обиталище студентов, богемы и разного рода недовольных горлопанов, - район
на несколько порядков выше Восьмого округа, с точки зрения безопасности и
чистоты воздуха.
закладных лавок и контор. На доброй половине домов красовалась старинная
позолоченная эмблема ростовщиков. Элистэ прошлась по улице, приглядываясь
к лавкам, витрины которых являли грустную выставку невостребованных
сокровищ: драгоценности и посуда, украшения и произведения искусства,
оружие, инструменты - ремесленные и музыкальные; на всем лежал слой пыли.
Ассортимент не отличался особым разнообразием. Наконец она вошла в
большую, сравнительно чистую лавку под свежеокрашенной вывеской. За
прилавком справа от двери стоял сам хозяин - тучный горожанин, смахивающий
на морскую черепаху. Он воззрился на девушку с откровенным любопытством -
ее облик, похоже, вызывал в этом столичном округе одну и ту же неизменную
реакцию. Вполне возможно, он принял ее за покупательницу; первые же ее
слова заставят его убедиться в своей ошибке. Но следует быть
осмотрительной. Хватит говорить и держать себя как Возвышенная, хватит
глупостей и ошибок. Она - простая девушка, обычная гризетка без особых
примет. Однако не уроженка Шеррина - это у нее ни за что не получится.
успеха. Но бесчисленные мелочи - жесты, выражение лица, позы, привычки,
предпочтения, все то, что характерно для шерринского простонародья, - с
этим ей никогда не справиться. Самый внимательный наблюдатель, и тот не
сумел бы притвориться коренным шерринцем, а она никогда не отличалась
острой наблюдательностью. Она наверняка споткнется на каком-нибудь
пустяке, и все поймут, что она вовсе не та, за кого себя выдает.
фанатики-экспроприационисты, - она без труда и в совершенстве может его
передать, ибо с раннего детства слышала тягучую речь фабекских крестьян.
Говор Кэрт. Говор Дрефа. В ее устах его невозможно будет отличить от
настоящего. Она и в Фабеке могла бы сойти за крестьянку. Здесь же, в
Шеррине, ее отступления от общепринятого могут привлечь внимание, но не
вызовут подозрений, ибо люди объяснят их очень просто: что взять с
деревенщины?
спросить родная сестра Кэрт:
особого интереса.
даже покраснела. Он что, принимает ее за деревенскую дуру, которую легко
обвести вокруг пальца? Так он ошибается Сейчас она ему покажет.
вспомнив о произношении, и приготовилась к торгу. Но хозяин не удосужился
даже ответить.
провести. Собрано прилавку блестящие безделушки, Элистэ сказала голосом
Кэрт:
пошла.
он ее окликнет, вернет, я они поторгуются как положено.
лавке предложат больше. Чего-чего, а закладных лавок на Ломбардной улице
хватает.
другой, рядом, ей давали семнадцать. Потом снова восемнадцать.
Девятнадцать. Шестнадцать. Двадцать. На всем протяжении Ломбардной улицы
цена колебалась в пределах двух-трех рекко. Нашелся даже подонок,
предложивший одиннадцать; впрочем, других таких не встретилось. Но больше
двадцати никто не давал. Обойдя два десятка ростовщиков, она наконец
убедилась, что больше двадцати рекко ей не выручить, и отдала
драгоценности.
пустовал, но и не был набит так, как она рассчитывала. Поход по
ростовщическим лавкам отнял у нее много времени; день начал клониться к
вечеру. Она устала, ноги болели. Спину ломило от стояний перед прилавками,
ее начал пробирать холод. И, что хуже всего, снова хотелось есть: со
времени скудного завтрака миновало много часов. Поесть было просто
необходимо, но во сколько это ей обойдется? Она вдруг с ужасом осознала,
как мало у нее денег. Ей вспомнилось, что в Новых Аркадах бокал
охлажденной розовой воды стоит два рекко. При таких ценах надолго ли
хватит двадцати?
ценами. Простой народ ухитрялся существовать на жалкие бикены, так неужели
у нее недостанет смекалки жить так же? Свернув с Ломбардной улицы, она
попала на Университетскую, которая привела ее в Крысиный квартал. Там она
вошла в первую попавшуюся кофейню и с облегчением опустилась на стул.
Помещение оказалось забито студентами; молодые люди с открытыми лицами
переговаривались звонкими голосами и оживленно жестикулировали. В глазах
Элистэ они и впрямь были молодежью, хотя и ровесники ей. Они не понимали,
как им повезло, таким свободным и беззаботным. Ей хотелось стать одной из
них, затеряться в их шумной толпе. Правда, женщин в университет не
принимают, но если переодеться юношей?..
Элистэ заказала что подешевле - чай без, меда (сэкономила два бикена) и
булочку из серой муки вместо бриоши. Ела она не спеша, смакуя каждую
крошку. Но долго засиживаться было нельзя: уже вечерело, а ей еще
предстояло найти ночлег - какую-нибудь тихую чистую комнатку с горящим
камином. Приступать к поискам следовало немедленно, но как не хотелось
выбираться на улицу: ее по-прежнему одолевали усталость и голод, а там
царили холод и страх...
студент - это она поняла сразу; не первой молодости, с каемкой грязи под
ногтями. Улыбался он слишком широко и самоуверенно, обнажая гнилые зубы.
Она отвела взгляд.
расслышала. - Мы вон где сидим. - Он показал на стол в углу, из-за
которого два мужлана, точные его копии, ухмылялись и подмигивали Элистэ.
положено. Пошли. - Не получив ответа, он взял ее за руку и потянул. -
Пошли!
разумной стране она за такое приказала бы его выпороть, если не хуже.
тихо, что мужчина ничего не заметил.
к стене. Она попалась. Не драться. Не кричать. Не привлекать внимания. И
думать не сметь звать на помощь - Возвышенным изгоям на помощь
рассчитывать не приходится. Примитивный ужас и ярость туманили разум. Она
ощущала себя зверьком в западне, ее подмывало царапаться и кусаться, но
насильник, разумеется, не мог этого знать - он все улыбался и бубнил.
Элистэ кивнула и поднялась. Уговоры прекратились, потная ладонь ослабила
хватку. Внезапным рывком она высвободила руку и быстро вышла из кофейни,
усилием воли подавив желание бежать.
оставила на столике недоеденную булочку и теперь корила себя за глупость
Впрочем, нет смысла из-за этого убиваться. Сейчас необходимо найти
комнату. До наступления ночи еще часа два - вполне достаточно.
пансион. Хозяин потребовал за комнату тридцать рекко в месяц, плата
вперед; нет, комната сдается никак не меньше, чем на месяц. Если юная дама
желает снять комнату на ночь или даже на несколько часов, то в Восьмом
округе найдутся заведения, где охотно пойдут ей навстречу. Всего доброго.
приемлемой - двадцать два рекко в месяц. Уже лучше, но все равно не по
карману.
стропила; довольно приятная, раскованная атмосфера, но - сожалеем,
женщинам комнаты не сдаются.
месяц, просто дешевка. Однако платить вперед за три месяца. Нет, никаких
исключений. Жаль. А не поискать ли молодой даме чего-нибудь подходящего в
Восьмом округе?
оставалось совсем Ничего. При одной мысли о том, что придется провести на
улице еще одну ночь, Элистэ бросало в дрожь. Она смертельно устала,
чудовищно проголодалась и замерзла. Во что бы то ни стало надо найти
приют, любой, неважно какой.
район дымных трущоб. Сейчас она почти не замечала убожества и запахов,
которые еще несколько часов назад вызывали у нее тошноту. Укрыться до
прихода ночи - только это и занимало ее мысли.
находился "Приют Прилька". "Сдаются комнаты" - гласила табличка в грязном