он задержал дыхание, но в носу щекотало все сильнее. Он напрягся,
конвульсия сотрясала все тело. Плащ шевельнулся, зашелестел. На пол упали
комочки засохшей грязи.
сжимавшую оружие:
в безопасности. Остерегись прорезать в нем дыру!
Булгака! Изгрызут, с тебя первого голову сниму.
такого кота видел возле дворца...
высыпем сюда монеты из кувшинов.
Покряхтывая, начал подбирать, Олег потихоньку пошел выдвигаться из-за
плаща. Грузный Остап кряхтел, сопел, наконец с трудом разогнулся:
необычное запрятано. Я завтра принесу кота... нет, двух котов, заодно все
сундуки проверю.
широкой роже таилась хитрая ухмылка. Последний ключ он держал зажатым
между пальцами, не показывая кагану.
а чтобы открыть, нужен ключ!
поднялся во весь огромный рост. Крышка качалась на голове, глаза оборотня
горели кроваво-красным огнем:
задержались бы еще на пару минут. Мрак тяжело дышал, лицо его было
темно-синее, как у утопленника, но быстро розовело. Могучие кулаки
медленно разжались.
обереги, их целые кучи...
нюхал, щупал, почти лизал, пытаясь понять, а Мрак пристроился у двери. Там
было пугающе тихо.
вскрикнул, сердце его застучало быстрее. Олег все еще рылся в награбленных
диковинках, Мрак посматривал на волхва другими глазами.
но дальше было тихо. Молчание за дверью было таким невыносимым, что он
едва не ворвался к дочери кагана с воплем: "Да бросай же наконец второй
сапог, не тяни!", однако в это время снова хлопнула дверь, послышались
неразборчивые голоса, затем дверь хлопнула снова. Послышались шаги, еще
более тяжелые, чем у дочери кагана. Знакомый голос проговорил:
удается?
они... так мы сразу...
разбегались. Оружия не возьмешь -- тут же обнаружат, а плащи да сапоги --
кто знает, в чем их сила?
гордятся еще больше... Все, уходим!
Мрак изготовился, лег на пол. Олег сунул стебель разрыв-травы, пошевелил.
Дверь не открывалась, и он с сожалением вытащил свежий стебель. Жаль, что
дважды нельзя использовать один и тот же. Ключи надежнее, теми можно
отпирать тыщи раз, пока не сломаешь...
бесшумно захлопнулась. С ложа свисали шкуры зверей, в прошлый раз их не
было.
шаги. Судя по топоту, двигались пятеро, на них позванивали подвешенные к
поясам мечи, а заброшенные за спину щиты стучали металлом, когда их
задевали боевые рукавицы с бронзовыми бляшками.
стихать. Олег схватил Мрака за руку, потащил прямо под ложе. Мрак
втиснулся между полом и ложем, тут же послышался недовольный вздох,
заскрипели доски. На каменный пол рядом с лицом Мрака опустились белые
ступни. Ногти были накрашены, а лодыжку обвивала вытатуированная змея.
Хвост ее уходил далеко вверх, но дальше Мрак не видел, хотя вовсю косил
глаза, а с другого бока Олег настойчиво дергал, заставляя заползти под
ложе глубже.
скрипнули. Шлепая босыми ногами, Зейнаб прошла к двери:
вовсе не казалась свирепой и крутой бабой. Даже крупной выглядит лишь
среди кривоногих степняков, а так со спины не отличил бы от обычной бабы
из своей деревни, что вылезла из речки. Он уже видел такое, когда
подглядывал подростком...
когда повернется обратно к ложу. Если он видит ее, то и она... Он
высвободил руку, нащупал на ложе шкуру, потащил ее вниз, свесив край почти
до пола. Только перевел дыхание, как ложе заскрипело, шкура поползла вверх
-- дурак, который лежал наверху, заботливо поправил, дубина стоеросовая!
сообразил, выпустил шкуру, а Зейнаб повернулась от двери. В коридоре
прозвучали удаляющиеся шаги -- Зебо уедет без прощания. И так увозят
ночью, тайком от Зуля и Рустана -- вождей воинственных племен бодрян и
когутов, которые уже давно мечтают взять ее в жены.
чем-то озабочен, гиперборей? Разве нам не хорошо?
тебя дарами Степи...
столику на другом конце комнаты. Мрак увидел ее белую спину, зажмурился и
пониже опустил край шкуры.
краям были фрукты и зелень.
настоящий мужчина!
воздуха в грудь, словно собирался возразить или сказать что-то ехидное.
Доски под ним заскрипели, голос Таргитая произнес:
Придут на рассвете, когда отец просыпается... Ешь, не беспокойся! Тебе
срубят голову только завтра или послезавтра, но ведь гибель -- вечный
спутник воина, верно?
выругался, у него текли слюни, ароматные запахи опускались на пол и
затекали под ложе -- Олег примиряюще бормотал, что чавкает степнячка,
Таргитай ест прилично. Мрак возразил, что дурак нарочно дразнит. Вот когда
выберется... если выберется...
каменный пол -- сытый Таргитай заиграл на своей дуде. Мрак взвыл,
бессильно уронил голову. Олег сочувствующе сопел, дышал над ухом,
объяснял, что это дочь кагана велела дудеть, Тарху сейчас не до дуды, у
него другое на уме... Мрак засопел еще яростнее.
Мрак тихо скулил, с трудом удерживаясь от желания завыть во весь голос
по-волчьи. Наконец наверху раздался женский смех, на ложе обрушилось
тяжелое. Доски затрещали, внезапно одна -- самая широкая -- с треском
лопнула, больно ударив Мрака по затылку. Сверху донесся раздраженный