обедать в Уолден Холле! Тогда Шерли налила бы нам еще чаю и мы бы провели
такой счастливый вечер втроем, правда, мистер Мур?
подростку:
не бойся жестокой действительности. Разливай чай, Генри, я скоро вернусь.
следующее утро она появилась в наилучшем настроении.
Изабелла, Гертруда, вы пойдете?
неожиданностью, что сначала они не нашлись, что сказать, и, только уловив
одобрительный кивок матери, согласились. Девицы Симпсон надели шляпки и
вместе с Шерли отбыли на прогулку.
мисс Килдар недолюбливала дамское общество; миссис Прайор и Каролина
Хелстоун были единственные женщины, которых она всегда встречала с искренней
радостью. Со своими кузинами Шерли была внимательна, вежлива и добра, но
говорить с ними ей было не о чем. Однако в это утро у нее было так светло на
душе, что она готова была беседовать даже с девицами Симпсон. Не отступая от
раз и навсегда установленного ею правила, - говорить с ними только о вещах
самых обыденных, - Шерли сегодня проявляла к этим вещам необычайный интерес;
ум ее так и сверкал в каждой фразе!
Денек выдался тусклый, туманный, скучный, как сама осень, тропинки в лесу
размокли, дышать было трудно, небо затягивали тучи, и все же казалось, что в
сердце Шерли сияли солнце и лазурь Италии. Их блеск так и светился в ее
смеющихся серых глазах.
указания своему управляющему Джону, и она отстала от своих кузин. С этого
момента и до ее возвращения в дом прошло минут двадцать; за это время Шерли
поговорила с Джоном, потом вышла за ограду и постояла там у калитки. Когда
ее позвали к завтраку, она извинилась и ушла к себе наверх.
почему-то сказала, что не голодна.
поднялась к ней в комнату. Шерли сидела на кровати, склонив голову на руки.
Она была страшно бледна, задумчива и, пожалуй, печальна.
изменилась совсем не немножко.
и не захотела объяснить, несмотря на странную ее внезапность, - она
произошла за какие-то десять минут, - не исчезла бесследно как летнее
облачко. К обеду Шерли вышла и заговорила с гостями как ни в чем не бывало и
провела с ними целый вечер. На расспросы о здоровье она отвечала, что все
уже прошло, что это было легкое недомогание, минутная слабость, - не стоит
об этом и думать, - и все же чувствовалось, что с Шерли что-то произошло.
облике мисс Килдар лежал какой-то новый, незнакомый отпечаток. В глазах ее,
в голосе, в каждом движении появилась странная сосредоточенность. Перемена
была не так уж заметна, чтобы тревожиться и все время спрашивать, здорова ли
она, однако Шерли явно переменилась. Словно туча нависла над ней, которую
никакой ветер не мог ни прогнать, ни рассеять. Вскоре все поняли, что ей
было неприятно, когда другие замечали ее состояние. Сначала она избегала
разговоров на эту тему, но если спрашивающий упорствовал, Шерли на вопрос,
не больна ли она, со свойственным ей высокомерием решительно отвечала:
смятении, она безжалостно высмеивала собеседника:
синие или серые? У меня нечему быть "в смятении".
подурнела, но если мне захотелось стать уродиной, то какое другим до этого
дело?
беззаботной и, по-видимому, искренне негодовала на самое себя, ибо это ей не
удавалось. Жестокие, горькие слова срывались с ее уст, когда она оставалась
одна.
дрожь, - дрожи так, чтобы никто не видел! Отчаивайся, когда кругом никого
нет!
слабость, выдавать свою глупую тревогу? Встряхнись! Будь выше этого! А если
не можешь, скрой свою боль от всех.
держаться уверенно и весело. А когда уставала от усилий и нуждалась в
отдыхе, то искала уединения, но не уединения своей комнаты, - ей надоело
томиться взаперти, в четырех стенах, - а уединения дикой природы, за которым
она гналась на своей любимой кобыле Зоэ. Иной раз Шерли проводила в седле по
полдня. Ее дядюшка этого не одобрял, но не осмеливался протестовать:
навлекать на себя гнев Шерли было делом нешуточным даже тогда, когда она
была весела и здорова, а теперь, когда лицо ее осунулось и большие глаза
запали, в этом потемневшем лице и пылающих глазах было нечто возбуждавшее
одновременно сострадание и смутную тревогу.
расспрашивал, отчего она так изменилась внешне, Шерли коротко отвечала:
дождь и ясным днем, в безветрие и в бурю она совершала свою обычную прогулку
верхом до Стилброской пустоши, и только Варвар сопровождал ее, стелясь рядом
о конем неутомимым волчьим галопом.
спальне, и на вершине горы, - заметили, что, вместо того чтобы свернуть к
Рашеджу, к верхней дороге от Стилброской пустоши, мисс Килдар проезжала
дальше, в город. Нашлось немало добровольцев, вызвавшихся узнать, зачем она
туда ездила. Они установили, что мисс Килдар заходила к некоему мистеру
Пирсону Холлу, родственнику священника из Наннли. Этот джентльмен и его
предки издавна вели все дела семьи Килдар. Отсюда пошли всякие
предположения: одни утверждали, что мисс Килдар запуталась в спекуляциях,
связанных с фабрикой в лощине, потеряла на них много денег и теперь
вынуждена закладывать свои земли; другие говорили, что она просто выходит
замуж и готовит необходимые для этого бумаги.
когда его ученик выполнит заданный урок.
его насторожиться.
дрожали, в глазах стояли слезы. Он положил свой костыль на пол, склонил
голову и заплакал.
Доверься мне, Генри!
было помочь! Я его не перенесу...
дело? Кто тебя огорчил?
без следа через месяц-другой. Кроме того, ее слово тоже чего-нибудь да
стоит, а она говорит, что здорова.