди поищи, все больше становится расчетливых, а они под пули за
гроши не полезут.
Леночка, уехала к родителям во Владивосток. Открывшаяся в Москве тайна
давней его подлости точила ее постоянно, не давала покоя, и в конце концов
она решилась на развод. Может быть, не последнюю роль сыграло и то, что в
Москве она не прижилась, не завела подруг, не заладилось у нее и с работой.
Нестабильность, бесперспективность жизни, давний подлый обман мужа,
нелюбимая Москва -- все это толкнуло ее на решительный шаг. Леночка вообще
была с характером, принципиальная, такие на поводу у судьбы не идут, собрала
вещички и сказала: "Прощай!", и Герман понял, что это навсегда: изменить
жизнь к лучшему ни ее, ни свою он не мог -- судьба не зависела от его
усилий, большая удача так и не улыбнулась ему. Конечно, деньги кое-какие у
него имелись, и, живя без особых претензий, он мог протянуть на них и год, и
два. Поэтому устраиваться куда-нибудь на службу Кольцов не спешил, надо было
найти место с умом, без особого риска, -- теперь-то он был кое-чему научен
жизнью. Жаль, конечно, что пришлось уйти из милиции, он понимал, какую силу
давало ему пребывание в системе власти. Тот же Хавтан, когда он сообщил, что
ушел из органов, не замедлил отобрать у него волшебную пайцзу, дававшую
право бесплатно есть и пить в "Золотом петушке". "Ныне место красит
человека", -- укоризненно подчеркнул при последней встрече Хавтан, правда,
тут же он и приободрил, сказав, что без работы и без куска хлеба не оставит.
Но какую работу мог предложить Хавтан, Герман догадывался.
звонок и незнакомый человек, сославшись на Хавтана, предложил встретиться,
пообедать вместе, а заодно и обговорить одно стоящее дело. Договорились
встретиться в тот же день в "Пекине", и Самурай понял, что дело, как обычно,
неотложное и непростое -- нынче обед в китайском ресторане стоил серьезных
денег, среднемесячной зарплатой двух россиян тут не отделаться.
тем самым столом, за которым Слава Япончик некогда в семидесятых годах
принимал дань с фарцовщиков, отиравшихся у комиссионного магазина рядом с
Академией ЦК КПСС. Еще не дойдя до указанного столика, Самурай узнал
поджидавшего его незнакомца: это был тот самый вальяжный мужчина,
приходивший в "Золотой петушок" в тот день, когда Хавтан отобрал у него
пайцзу на скатерть-самобранку. Это из-за него халдеи выдернули Хавтана из-за
стола и тот быстро свернул разговор. Хотя, на взгляд Хавтана, Кольцов в тот
вечер был изрядно пьян, он все равно разгадал их мелкие ухищрения и жалкую
конспирацию, но, видимо, встреча у этого человека с хозяином "Золотого
петушка" была тогда необычайно важной.
Аргентинцем, -- многозначительно представился мужчина лет пятидесяти,
небрежно, но дорого одетый, и без вступлений стал разливать водку "Абсолют",
видимо он уже знал о вкусах Самурая.
в "Пекине" впервые, хотя Хавтан не раз пытался затащить его сюда. За обедом
о деле не говорили, больше о жизни, о ресторанах, о женщинах, о все
улучшающемся качестве водки. Иногда, совсем неожиданно, переходили на работу
милиции и власти вообще. Городецкий, видимо, был мужик тертый, потому что
легко перескакивал с одной темы на другую, и неясно было, чего же он хочет.
Догадывался Самурай, что такой зондаж называется проверкой на
интеллектуальную способность.
потребовал изысканный обед с десертом, фруктами, зеленым чаем. Деловой
разговор начали в машине -- белый "Сааб-900" стоял тут же на стоянке у входа
в ресторан.
Герману, Городецкий говорил кратко, жестко, как гвозди вколачивал. -- Но
теперь я и сам вижу -- на вас можно положиться. А предложение такое: нужно с
одним моим хорошим товарищем, Хавтан его тоже знает, человек он очень
авторитетный, наведаться в Чечню. Ходка, не считая дороги, займет на месте
сутки, ну, от силы двое. Надо оттуда забрать кое-что и вернуться в Москву.
Операция тщательно продумана, хотя кое-какие хлопоты по ее подготовке еще
предстоят. Нужна команда -- три человека, такого уровня, как вы: молодые,
сильные, с определенным опытом жизни. Я сам намеревался отправиться, да вот
годами староват оказался, -- сбился с жесткого тона Аргентинец, и это
прозвучало у него по-мальчишески обиженно, будто его не взяли в
увлекательную игру.
заваруха. Да и чеченцы ничего без боя не отдают, они Москву за горло держат,
а уж дома... -- посомневался для вида Кольцов.
путешествие, поэтому каждому щедрый куш: по двадцать тысяч баксов аванса
сразу, если сойдемся, и по миллиону в случае успеха. Годится?
внутри у него все клокотало от радости: миллион, вожделенный миллион был
рядом! Названная сумма ошеломила, затмила мысли о возможной опасности, и
Самурай, давно уже готовый на все, что предложат, поторопился заполучить
Черепнин Владимир
Шилова Юлия
Гуль Роман Борисович
Шилова Юлия
Андреев Николай
Березин Федор