все удивлялся.
академическом руководстве. Вы как тот марктвеновский герой, который
расхвастался о своих доходах перед налоговым инспектором. Но Штруму эта
острота не понравилась, он спросил:
не хотели вмешиваться в мой разговор с фининспектором?
красивыми.
думаете, что Шишаков может оценить вашу работу? Ах, Боже мой, Боже мой,
сколько тут житейской суеты, а ваша работа - это ведь настоящее.
от него Штрум, придя к нему казанским осенним вечером. Тогда, в Казани,
Виктор Павлович не получил их.
войны, о готовности отдать свои силы народному делу, помочь армии в ее
борьбе с немецким фашизмом. Говорилось о работе институтов Академии, о
помощи, которую окажет Центральный Комитет партии ученым, о том, что
товарищ Сталин, руководя армией и народом, находит время интересоваться
вопросами науки, и о том, что ученые должны оправдать доверие партии и
лично товарища Сталина.
обстановке. Физики с удивлением узнали, что они недовольны научными
планами своего института; слишком много внимания уделяется чисто
теоретическим вопросам. В зале шепотом передавали друг другу слова
Суслакова: "Институт, далекий от жизни".
27
работы в стране. Говорили, что партия главное внимание обратит теперь на
развитие физики, математики и химии.
производству, ближе, тесней связаться с жизнью.
ходил по залу, держа в руке трубку, задумчиво останавливался во время
своих прогулок, прислушиваясь то ли к словам выступавших, то ли к своим
мыслям.
недооценки отечественной философии и науки.
ограничение бюджета Академии, Сталин отрицательно покачал головой и
сказал:
идеалистических теориях и чрезмерном преклонении части ученых перед
западной наукой. Сталин кивнул головой, сказал:
них слово молчать. Через три дня вся ученая Москва в десятках семейных и
дружеских кружков вполголоса обсуждала подробности совещания.
порченые зубы, что у него красивые с тонкими пальцами руки и рябое от оспы
лицо.
надежды связывались со словами Сталина об аракчеевщине.
О причине его ареста ходили разные слухи; одни говорили, что он оказался
шпионом, другие, что во время своих поездок за границу он встречался с
русскими эмигрантами, третьи, что его жена, немка, переписывалась до войны
с сестрой, живущей в Берлине, четвертые говорили, что он пытался ввести
негодные сорта пшеницы, чтобы вызвать мор и неурожай, пятые связывали его
арест со сказанной им фразой о персте указующем, шестые - с политическим
анекдотом, который он рассказал товарищу детства.
арестах, и многим, в том числе и Штруму, стало казаться, что эти страшные
дела навсегда прекратились.
арестованных минувшей ночью. Вспомнилось, как сообщали об этом друг другу
по телефону: "Сегодня ночью заболел муж Анны Андреевны..." Вспомнилось,
как соседи отвечали по телефону об арестованных: "Уехал и неизвестно когда
вернется..." Вспомнились рассказы о том, как арестовывали, - пришли домой,
а он купал в это время ребенка, взяли на работе, в театре, глубокой
ночью... Вспомнилось: "Обыск продолжался двое суток, перерыли все, даже
полы взламывали... Почти ничего не смотрели; так, для приличия полистали
книги..."
Вавилов... Визе... поэт Мандельштам, писатель Бабель... Борис Пильняк...
Мейерхольд... бактериологи Коршунов и Златогоров... профессор Плетнев...
доктор Левин...
в том, что и знаменитые, и безвестные, скромные, незаметные были невинны,
все они честно работали.
замирать от ночных шагов, гудков машин?
разболтались в Казани.
Института физики, и на его место был назначен Шишаков.
Чепыжина вызывал к себе то ли Берия, то ли Маленков, что Чепыжин отказался
менять тематический план института.
применять к нему крайние меры. Одновременно был отстранен и
директор-администратор, молодой либерал Пименов, как не соответствующий
назначению.
руководство, которое осуществлял Чепыжин.
Штрум сейчас же собрался поехать к нему, позвонил по телефону; домашняя
работница, подошедшая к телефону, сказала, что Дмитрий Петрович
действительно последние дни себя чувствовал плохо и по совету доктора
уехал вместе с Надеждой Федоровной за город, вернется через две-три
недели.
это защитой от аракчеевщины. Физике что до того, марксист Чепыжин, буддист
или ламаист. Чепыжин школу создал. Чепыжин друг Резерфорда. Уравнение
Чепыжина знает каждый дворник.
об стену биться? И ведь Дмитрий Петрович сам заявил о желании уйти. И, как
говорится, народ не одобрил его деятельность.
Петровичем.
языком еще отстранят от руководства лабораторией.
мои разговоры для внутреннего употребления, дуля в кармане. Позвони
Четвериковой, зайди к ней! Ведь вы знакомы.
Николаевна. - Помочь я ничем не могу ей. Не до меня ей теперь. Ты-то кому
звонил после таких событий?
дочерьми говорить об этом. Но он заставлял себя не звонить Петру
Лаврентьевичу, разговор не для телефона.
Штрума - событие в науке. Чепыжин сказал на ученом совете, что это самое
значительное событие за десятилетие в советской физической теории. А во
главе института ставят Шишакова. Шутка ли? Человек смотрит на сотни
фотографий, видит следы электронов, отклоняющихся влево, и вдруг перед ним
фотографии таких же следов, таких же частиц, отклоняющихся вправо. Можно
сказать, зажал в руке позитрон! Вот молодой Савостьянов сообразил бы! А
Шишаков оттопырил губы и отложил фотографии в сторону как дефектные. "Эх,
- сказал Селифан, - так это же есть направо, не знаешь, где право, а где
Шломо Вульф
Роллинс Джеймс
Самойлова Елена
Каргалов Вадим
Бажанов Олег
Смоленский Вадим