Чтение 100–й страницы книги ~Спираль времени~

О подробностях похода и о потерях нойон не спросил ни слова.

- Покажи мне своего джинна, - сказал он в заключение.

Джелаль с поклоном откинул полог шатра.

Рени стоял в плотном кольце воинов, смотревших на него во все
глаза. Никто еще не видел такое странное существо.

Перед Субудаем кольцо зрителей распалось.

Тохучар-Рашид вздрогнул от неожиданности.

Этот человек удивительно походил на описанных древними авторами
обитателей погибшей Атлантиды. Его лицо, обрамленное длинными черными
волосами, походило на эллинские статуи. Обнаженное до пояса тело
отливало цветом меди. Рост и могучее сложение также отвечали
преданиям.

Как мог оказаться здесь атлант? Этот древний народ, владевший
когда-то чуть ли не всем миром, давно уже исчез с лица земли!

Но Тохучар-Рашид почему-то сразу поверил, что перед ним
действительно атлант, как бы невероятно ни было его появление.

Субудай-нойон не думал ни о какой Атлантиде. Он вообще не
задумывался о том, кто это. Он видел только, что перед ним необычное
существо и, джинн он или нет, Чингисхан не может не заинтересоваться.
А это означало: повелитель будет благодарен Субудаю.

Нойон обратился к Рени с обычной на Востоке цветистой и вежливой
фразой.

Рени молчал. Он догадался, что этот человек - главный начальник,
но не понял ни слова, да и давно уже решил, что молчание ему выгодно.
Ведь пришельцы всегда молчали.

- Джинн не хочет говорить с нами, - сказал Джелаль. - Он молчал
всю дорогу. Только с одной пленницей он говорил, да и то очень мало.
(Джелаль имел в виду несколько слов, сказанных Рени сегодня при въезде
в курень, когда он оказался рядом с Ладой и успокоил ее относительно
отца, которого девушка нигде не видела.) А он знает наш язык, -
прибавил Джелаль.

- Не думаю, - сказал Тохучар Рашид. - Он молчит потому, что не
понимает. А эта девушка говорит по-нашему?

- Нет, о великий посол! Джинн говорил с ней на ее языке.

- Значит, ее язык он понимает. С ним можно будет говорить в
Хорезме. Там найдется толмач.

- Будет так, - решил нойон. - Отведите его в шатер Гемибека. Он
пуст. Бросьте ему и девушку. И кормите его хорошо.

И, словно потеряв всякий интерес, Субудай повернулся к Рени
спиной и ушел в свой шатер.

Стоять перед этим хотя бы и джинном и молчать - недостойно
военачальника.

- У него есть имя? - спросил улем.

- Да, о великий посол. Джинна зовут Рени, - ответил Джелаль. - А
его девушку зовут Лада.

Рени отвели в шатер Гемибека. Слова Субудая восприняли как приказ
и если не бросили, то втолкнули в тот же шатер и Ладу.

К Рени относились, как к гостю, а не пленнику.

ПАМЯТНАЯ НОЧЬ

Рени понимал, что его привезли на временную стоянку и,
следовательно, повезут куда-то еще дальше. Найти обратную дорогу с
каждым днем будет труднее. Монголы, очевидно, переправятся и через эту
реку, во много раз более широкую, чем первая. Рени видел у берега два
больших плота.

А как одолеть эту преграду на обратном пути?

Ждать больше нельзя, надо бежать немедленно!..

В шатер вошли слуги нойона. Они принесли вечернюю трапезу. Рени
не обратил на них никакого внимания.

Слуги раскинули достархан, поставили блюда и кувшин. Потом они
поспешно удалились, из страха перед джинном, войти к которому их
заставил только приказ Субудая.

Рени был голоден, но не притронулся к еде. Лада, вконец
измученная, спала мертвым сном, и ему было жаль будить ее. Они поедят
позже, вместе...

Там, за рекой, могут находиться другие, еще более многочисленные
соплеменники людей, захвативших их в плен. Бежать станет вообще
невозможно. А участь, которая ждала его и Ладу, не вызывала у Рени
никаких сомнений. Пленников обращают в рабство. Он видел, с какой
жестокостью гнали сюда девушек из поселков.

Представление о пленниках, как о рабах, было привито Рени с
детских лет. Он сам был рабом, хотя и уроженцем страны Моора, рабом по
происхождению, но какая разница!

Нет, снова ощутить на лбу обруч раба, снова стать бесправным и
угнетенным, да еще в чужой стране, - нет, никогда!

Плана побега у Рени не было. Прежний, составленный еще в дороге,
рухнул из-за отсутствия Чеслава, сила которого входила существенной
деталью в этот план.

Нового Рени придумать не мог. Да вряд ли он и существовал.

Если бы Рени был один, задача стала бы гораздо легче. Он мог
прорваться силой и скрыться во мраке ночи. Воины боятся его и вряд ли
осмелились бы преследовать. А если бы и осмелились, он мог потягаться
с ними в быстроте бега. Лошади расседланы и привязаны, снарядить их в
погоню не так просто, - это требует времени. У него была бы
возможность оторваться от преследователей.

Но Лада не может бежать, как он.

Оставалось одно, и Рени принял решение попробовать поступить
именно так. Дождаться самого темного времени, которое наступало перед
рассветом, и ползком выбраться за круг повозок. Может быть, их не
сразу заметят?

Но нужно оружие. Без борьбы он не позволит привести себя обратно.
Он будет биться насмерть за себя и Ладу. Или они прорвутся вместе, или
вместе умрут.

Рабами ни он, ни Лада не станут!

Нужен меч!

Рени не обольщался своим теперешним положением. Он понимал, что
его мнимая "волшебная" сила, существующая только в умах окружающих,
просуществует недолго. Рано или поздно "волшебник" будет разоблачен.
Значит, надо спешить, пока его боятся и это в какой-то мере может
помочь бегству.

Рени поднялся и подошел ко входу в шатер.

Его не караулили. Никого не было возле его шатра. Субудай-нойон
считал бегство из охраняемого со всех сторон куреня невозможным.

Ночь уже раскинула свой звездный узор. Тишина изредка нарушалась
протяжными криками караульных. Кое-где слабо горели костры, возле
которых кучками спали воины. Те, кто поддерживал огонь, дремали сидя.

Рени подумал: "Надо дождаться того момента, когда уснут все и
костры погаснут. К утру это обязательно случится".

Рени медленно шел по куреню, высматривая в темноте - не лежит ли
где-нибудь снятое на ночь вооружение. Он нисколько не боялся, что его
могут увидеть. Испугаются, и только.

Воины спали одетыми, и оружие находилось при них. В походе надо
всегда быть готовыми.

Но меч нужен во что бы то ни стало!

Рени увидел воина, спавшего отдельно от других. Монгол лежал на
спине, раскинув руки, и громко храпел. Колчан со стрелами находился
под его головой, лук на груди. А меч, видимо, откинутый во сне, лежал
немного в стороне, правда очень близко к телу.

Рени осмотрелся по сторонам. Как будто никто за ним не наблюдает.
Медленно и осторожно он вытянул кривое лезвие из ножен. Монгол не
шевельнулся.

Сделано! Теперь он вооружен, а в его руках этот меч - грозное
оружие. Дорого поплатятся те, кто вздумает задержать их.

Правда, этот меч не то что бронзовые мечи его родины. Он слишком
легок, но выбирать не из чего.

Рени вернулся в свой шатер. Теперь надо подождать нужного часа,
разбудить Ладу и приступить к действиям.

Странное спокойствие овладело Рени. Он знал, что шансы на успех
ничтожно малы. Воинов много, а он один. Но он знал и то, что никогда
не откажется от попытки. Лучше смерть, чем рабство!

В согласии Лады сомневаться не приходилось. Она последует за ним
с радостью.

Рени прилег. Надо отдохнуть и набраться сил.

Он лежал неподвижно, зная, что спать нельзя и что он никогда не
заснет против своей воли.

Перед ним, как живые, встали лица его четырех друзей, которых он
уже отличал друг от друга с такой же легкостью, как раньше мог
отличить Гезу от Дена. Рени все еще не знал их имен, но ему было
известно, что имена у них есть. Вот только сообщить их пришельцы еще
не могли. Но это будет со временем. Если он только увидит их!

У Рени и Лады был один путь - на Поляну, к пришельцам.
Обстоятельства изменились, и Ладе некуда деваться. Не может быть,
чтобы и теперь пришельцы отказались взять ее с собой в будущее. Они не
могли бросить на произвол судьбы несчастную девушку, потерявшую всех
своих близких и ставшую бездомной сиротой. Рени достаточно знал своих
друзей, их характер и образ мыслей, чтобы быть совершенно уверенным -
пришельцы не способны на такую жестокость!

Но там ли они еще?

Вернувшись утром в поселок и не найдя его, увидя только развалины