Мошнаковская, ей вы и предложите все оптом.
душком -- гжель, хохлома.
Мошнак. -- Все эмигранты по выходным ходят на рынок. Я всякий раз сбрасываю
ей товар.
тот же: стопка газет, заштопанная картина Давликана с козой и "Тверская
горькая" в берестяном футляре. Действовало безотказно, на все эти аргументы
возразить было невозможно. После вываливания их на стол оставалось
обменяться дежурными фразами.
допустить юридических проколов, остеохондрозного Нидворая.
возглавлявший делегацию. -- Разоделся в меха, как оленевод!
пристыдил его Макарон, поправив плащ-паталатку.
принимающая сторона повезла покупателей в горы и с такой прытью бросилась
демонстрировать пейзажи, будто хотела сбыть не поношенную машину, а
Женевское озеро с Альпами в придачу.
пород зашел дальше некуда.
понимающий Маругг.
пришлось скупить многолезвийные красные швейцарские ножики, да еще
выгравировать на них свои фамилии.
гостей. -- Эти ножи стоят на вооружении нашей армии, -- раскрыл он секретные
сведения. -- Каждому новобранцу страна вручает нож. На них держится весь
пафос службы. Швейцарские офицеры запаса ежегодно проходят переподготовку,
автоматы -- у них дома, армия мобилизуется по первому свистку. У нас самая
правильная горная артиллерия, поэтому к нам не сунулся Гитлер.
позиций.
потому, что сунулся к нам. Это я говорю как русский офицер в отставке,
отслуживший двадцать пять лет в песках среди фельдшеров!
отступление Макарон. -- Когда мы куковали в Кушке, по телеку показывали
"Семнадцать мгновений весны". И знаете, как они там у себя в каганате
переводили официальные фашистские приветствия "Хайль, Гитлер!" и "Зиг
хайль!"?
руку Макарон. -- Вокруг бойня, а синхронист с экрана соловьиные трели
разводит: "Салям алейкум, Гитлер!" -- "Малейкум ассалам!" -- Салям алейкум!"
-- "Малейкум ассалам!".
с ними: "Салям алейкум! Салям алейкум!"
поставить точку, -- подпер бока руками Макарон и повел стрельбу на
поражение: -- Спроси, Любочка, у господина Маругга, как они со своими
ножиками чувствуют себя под нашими установками "Град". Ответ переводить не
нужно.
обледенение, и он сразу заспешил угостить всех обедом.
-- Переведи, пожалуйста, что мы желаем откушать в кабаке у Чертова моста,
где Суворов переходил через Альпы. Там есть табличка, на которой все
написано.
Далеко. Мы пообедаем в традиционном швейцарском стиле. -- И заказал места в
морском ресторане, где подали мойву в сиропе.
водку, -- заметил Маругг, нахваливая недозрелую швейцарскую лозу.
и "вестибюль".
углы. У нас со швейцарцами официальный разговор, и если мы решили опустить
их на миллион франков, то обязательно опустим!
устали таскаться по горам, как бараны.
Орехов. -- Cоздается впечатление, что нам крутят мозги!
дерибаса, -- придал себя беседе Толкачев, демонстрируя, что он остается на
посту, хотя и перебрал немного с Ореховым.
из России, как только приезжали -- сразу в горы на лыжах. И оттуда к теме
покупки уже не возвращались.
над вопросом: спасти Россию или продать? И если спасти, то зачем, а если
продать -- то за сколько.
что не хватало разреза глаз. Орехов делал вид, что вносит в компьютер
технические данные. Толкачев тщательно снимал на видеокамеру узлы и детали.
Макарон, умудрившийся прихватить в поездку корзину прелестей -- волжскую
рыбу, мед, грибы, икру и пару флаконов клюквенной. Действо было намечено на
последний вечер пребывания в доме у Маругга. Чисто русский обед. Ко всем
перечисленным разносолам Макарон намеревался подать плов, винегрет и блины.
Обед по расписанию был в шесть. В три Макарон начал кухарить. Херр Маругг
нарезал круги вокруг кухни, с которой доносились такие запахи, что у него
заворачивался пиджак цвета "соль с перцем"! Привыкший к зыбким форелям и
обезжиренному сыру, он долго пускал слюну, наблюдая за размашистыми
действиями Макарона. В конце концов, когда столы были накрыты и в столовую
внесли плов в огромном, обернутом полотенцем казане, херр Маругг не выдержал
и упал без чувств.
микроавтобусе. Артамонов сидел за рулем, Толкачев просматривал на визоре
отснятую пленку, Макарон массировал Нидвораю шейные позвонки и двигался над
ним так, будто искал блох. Орехов по накатанной схеме сочинял переметные
письма президенту Украины Кравчуку.
воздушное право вступать с Вами в переписку и, тем более, -- в перепопку?
Отвечаю Вам со всей развязностью развалившегося на трех сиденьях пассажира:
без взаимной индуктивности продвигаться в будущее невозможно. Мы соскучились
по славянскому говору и, дорвавшись до Вас как до первого, кто может понять
нас без Шейкиной, сообщаем: фактов вербовки не наблюдалось... Неожиданно для
себя мы совершили косвенную агрессию -- под бизнес-план с плавающим сроком
окупаемости мы взяли в лизинг без предоплаты и без всякой гарантии печатную
машину фирмы WIFAG, что сравнимо с угоном самолета или захватом судна под
швейцарским флагом. А они в качестве жеста доброй воли передали нам в
пользование "Chrysler Grand Voyager". Чтобы мы не спрыгнули со сделки. И
вправду говорят, что половину жизни надо вкладывать в имя, чтобы потом --
вынимать оттуда. Если ради рыбинского станка мы пожертвовали "Fordoм", то
при покупке WIFAG нас самих одаривают мини-вэнами! Это и есть та самая
дельта. Обкатывая подарок, мы собрали корзину валют от реализации "Лишенца"
в Бергамо, Оснабрюке и Безансоне. Продажи идут неплохо -- что значит реклама
Афанасьев Роман
Лукин Евгений
Никитин Юрий
Березин Федор
Лукьяненко Сергей
Лукин Евгений