промелькнуло, вспыхнув, как сгорающий метеор - слишком коротко, слишком
ярко, чтоб поймать и удержать эту мысль. От нее остался только хвостик.
Молоток задрожал и опустился. - Сам себе делаешь хуже, вот и все. На...
наказание. Суровее.
Жалость стала перерастать в ненависть.
капелька моего папы, она знает, что они врут. Тут все - вранье и
надувательство. Как игральные кости, которые папа положил в мой чулок на
Рождество, как те подарки, что кладут на витрину - папа сказал, там внутри
ничего нет, никаких подарков, одни пустые коробки. Просто показуха, сказал
папа. Ты - оно, а не папа. Ты - отель. И, когда ты добьешься своего, то
ничего не дашь моему папе, потому что слишком любишь себя. И папа это
знает. Тебе пришлось заставить папу напиться Всякой Дряни, потому что
только так можно было его заполучить. Ты, врун, фальшивая морда.
заходил в воздухе.
тебе нужно.
не оплавилось, не облезло. Тело слегка содрогнулось, а потом окровавленные
пальцы разжались, как сломанные клешни. Выпавший молоток глухо стукнулся о
ковер. Вот и все. Но вдруг перед Дэнни оказался папа, он смотрел на
мальчика в смертельной муке и так печально, что сердце малыша запылало в
груди. Уголки рта опустились, выгнулись дрожащим луком.
тебя люблю.
Уже почти все.
Венди уставились друг на друга, как жуткая парочка уцелевших после
бомбежки госпиталя.
он сам.
пронзительно закричало - но на этот раз не гневно, а в смертельном ужасе.
кричащее, неистовствующее существо.
повсюду. Мальчик понял это внезапно, полностью, безболезненно. Впервые в
жизни его посетила взрослая мысль, взрослое чувство, квинтэссенция опыта,
приобретенного им в этом скверном месте - полное горечи извлечение:
Уходи. Убирайся отсюда.
Пальцы опять сжали молоток, однако, вместо того, чтоб направить удар в
Дэнни, существо перевернуло свое орудие целясь твердой стороной себе в
лицо.
Джека Торранса. Существо в коридоре отплясывало зловещую странную польку;
контрапунктом к шарканью ног звучали отвратительные удары молотка, который
опускался вновь и вновь. На обои выплескивалась кровь. В воздух, как
клавиши разбитого пианино, летели обломки кости. Сколько это продолжалось,
сказать было невозможно, но, когда существо вновь обратило внимание на
Дэнни, отец мальчика исчез навсегда. То, что осталось от его лица,
превратилось в странную подвижную композицию, где небрежно смешались в
одно множество лиц. Дэнни разглядел женщину из 217-го номера,
человека-собаку, голодное, похожее на мальчика существо из цементного
кольца...
препятствий...
хочешь убежать? А может, сыграем в салочки? Все, что у нас осталось, это
время, ты же знаешь. Целая вечность. А может, кончим все это? Тоже можно.
В конце концов, там празднуют без нас.
и озадаченно замялось.
самого утра! Оно растет! Котел взорвется!
ужас и понимание. Его тоже осенило. Молоток выпал из сжатых в кулак
пальцев и безобидно стукнул о сине-черный ковер.
Конечно же, нет! Нет! Ах, ты, щенок проклятый! Конечно же, нет! О, о, о...
перед этой развалиной. - Теперь в любую минуту! Я знаю! Котел, папа забыл
про котел! И ты тоже забыл!
задам, ты у меня получишь все до капельки, о, нет, нет...
волоча ноги. На стене запрыгала, то увеличиваясь, то уменьшаясь, тень - но
тут же исчезла. Крик, как старый серпантин, шлейфом тянулся за этим
существом.
выбираться сейчас взорвется сейчас жахнет прямо в небо)
отшвырнула с дороги окровавленный, потерявший форму молоток для роке.
Дэнни этого не заметил.
конца жизни. Он помнил, что мимо них вниз, не останавливаясь, проехал
лифт, внутри него что-то находилось. Но Дик не сделал попытки разглядеть в
ромбик окошка, что это такое - судя по звукам, человеком оно не было.
Минутой позже на лестнице послышался топот бегущих ног. Сперва Венди
Торранс отпрянула к Холлоранну, а потом заковыляла по главному коридору к
лестнице так быстро, как только могла.
одновременно.
изменился мальчик. Бледное личико съежилось, глаза потемнели, стали
бездонными. Он как будто бы похудел. Увидев их рядом, Холлоранн подумал,
что мать выглядит моложе, несмотря на то, как страшно избита.
дождем летят кирпичи. Звон пожарных колоколов... не то, чтоб какая-нибудь
пожарная команда сумела добраться сюда раньше конца марта. Главное, что
проникло в его сознание - то, что это может произойти в любой момент.
так, будто плыл по глубокой воде. Его чувство равновесия пострадало,
правый глаз не желал четко видеть. От челюсти к виску и вниз по шее
расходились чудовищные вспышки боли, а щека казалась большой, как кочан
капусты. Но настойчивость мальчика заставила его двинуться с места, и от
этого стало немного легче.
Холлоранна. - Что значит "ладно"?
проводила сына глазами - он как раз исчез за углом, - и опять посмотрела
Каменистый Артем
Березин Федор
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий