должен был бы вырываться. Мин не понимала, испытывает ли Лиане к Логайну
какие-то чувства, хотя ей было трудно даже допустить подобную возможность.
Или Лиане старается растормошить Логайна, не дать ему, отказавшись от всего,
умереть, стремится сохранить ему жизнь - для той участи, что уготовила для
него в своих планах Суан.
Суан имелся уговор: Суан ведет беседы с женщинами, а Лиане - с мужчинами;
так повелось с самого Лугарда. Улыбки и взгляды Лиане дважды позволили
путникам получить комнаты, хотя хозяева постоялых дворов и утверждали, будто
нет ни одной свободной; в тех же двух гостиницах и еще трех в придачу Лиане
добилась, чтобы им изрядно скостили счет. Еще две ночи, вместо того чтобы
ютиться под кустом, путники, благодаря уловкам Лиане, удобно располагались в
амбарах. Кроме того, однажды какая-то фермерская женка погналась за ними с
вилами наперевес, в другой же раз их угостили необычным завтраком - фермерша
швырнула в них холодной овсянкой. Однако Лиане, в отличие от остальных,
считала эти инциденты забавными случаями. Но в последние несколько дней
Логайн перестал реагировать на ухищрения Лиане так, как всякий другой
мужчина, видевший ее более двух минут. Он вообще больше ни на что не
реагировал.
выставив локти, - просто чудо, что она сумела оглянуться, не свалившись с
кобылы. Кстати, на Суан жара тоже вроде как не сказывалась.
или поверить, сколько бы девушка ни твердила ей о своих видениях. Впрочем,
Лиане относилась к предсказаниям Мин со схожим чувством. Это не имело бы
значения, если б Мин не увидела впервые такую ауру еще в Тар Валоне. Даже
валяйся Логайн на дороге, хрипя в предсмертной агонии, Мин поставила бы все,
что имела, и даже сверх того, на какое-нибудь чудесное выздоровление,
оживление. Например, откуда ни возьмись появляется Айз Седай и Исцеляет
Логайна. Да что угодно. То, что видела Мин, всегда оказывалось верным. Так
случалось всегда. Точно так же, впервые увидев Ранда ал'Тора, девушка
поняла, что безнадежно, до отчаяния влюбится в него, и точно так же она
узнала, что ей придется делить любимого с еще двумя женщинами. Судьба
предназначала Логайна для величия и славы, о которых не многие из людей и
мечтали.
девушку холодом голубых глаз.- И так худо, что приходится кормить с ложечки
этого здоровенного волосатого карпа, а тут еще ты нахохлилась, точно илька
зимой. С ним, девочка, я еще могу смириться, но коли тебе своей кислой миной
вздумается мне хлопот добавить, то очень скоро ты об этом пожалеешь. Я
достаточно ясно выразилась?
добавила, издеваясь над собой, подумала Мин. Мне незачем быть кроткой, как
гусочка. Лиана-то я исхитрилась окоротить, та аж с лица спала. В последней
деревне доманийка предложила Мин испробовать на практике то, о чем они
беседовали, на кузнеце. Высокий мужчина, недурен собой, с сильными руками и
неторопливой улыбкой, но все-таки... - Я постараюсь не быть угрюмой. Хуже
всего другое - Мин поняла, что старается говорить искренне. Суан лишь одним
своим видом многого добивалась. Мин и вообразить не под силу, чтобы Суан
обсуждала, как улыбаться мужчине. Суан бы, в упор глядя мужчине в глаза,
указала, что ему делать, и ожидала, чтобы веленное исполнили быстро и точно.
Именно так она со всеми и поступает. Если же она и вела себя по-другому, как
с Логайном, то лишь потому, что дело было не настолько важным, чтобы
настаивать на своем.
приберегала иной голосок. - Мне не нравится, какой у него вид. А если
придется еще на ночь останавливаться... Что ж, если он и утром будет такой
же квелый, как сегодня, то не знаю, как мы умудримся его на лошадь посадить.
заметила Суан. В последней деревне Суан пришлось о чем-то расспрашивать. О
чем именно шла речь. Мин услышать не дали, а Логайн был совершенно
безучастен. Суан же не очень-то нравилось, когда ей напоминали о вынужденных
расспросах. Мин не могла понять отчего. Вряд ли Суан полагает, будто Элайда
пустила за ними погоню.
югу забрели путники, съехав с проезжей дороги, ведущей в Джеханнах. В
большинстве деревень жители имели весьма слабое представление о том, где
расположена их деревня, разве что не сомневались в названиях близлежащих
городков. Но когда путники переправлялись через Манетерендрелле в Алтару,
незадолго до того, как Суан свернула с оживленного тракта, седовласый
старик-паромщик по какой-то причине долго разглядывал потрепанную карту. На
карте была изображена местность до самых Гор Тумана. Если только Мин не
обманывается, то, по ее прикидкам, еще немного миль - и путники достигнут
другой большой реки. Либо ею будет Боэрн, а это означает, что путники уже в
Гэалдане с пресловутым Пророком, собравшим вокруг себя людские толпы, либо
они окажутся у Элдара, на том берегу которого - Амадиция и Белоплащники
оказался очень близко к границе. Только глупец решит искать место сбора Айз
Седай еще ближе к Амадиции, чем они сейчас находятся, а Суан никогда не
отличалась глупостью. В Гэалдане они или в Алтаре, Амадиция должна быть
недалеко, до нее, скорей всего, несколько миль.
Суан. - Только бы он протянул еще дня два-три...
разговоре не будет.
вновь возглавив отряд. Она так крепко сжимала поводья, будто ждала, что
коренастая кобылка вот-вот понесет. Лиане опять принялась шелковистым
голоском ластиться к Логайну. Может, у нее и впрямь какие-то чувства к нему
- что ж, этот выбор ничуть не более странен, чем выбор самой Мин.
заросли бурьяна и ползучих растений. Старую дорогу, прямую, как стрела,
отмечали папоротники. Лиане сказала, что почва там, где проходила дорога,
другая - будто Мин важно знать, что да как. С ветвей на всадников иногда
цокали белки, щеголявшие кисточками на ушках. Изредка раздавались птичьи
трели. Что это за птицы. Мин и догадок не строила. По сравнению с Кэймлином,
Иллианом или Тиром Байрлон, может, и не город, но девушка считала себя
городской - а потому птица есть птица. И ей совершенно безразлично, на какой
земле обычно растут папоротники.
не раз просыпались, но раньше было проще загонять их подальше. После Лугарда
пузырьки сомнений все чаще выскакивали на поверхность, и однажды Мин поймала
себя на том, что думает о Суан так, как никогда не осмеливалась раньше.
Разумеется, у девушки не хватало духу заикнуться Суан о своих сомнениях -
даже самой себе признаться в недостатке мужества было больно. Но вдруг Суан
не знает, куда направляется? Врать Суан теперь может, ведь усмирение
освободило ее от Трех Клятв. Или она по-прежнему надеется, что, продолжая
поиски, наткнется на какой-нибудь след того, что так отчаянно ищет? Лиане
понемногу и несомненно весьма необычным образом начала устраивать свою жизнь
- отделяя себя от тревог о власти, от Силы, от Ранда. Нет, Лиане не
отказывалась от них совершенно, но для Суан, как считала Мин, вряд ли
существует что-то другое. Белая Башня и Дракон Возрожденный составляли всю
жизнь Суан, и она будет держаться за них, пусть даже ей приходится лгать
самой себе.
неожиданности заморгала. Опушка - Мин узнала дубы. амбровые деревья и
карликовые сосны - шагов на пятьдесят отстояла от взбиравшихся на низкие
холмы домов, возведенных на обкатанных речных камнях и крытых соломой.
Девушка готова была биться об заклад, что очень недавно на месте поселения
царствовал лес. Деревья плотным кольцом обступали дома, теснились к стенам,
тут и там возле фасадов светлели свежими срезами пни. Улицы выглядели так,
будто их недавно перепахали, на дороге не было плотно утоптанной земли,
какая обретается за многие поколения. Мужчины настилали свежие соломенные
крыши на три больших каменных куба - должно быть, гостиницы, - над дверью
одной покачивалась поблекшая, побитая ветрами и дождями вывеска. Однако
нигде на крышах Мин не заметила старой соломы. Для столь небольшого числа
замеченных девушкой мужчин слишком много сновало туда-сюда женщин - и
слишком мало играло на улице детей. Обычными для деревни были лишь витающие
в воздухе запахи стряпни.
то, сообразив, что перед ней, она чуть с седла не свалилась. Женщины
помоложе - выбивающие на подоконниках одеяла или спешащие по каким-то делам
- были в простых шерстяных платьях, но ни в одной деревне, какой угодно
большой, не оказалось бы так много женщин в дорожных платьях из шелка или из
тонкой шерсти, всех цветов и покроев. И для взора Мин и вокруг этих женщин,
и вокруг большинства мужчин плавали образы, вспыхивали, меняясь и мигая,
ауры. Вокруг подавляющего большинства Мин не часто что видела, но у Айз
Седай и у Стражей редко когда не бывало аур хоть час. А дети, наверное, тех,
кто служил в Башне. Замужних Айз Седай вообще мало, считанные единицы,
однако, зная их, не приходится сомневаться, что они приложили все усилия,
чтобы увести своих слуг вместе с семьями оттуда, откуда вынуждены были
бежать сами.
проронил ни слова. Стоящие неподвижно Айз Седай провожали пришельцев
внимательными взглядами, как и молодые женщины и девушки - наверняка
Принятые или даже послушницы. Мужчины, за мгновение до того двигавшиеся с
волчьей грацией, замерли на месте, кто сунув руку в солому, кто потянувшись
за косяк - несомненно, к припрятанному там оружию. Детишки исчезли,
Орловский Гай Юлий
Мороз Александра
Корнев Павел
Мурич Виктор
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман