положение. Никто не проявил интереса. Было бы лучше, если бы он позвонил по
телефону нескольким влиятельным финансистам, хотя и это не гарантировало
успеха.
событий, выступал в одном из центральных клубов города, когда послышался
сигнал его пейджера. Это был Уолтер Хилдебранд, президент Нью-йоркского
отделения Федеральной резервной системы, по своему положению уступающий
только председателю правления в Вашингтоне. Унаследовав огромное состояние,
он все-таки начал карьеру финансиста с самых низов (хотя и жил при этом в
роскошной двенадцатикомнатной квартире) и пробился к вершине. Хилдебранд
сумел также заслуженно занять этот ключевой пост, который рассматривал как
самую благоприятную возможность отдать свои незаурядные способности на
службу обществу. Умный и проницательный аналитик, он опубликовал книгу, в
которой анализировал причины финансового краха, происшедшего 19 октября 1987
года, и роль своего предшественника на посту руководителя Нью-йоркского
отделения Федеральной резервной Джерри Лорнигана в спасении фондовой биржи.
Только что закончив выступление, в котором он разъяснял последствия закона о
реформе торговли, Хилдебранд посмотрел на экран пейджера. Его ничуть не
удивило, когда он увидел, что его просят срочно позвонить в свой офис.
Однако офис находился рядом, всего в нескольких кварталах, и он решил не
звонить по телефону, а пройтись пешком. Позвони он, ему передали бы просьбу
немедленно отправиться на Нью-йоркскую фондовую биржу. Впрочем, это все
равно не имело бы значения.
прогуляться при такой погоде - одно удовольствие, особенно после ланча. Он
не пользовался услугами телохранителя, как его предшественники. Правда, у
него было разрешение на ношение пистолета, и Хилдебранд иногда брал его с
собой.
образом грузовики, доставляющие продукты, и словно гоночные автомобили
несутся от светофора к светофору окрашенные в желтый цвет такси. Тротуары
здесь такие же узкие и переполненные. Приходилось вилять, то и дело отступая
в сторону, чтобы разминуться со встречными пешеходами. Меньше всего их было
у самой обочины, потому Хилдебранд жался ближе к мостовой. Он шел энергичным
шагом, насколько это было возможно, стараясь побыстрее попасть в офис. Он не
заметил мужчины, хорошо одетого и с самым обыкновенным лицом, который шел
всего в трех футах позади него. Темноволосый мужчина выжидал благоприятного
момента, а при таком движении он неизбежно должен был наступить. Ему не
хотелось прибегать к пистолету. Выстрел привлек бы внимание, а он старался
избегать этого. Прохожие могли запомнить его лицо, и хотя он рассчитывал уже
через два часа вылететь самолетом в Европу, при его профессии лишняя
осторожность не помешает. Вот почему он все время оглядывался по сторонам,
наблюдая за мчащимися автомобилями, и тщательно выбирал наиболее удобный
момент.
Огонь светофора мигнул, стал зеленым, и двухсотфутовый поток машин
устремился по улице, чтобы через двести футов остановиться снова. Затем
сменился и цвет светофора позади, освободив сдерживаемую энергию десятков
застывших автомобилей. Тут были и такси, которые в спешке перескакивают с
одной полосы движения на другую. Одно такси проехало на желтый свет и
устремилось направо, к обочине, создав идеальную ситуацию.
лишь толкнул его в спину. Президент Нью-йоркского отделения Федеральной
резервной системы споткнулся и упал на мостовую. Водитель такси заметил его
и, стараясь избежать столкновения, отвернул руль еще до того, как выругался,
но вывернул недостаточно круто. И все-таки мужчине в пальто из верблюжьей
шерсти повезло. Таксист остановил машину, изо всех сил нажав на недавно
установленные новые тормоза, так что в момент столкновения ее скорость была
меньше двадцати миль. Однако этого оказалось достаточно, чтобы отбросить
Хилдебранда на тридцать футов, он ударился о стальной столб уличного
освещения и сломал позвоночник. Полицейский, стоявший на противоположной
стороне улицы, увидел происшедшее и тут же по рации вызвал "скорую помощь".
метро, даже не зная, мертв ли человек, которого он толкнул. Вообще-то ему
сказали, что убивать не обязательно, и это показалось странным. Хилдебранд
был первым банкиром, которого ему приказали не убивать.
вызовы пейджера. Он решил позвонить по номеру на экране, как только приедет
"скорая". Сейчас ему приходилось выслушивать протестующие объяснения
таксиста, который доказывал свою невиновность.
***
быстро падать, доверие к самим банкам неизбежно пошатнется, и вкладчики
задумаются о том, чтобы забрать деньги из банков, которые кажутся им
ненадежными. Это заставляет банки, в свою очередь, требовать возвращения
кредитов и, что еще более важно, обратиться к экспертным системам в надежде,
что им удастся угадать тенденции будущего развития рынка на несколько минут
раньше конкурентов, потому что теперь банки сами превращались в инвесторов и
стремились вернуть себе финансовые активы, чтобы удовлетворить требования
вкладчиков, требующих свои деньги. Как правило, банки являются осторожными
инвесторами на фондовом рынке, ограничиваясь главным образом покупкой акций
наиболее надежных компаний, государственных ценных бумаг и акций других
банков. Среди самых распространенных вложений банковского капитала находятся
акции тридцати корпораций, которые лежат в основе индекса Доу-Джонса. Как
всегда, самое важное заключается в том, чтобы первым заметить тенденцию в
развитии рынка и первым начать действовать, защищая таким образом
капиталовложения, которые приходится гарантировать крупным компаниям.
Разумеется, поскольку все финансовые институты пользуются в общем-то одними
и теми же экспертными системами, они действуют одинаково быстро. Стоит стаду
заметить одну-единственную молнию в непосредственной близости, и все особи
начинают уходить подальше, сначала медленно, но в том же направлении.
каждый из них получал ранее запрограммированные распоряжения, и потому на
собственном опыте они могли предсказать, как будут действовать компьютеры.
Начинается, пронесся шепот по всем трем торговым залам. Сама предсказуемость
этого события могла служить индикатором происходящего, однако ковбоям было
трудно оставаться за пределами стада, усмирять его, направлять и... не
оказаться поглощенными паникой. Если это случится, то все понесут огромные
потери, потому что резкое понижение биржевого курса уничтожит ту небольшую
разницу, или маржу, от которой зависят их фирмы.
операционный зал, и размышляя, куда, черт возьми, делся Уолт Хилдебранд.
Только он мог теперь помочь. К мнению Уолта прислушивались все. Председатель
взял трубку телефона сотовой связи и снова вызвал офис Хилдебранда, и опять
секретарь повторила, что мистер Хилдебранд еще не вернулся после выступления
в клубе. Да, она передала вызов по пейджерной связи. Конечно, передала.
Все собрались, и шум, доносящийся оттуда, стал оглушающим. Это всегда плохой
знак, когда люди начинают кричать. Электронный телетайп поведал ему о
развитии событий. Акции наиболее надежных и крупных компаний, известных под
трехбуквенными сокращениями, знакомыми, как имена его собственных детей,
составляли чуть больше трети котировок. Наметилась явная тенденция к резкому
их снижению. Прошло всего двадцать минут, и финансовые индексы Доу-Джонса
упали на пятьдесят пунктов. Каким бы угрожающим и крутым ни был такой обвал,
достижение этого рубежа вызвало облегчение. Компьютеры фондовой биржи
автоматически прекратили прием заявок на продажу, поступающих от их
электронных собратьев. Отметка в пятьдесят пунктов именовалась "пределом
скорости". Установленная после биржевого краха 1987 года, она
предназначалась для того, чтобы замедлить развитие событий до понятного
людям темпа. Многие упускали из виду то простое обстоятельство, что они
могут запросить совета - это больше не называли рекомендациями - у
компьютеров, установленных в штаб-квартирах фирм, и затем направить
предложения о продаже по телефону, телексу или по электронной почте. "Предел
скорости" всего лишь прибавлял лишние тридцать секунд к процессу подачи
заявок. Таким образом, после минутного затишья, торговля возобновилась и
тенденция к снижению осталась прежней.
реальной. Она отражалась в напряженности или в негромком шуме разговоров в
каждом операционном зале всех крупных компаний. Си-эн-эн выпустила прямо в
эфир специальный репортаж со своего балкона над самым большим залом
передачи новостей Си-эн-эн держал в курсе событий тех вкладчиков, что
предпочитали следить за происходящим, самостоятельно оценивая сухие цифры,
появляющиеся на экране. Для всех остальных комментатор сообщила, что индексы
Доу-Джонса для акций промышленных компаний в мгновение ока упали на
пятьдесят пунктов, затем еще на двадцать, и тенденция к снижению
продолжается. Потом последовали вопросы от ведущего телекомпании из Атланты
и рассуждения о причине происходящего. Далее комментатор, не потрудившись
проверить достоверность информации, уже по собственной инициативе заявила,
что началось наступление на доллар по всему миру и что Федеральная резервная
система не в силах остановить этот процесс. Она не смогла бы сказать ничего
хуже, даже если бы пожелала. Теперь все знали о приближающемся крахе, и в
паническое бегство от доллара вступили многомиллионные массы вкладчиков.
рядовым вкладчикам, не понимающим всех тонкостей инвестиционного процесса,
они не замечают, что в критические моменты сами мало от них отличаются.
Рядовые вкладчики воспринимают как аксиому то обстоятельство, что снижение
индекса Доу-Джонса - плохо, а повышение - хорошо. Точно так же это
Никитин Юрий
Андреев Николай
Посняков Андрей
Березин Федор
Орлов Алекс
Муркок Майкл