read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Не боитесь? Нет?
Они уезжают в город.
Мы выходим во двор. Очевидно, раздают обед, потому что от кухни к
спальням несут в кастрюлях борщ. Костя Ветковский дергает меня за рукав и
хохочет: Митька и Витька остановили двух ребят, несущих кастрюлю.
- Разве ж так можно делать? - укоряет Митька. - Ну что это за люди! Чи
ты не понимаешь, чи ты людоед какой?..
Я не сразу соображаю, в чем дело. Костя двумя пальцами поднимает за
рукав одного из куряжских хлебодаров. У него под другой рукой хлеб, корка
которого ободрана наполовину. Костя потрясает рукавом смущенного парня:
весь рукав в борще, с него течет, он до самого плеча обложен кусочками
капусты и бурака.
- А вот! - Костя умирает со смеху. Мы тоже не можем удержаться: в
кулаке зажат кусок мяса.
- А другой?
- Тоже! - заливается Митька. - Это они из борща мясо вылавливают...
пока донесут... Как же тебе не стыдно, идиот, рукав закатал бы!
- Ой, трудно здесь будет, Антон Семенович! - говорит Костя.
Ребята мои куда-то расползаются. Ласковый майский день наклонился над
монастырской горой, но гора не отвечает ему ответной теплой улыбкой. В
моем представлении мир разделяется горизонтальной прозрачной плоскостью на
две части: вверху пропитанное голубым блеском небо, вкусный воздух,
солнце, полеты птиц и гребешки высоких покойных тучек. К краям неба,
спустившимся к земле, привешены далекие группы хат, уютные рощицы и
уходящая куда-то веселая змейка речки. Черные,зеленые и рыжие нивы, как
перед праздником, аккуратно разложены под солнцем. Хорошо все это или
плохо, кто его знает, но на это приятно смотреть, это кажется простым и
милым, хочется сделаться частью ясного майского дня.
А под моими ногами загаженная почва Куряжа, старые стены, пропитанные
запахом пота, ладана и клопов, вековые прегрешения попов и кровоточащая
грязь беспризорщины. Нет, это конечно, не мир, это что-то иное, это как
будто выдумано!
Я брожу по колонии, ко мне никто не подходит, но колонистов как будто
становится больше. Они наблюдают за мной издали. Я захожу в спальни. Их
очень много, я не в состоянии представить себе, где, наконец, нет спален,
сколько десятков домов, флигелей набито спальнями. В спальнях сейчас много
колонистов. Они сидят на скомканных грудах тряпья или на голых досках и
железных полосках кроватей. Сидят, заложивши руки между изодранных колен,
и переваривают пищу. Кое-кто истребляет вшей, по углам группы картежников,
по другим - доедают холодный борщ из закопченных кастрюль. На меня не
обращают никакого внимания, я не существую в этом мире.
В одной из спален я спрашиваю группу ребят, которые, к моему удивлению,
рассматривают картинки в старой "Ниве"#5:
- Обьясните, пожайлуста, ребята, куда подевались ваши подушки?
Все подымают ко мне лица. Остроносый мальчик свободно подставляет моему
взгляду тонкую ироническую физиономию:
- Подушки? Вы будете товарищ Макаренко? Да? Антон Семенович?
- Да.
- Это вы здесь ходите, смотрю.
- Завтра с двух часов...
- Да, с двух часов, - перебиваю я, - а все-таки ты не ответил на мой
вопрос: где ваши подушки?
- Давайте мы вам расскажем, хорошо?
Он мило кивает головой и освобождает место на заплатанном грязном
матраце. Я усапживаюсь.
- Как тебя зовут? - спрашиваю я.
- Ваня Зайченко.
- Тыт грамотный?
- Я был в четвертой группе в прошлом году, а в эту зиму... да вы,
наверное, знаете... у нас занятий не было...
- Ну, хорошо... Так где подушки и простыни?
Ваня с разгоревшимся юмором в серых глазах быстро оглядывает товарищей
и пересаживается на стол. Его лохматый рыжий ботинкок упирается в мое
колено. Товарищи тесно усаживаются на кровати. Среди них я вдруг узнаю
круглолицого Маликова.
- И ты здесь?
- Угу... Это наша компания! Это Тимка Одарюк, а это Илья... Фонаренко
Илья!
Тимка рыжий, в веснушках, глаза без ресниц и улыбка без предрассудков.
Илья - толстомордый, бледный, в прыщах, но глаза настоящие: карие, на
тугих, основательных мускулах. Ваня Зайченко через головы товарищей
оглядывает почти пустую спальню и начинает приглушенным, заговорщицким
голосом:
- Вы спрашиваете, где подушки, да? А я вам скажу прямо: нету подушек, и
все!
Он вдруг звонко смеется и разводит растопыренными пальцами. Смеются и
остальные.
- Нам здесь весело, - говорит Зайченко, - потому что смешно очень!
Подушек нету... Были сначала, а потом... ффу... и нету!..
Он снова хохочет.
- Рыжий лег спать на подушке, а проснулся без подушки... ффу... и
нету!..
Зайченко веселыми щелочками глаз смотрит на Одарюка. В смехе он
отклоняется назад и сильнее толкает ногой мое колено.
- Антон Семенович, вы скажите: чтобы были подушки, надо все записывать,
правда? Считать нужно и записывать, правда? И когда кому выдали, и все. А
у нас не только подушки, а и людей никто не записывает... Никто!.. И не
считают... Никто!..
- Как это так?
А очень просто: так! Вы думаете, кто-нибудь записал, что здесь живет
Илья Фонаренко? Никто! Никто и не знает! И меня никто не знает. О! Вы
знаете, вы знаете? У нас много таких: здесь живет, а потом пойдет
где-нибудь еще поживет, а потом опять сюда приходит. А смотрите: думаете,
Тимку сюда кто-нибудь звал? Никто! Сам пришел и живет.
- Значит, ему здесь нравится?
- Нет, он сюда пришел две недели назад. Об убежал из Богодуховской
колонии. Он, знаете, захотел в колонию Горького.
- А разве в Богоддухове знают?
- Ого! Все знают! А как же!
- Почему он только один прибежал сюда?
- Так кому что нравится, конечно. Многим ребятам не нравится строгость.
У вас, говорят, строгость такая: есть, труба заиграла - бегом, вставать -
раз, два, три. Видите? А потом - работать. У нас тоже хлопцы такого не
хотят...
- Они поубегают, - сказал Маликов.
- Куряжане?
- Угу. Куряжане поубегают. На все стороны. Они так говорят: "Макаренко
еще не видели? Ему награды получать нужно, а нам работать?" Они поубегают
все.
- Куда?
- Разве мало куда? Ого! В какую хочешь колонию.
- А вы?
- Ну, так у нас компания, - весело заспешил Зайченко. - Нас компания
четыре человека. Вы знаете что? Мы не крадем. Мы не любим этого. И все!
Вот Тимка... ну, так и то для себя ни за что, а для компании...
Тимка добродушно краснеет на кровати и старается посмотреть на меня
сквозь стыдливые, закрывающиеся веки.
- Ну, компания, до свиданья, - говорю я. - Будем, значит, жить вместе!
Все отвечают мне: "До свиданья" - и улыбаются.
Я иду дальше. Итак, четверо уже на моей стороне. Но ведь, кроме них,
еще двести семьдесят шесть, может быть и больше. Зайченко, вероятно, прав:
здесь люди незаписанные и несчитанные. Я вдруг прихожу в ужас перед этой
страшной, несчитанной цифрой. Как я мог так легкомысленно броситься в это
совершенно губительное дело? Как я мог рискнуть не только моей удачей, но
жизнью целого коллектива? Пока это число "280" представлялось мне в виде
трех цифр, написанных на бумаге, моя сила казалась мне могучей, но вот
сегодня, когда эти двести восемьдесят расположились грязным лагерем вокруг
моего ничтожного отряда мальчиков, у меня начинает холодеть где-то около
диафрагмы, и даже в ногах я начинаю ощущать неприятную тревожную слабость.
Посреди двора ко мне подошли трое. Им лет по семнадцати, их головы даже
пострижены, на ногах исправные ботинки. Один в сравнительно новом
коричневом пиджаке, но под пиджаком испачканная какой-то снедью, измятая
рубаха; другой - в кожанке, третий - в чистой белой рубахе. Обладатель
пиджака заложил руки в карманы брюк, наклонил голову к плечу и вдруг
засвистел мне в лицо известный вихляющий "одес-
ский" мотив, выставляя напоказ белые красивые зубы. Я заметил, что у него
большие мутные глаза и рыжие мохнатые брови. Двое других стояли рядом,
обнявши друг друга за плечи, и курили папиросы, перебрасывая их языком из
одного угла рта в другой. К нашей группе придвинулось несколько куряжских
фигур.
Рыжий прищурил один глаз и сказал громко:
- Макаренко, значит, да?
Я остановился против него и ответил спокойно, стараясь изо всех сил
ничего не выразить на своем лице:
- Да, это моя фамилия. А тебя как зовут?
Рыжий, не отвечая, засвистел снова, пристально меня разглядывая
прищуренным глазом и пошатывая одной ногой. Вдруг он круто повернул
спиной, поднял плечи и, продолжая свистеть, пошел прочь, широко расставляя



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 [ 99 ] 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.