Чтение 99–й страницы книги ~Двадцать лет спустя~

удивлением переглядывались, - в чем же состоит желание моего народа.

- Чтобы ему возвратили Бруселя, ваше величество, - ответил маршал.

- Ни за что! - воскликнула королева. - Ни за что!

- Как угодно вашему величеству, - сказал маршал, кланяясь и делая шаг
назад.

- Куда вы, маршал? - удивленно спросила королева.

- Я иду передать ваш ответ тем, кто его ждет, ваше величество.

- Останьтесь. Я не хочу, это будет иметь вид переговоров с бунтовщи-
ками

- Ваше величество, я дал слово, - возразил маршал.

- И это значит...

- Что если вы меня не арестуете, я должен буду вернуться к народу.

В глазах Анны Австрийской сверкнула молния

- О, за этим дело не станет! - сказала она - Мне случалось арестовы-
вать особ и более высоких, чем вы. Гито!

При этих словах Мазарини поспешно подошел к королеве

- Ваше величество, - сказал он, - если мне позволительно тоже дать
вам совет.

- Отпустить Бруселя? Если так, вы можете оставить свой совет при се-
бе.

- Нет, - отвечал Мазарини, - хотя этот совет, может быть, не хуже
других.

- Что же вы посоветуете?

- Позвать коадъютора.

- Коадъютора? - воскликнула королева. - Этого интригана и бунтовщика?
Ведь он и устроил все это!

- Тем более, ваше величество. Если он устроил этот бунт, он же сумеет
и усмирить его

- Поглядите, ваше величество, - сказал Коменж, стоявший у окна - Слу-
чай как раз благоприятствует вам. Сейчас коадъютор благословляет народ
на площади Па-леРояля

Королева бросилась к окну

- В самом деле, - сказала она. - Какой лицемер, посмотрите!

- Я вижу, - заметил Мазарини, - что все преклоняют пред ним колена,
хотя он только коадъютор; а будь я на его месте, они разорвали бы меня в
клочья, хоть я и кардинал. Итак, я настаиваю, государыня, на моем жела-
нии (Мазарини сделал ударение на этом слове), чтобы ваше величество при-
няли коадъютора.

- Почему бы и вам не сказать: на своем требовании? - сказала короле-
ва, понизив голос.

Мазарини только поклонился

Королева с минуту размышляла. Затем подняла голову.

- Господин маршал, - сказала она, - приведите ко мне господина ко-
адъютора.

- А что мне ответить народу? - спросил маршал.

- Пусть потерпят, - отвечала Анна Австрийская, - ведь терплю же я.

Тон гордой испанки был так повелителен, что маршал, не говоря ни сло-
ва, поклонился и вышел.

Д'Артаньян повернулся к Портосу.

- Ну, чем же все это кончится?

- Увидим, - невозмутимо ответил Портос.

Тем временем королева, подойдя к Коменжу, тихонько заговорила с ним.

Мазарини тревожно поглядывал в ту сторону, где находились Д'Артаньян
и Портос.

Остальные присутствующие шепотом разговаривали между собой.

Дверь снова отворилась, и появился маршал в сопровождении коадъютора.

- Ваше величество, - сказал маршал, - господин Гонди поспешил испол-
нить ваше приказание.

Королева сделала несколько шагов навстречу коадъютору и остановилась,
холодная, строгая, презрительно оттопырив нижнюю губу.

Гонди почтительно склонился перед ней.

- Ну, сударь, что скажете вы об этом бунте? - спросила она наконец.

- Я скажу, что это уже не бунт, а восстание, - отвечал коадъютор.

- Это восстание только для тех, кто думает, что мой народ способен к
восстанию! - воскликнула Анна Австрийская, не в силах более притворяться
перед коадъютором, которого она - быть может не без причины - считала
зачинщиком всего. - Восстанием зовут это те, кому восстание желательно и
кто устроил волнение; но подождите, королевская власть положит этому ко-
нец.

- Ваше величество изволили меня призвать для того, чтобы сказать мне
только это? - холодно спросил Гонди.

- Нет, мой милый коадъютор, - вмешался в разговор Мазарини, - вас
пригласили для того, чтобы узнать ваше мнение относительно неприятных
осложнений, с которыми мы сейчас столкнулись.

- Значит, ваше величество позвали меня, чтобы спросить моего совета?
- произнес коадъютор, изображая удивление.

- Да, - сказала королева - все так пожелали.

- Итак, - сказал он, - вашему величеству угодно...

- Чтобы вы сказали, что бы вы сделали на месте королевы, - поспешил
досказать Мазарини.

Коадъютор посмотрел на королеву. Та утвердительно кивнула головой.

- На месте ее величества, - спокойно произнес Гонди, - я не колеблясь
возвратил бы им Бруселя.

- А если я не возвращу его, - воскликнула королева, - то что произой-
дет, как вы думаете?

- Я думаю, что завтра от Парижа не останется камня на камне, - сказал
маршал.

- Я спрашиваю не вас, - сухо и не оборачиваясь ответила королева, - я
спрашиваю господина Гонди.

- Если ваше величество спрашивает меня, - сказал коадъютор с прежним
спокойствием, - то я отвечу, что вполне согласен с мнением маршала.

Краска залила лицо королевы; ее прекрасные голубые глаза, казалось,
готовы были выскочить из орбит; ее алые губы, которые поэты того времени
сравнивали с гранатом в цвету, побелели и задрожали от гнева. Она почти
испугала даже самого Мазарини, которого беспокойная семейная жизнь приу-
чила к таким домашним сценам.

- Возвратить Бруселя! - вскричала королева с гневной усмешкой. - Хо-
роший совет, нечего сказать. Видно, что он идет от священника.

Гонди оставался невозмутим. Сегодня обиды, казалось, совсем не заде-
вали его, как и вчера насмешки, по ненависть и жажда мщения скоплялись в
глубине его души. Он бесстрастно посмотрел на королеву, которая взглядом
приглашала Мазарини тоже сказать что-нибудь.

Но Мазарини обычно много думал и мало говорил.

- Что же, - сказал он наконец, - это хороший совет, вполне дружеский.
Я бы тоже возвратил им этого милого Бруселя, живым или мертвым, и все
было бы кончено.

- Если вы возвратите его мертвым, все будет кончено, это правда, но
не так, как вы полагаете, монсеньер, - возразил Гонди.

- Разве я сказал: "живым или мертвым"? Это просто такое выражение. Вы
знаете, я вообще плохо владею французским языком, на котором вы, госпо-
дин коадъютор, так хорошо говорите и пишете.

- Вот так заседание государственного совета, - сказал д'Артаньян Пор-
тосу, - мы с Атосом и Арамисом в Ла-Рошели советовались совсем по-друго-
му.

- В бастионе Сен-Жерве.

- И там, и в других местах.

Коадъютор выслушал все эти речи и продолжал с прежним хладнокровием:

- Если ваше величество не одобряет моего совета, - сказал он, - то,
очевидно, оттого, что вам известен лучший путь. Я слишком хорошо знаю
мудрость вашего величества и ваших советников, чтобы предположить, что
столица будет оставлена надолго в таком волнении, которое может повести
за собой революцию.

- Итак, по вашему мнению, - возразила с усмешкой испанка, кусая губы
от гнева, - вчерашнее возмущение, превратившееся сегодня в восстание,
может завтра перейти в революцию?

- Да, ваше величество, - ответил серьезно Гонди.

- Послушать вас, сударь, так можно подумать, что народы утратили вся-
кое почтение к законной власти.

- Этот год несчастлив для королей, - отвечал Гонди, качая головой. -
Посмотрите, что делается в Англии.

- Да, но, к счастью, у нас во Франции нет Оливера Кромвеля, - возра-
зила королева.

- Кто знает, - сказал Гонди, - такие люди подобны молнии: о них узна-
ешь, когда они поражают.

Все вздрогнули, и воцарилась тишина.

Королева прижимала обе руки к груди. Видно было, что она старается
подавить сильное сердцебиение.

- Портос, - шепнул д'Артаньян, - посмотрите хорошенько на этого свя-
щенника.

- Смотрю, - отвечал Портос, - что дальше?

- Вот настоящий человек!

Портос с удивлением взглянул на своего друга; очевидно, он не вполне
понял, что тот хотел сказать.

- Итак, - безжалостно продолжал коадъютор, - ваше величество примет
надлежащие меры. Но я предвижу, что они будут ужасны и лишь еще более
раздражат мятежников.

- В таком случае, господин коадъютор, вы, который имеете власть над
ними и считаетесь нашим другом, - иронически сказала королева, - успоко-
ите их своими благословениями.

- Быть может, это будет уже слишком поздно, - возразил Гонди тем же