меня тому, что есть основания для бегства от изобретений.
катастрофой. Помогает образование, но его одного никогда не достаточно. Ты
тоже должна бежать.
движения мажордома, так явно выдающие попытки утаить происходящее в нем.
Процессия миновала первый плавный спуск Стены. Монео шел своим обычным
шагом переставляя ноги одну за другой, с четким пониманием, куда он всякий
раз ставит ногу, но появилось и что-то новое.
чтобы идти рядом с укрытым в чужеродной плоти лицом Владыки, больше не
старается стоять на уровне судьбы своего повелителя. К востоку ждал
Сарьер, к западу - река, плантации. Монео не глядел ни влево, ни вправо.
Он прозрел иную цель своего назначения.
ощутить кое-какие Твои страхи. И, по-моему, я уже знаю. каково оно, то
место, в котором Ты живешь.
Это было изумительно. Он не мог отвести от нее глаз. Его до глубины души
пробрало страхом, он чувствовал, что его руки начали подергиваться.
все в одном человеке, - сказала она.
что, пребывая в самом центре нашего мироздания, смотришь вовне так, как
другие смотреть не могу. Ты страшишься приобщиться к этому, и все же,
больше всего другого, ты этого хочешь.
она. - Но я увидела моего Владыку Лито, чью душу я люблю, и знаю теперь то
единственное, что Ты воистину понимаешь.
его рук передавалась всему его переднему сегменту.
этом все.
Когда слезы соприкоснулись с его оболочкой, вырвались тонкие струйки
голубого дыма. Он ощутил жжение - и был благодарен боли.
любить может существовать только при такой вере.
оболочка не закрыла рефлекторно его лица, предотвращая прикосновение, как
это обычно бывало.
первый человек, касающийся моих щек?
все остальное потеряно в тенях памяти... сокрыто... исчезло.
человек, единственный человек, которому я когда-либо доверялась до конца.
Да, любовь моя, я разделю с тобой мою душу.
напряжения внимания. Его тлейлаксанское тело помнило то, о чем
тлейлаксанцы даже не подозревали. Пусть его подлинная юность отстоит от
него на целые эпохи, но повторная юность его тлейлаксанских мускулов таила
забытые сознанием уроки его детства. В том детстве, он научился сохранять
себе жизнь, убегая на высокие кручи родной планеты. Не имело значения, что
нынешняя круча возведена людьми. Над ней тоже сказались века работы
природы.
старается добраться до узкого выступа далеко под ним. Ее действия были
совершенно бесполезны для Айдахо, но между ним и Сионой произошел спор,
который, в конце концов, заставил Сиону согласиться, что им следует
предпринять это восхождение.
попытку.
Свободных ждали на песке, у подножья Стены, наглухо отгораживавшей Сарьер.
сейчас поставить руку или ногу. Он думал о мотке легкой веревки вокруг
своих плеч. Длина веревки равнялась высоте Стены. Он отмерил ее по земле,
методом триангуляции, без счета шагов. Надо считать, что веревка
достаточно длинна. Длина веревки - высота стены.
Айдахо карабкался по отвесной поверхности... Ладно, не совсем отвесной.
Ветер, песок, даже, в какой-то степени, дождь, силы холода и жары более
трех тысяч лет проделывали свою разрушительную работу. Айдахо целый день
просидел на песке под кручей, изучая работу времени. Он тщательно
запоминал косые тени, тонкие линии, раскрошившийся выступ, крохотные
зацепки в камне здесь и там - то, что способно ему помочь.
попробовал, выдержит ли она его вес. Да. Он быстро передохнул, прижав лицо
к теплой скале, не глядя ни вверх, ни вниз. Он просто здесь. Все зависит
от его собственных движений. Нельзя позволить слишком быстро устать его
плечам. Нужно распределить нагрузку между руками и ногами. Пальцы
неизбежно пострадают, но, если кости и сухожилия не повреждены, плевать на
ободранную кожу.
Его правую щеку обдало каменными пылью и крошкой, но он даже не
почувствовал. Его сознание было полностью сосредоточено на шарящей руке,
на том, как держат равновесие ноги на крохотнейшем из выступов. Он был
былинкой на ветру всемирного тяготения... Здесь зацепиться пальцем, там
кончиком ноги, временами лишь на чистой силе воли одолевая участок
отвесной поверхности.
пользоваться ими ему было не по душе. На его поясе болтался, тоже
самодельный, молоток на коротком ремне, узел которого зафиксировали его
пальцы.
повиновалась прямому приказанию Сионы их сопровождать. Странная женщина...
и покорность ее странная.
Сопротивление Найлы испарилось.
малейшего понятия не имеешь о ее силе и быстроте.
образца", дал толчок замыслу этого восхождения, когда на вопрос Айдахо:
прадеда.
Туоно. Они сидели в пыльной тени перед гостевым домом, укрытые от
полдневного солнца. Помощники Гаруна полукругом сидели на корточках вокруг
дверной приступки, на которой устроились Сиона, Айдахо и Гарун. Две
Рыбословши расположились поблизости, прислушиваясь. Найла должна была