это скорее по повадкам, чем по внешнему виду. Возраст хоринга
вообще-то можно определить разве что по глазам... По крайней мере, так
говорили предания и все свитки, которые мне довелось прочесть.
резких движений. Не то стрела с белым оперением станет итогом моей
бестолковой и бессмысленной жизни.
висящей на боку.
костюм джурайских фехтовальщиков, короткие сапожки, больше смахивающие
на женские, но моего размера, и плащ. Поймав плащ, я чуть не
задохнулся от удивления: это был мой любимый глухой плащ, по которому
я уже успел истосковаться с тех пор, как покинул Дренгерт!
Гурунарских ножичков и хадасского кинжала под плащом. Но Тури они
сейчас нужнее... Точнее, не сейчас. Сейчас она как раз станет карсой.
Нужнее четтанским днем. Как там она, кстати? Как Ветер и Корняга?
Надеюсь, с ними все в порядке.
товарища, - Халимор. Как зовут тебя, мы знаем.
только легкое любопытство. Похоже, он действительно еще совсем юн.
Даже по людским меркам.
бессмысленно. Поэтому мы дождались превращения.
охоты?
разговора с Аншаном.
слегка повысил голос, изумляясь все сильнее.
они произойдут. Не удивляйся, анхайр. Тебе этого не понять, хоть ты и
проживешь дольше любого человека. Но по сравнению с нами твоя жизнь -
миг. Так что прими все как есть, и пойдем к костру.
Впервые я заметил, что на звездном пересве... ночью холоднее, чем
любым днем. Даже синим, облачным и дождливым.
Это и я любил. Есть в мире вещи, на которые можно глядеть бесконечно,
сколько на свете не живи. Например, живой огонь. Или морские волны,
что одна за другой накатываются на песчаный берег.
Старших. Я узнал его. Его звали Ульфенор. Это он говорил с магом
Аншаном у Знака.
приветствие все почтение, на которое был способен.
беседовать с хорингами вдали от Дренгерта и вообще от Юбенских земель.
Да еще ночью, когда на небе вместо одного из Близнецов таинственно
светят тысячи синеватых звезд, и шепчут на ухо загадки высей.
Надо будет спросить у хорингов, если получится.
движением обернулся ко мне и в упор взглянул. Прямо в глаза. - Так
говори.
неоформленные в слова. С чего начать? С того, что я слышал прошлым
синим днем у Знака?
Ульфенор. - Мы понимаем тебя, анхайр. Садись. Такие речи не пристало
стоя произносить и стоя выслушивать. Садись, выпей и говори, что
думаешь. Можешь даже не слишком стараться говорить красиво - мы
поймем.
Приложился к походному кубку из рога - питье хорингов было прохладным
и чуть сладковатым; кажется, оно восстанавливало силы и отгоняло сон и
усталость. В походе - незаменимая вещь. Вкусным я бы его не назвал -
просто оно ни на что не было похоже.
- Как я понял, мы все идем в одно и то же место.
мы тебе откроем глаза на все, что уже произошло, на все, что
происходит, и на все, что еще только может произойти. Этого мы не
сделаем, неважно почему.
велению сердца и разума, и лучше заранее ничего не знать. Так?
мне и... - я замялся, - моей спутнице?
посланцев Седракса. А Седракс наш враг, причем враг заклятый, с
которым невозможны компромиссы и соглашения. Он рвется к власти, и мы
ему мешаем. Мой народ почти исчез с лица мира - отчасти стараниями
Седракса. Кстати, если Седракс победит в этот раз, та же участь ждет и
вас, оборотней.
мы. На вас напал Иланд, а он молод и неопытен.
нашем пути. Тогда он, Винор и Лейси остались бы в живых. Да и Фиссен с
Аэд Шанаром - тоже.
что полегли позже, когда мы сумели ускользнуть из Сунарры. Я искоса
взглянул на хоринга-вожака. Похоже, он не собирался мстить мне за
смерть сородичей.
загнал вас в тупик, и глупо с его стороны было ждать от вас
покорности. Свою жизнь каждый продает подороже. Вы оказались сильнее,
потому что больше похожи на людей, чем мы. Что ж, такова воля
Вечности. Я преклоняюсь перед Иландом - он хотел спасти народ
хорингов, но ему не повезло. В его смерти и смерти его друзей больше
виноват я, не предупредивший никого из молодых магов об уходе в Путь.
Я хотел сделать все сам... Быстро же пришло время первой расплаты с
Вечностью!
себе и к миру. У людей не бывает такого отношения к событиям -
бесстрастного, абсолютно непредвзятого. Хоринги же были явно способны
на подобные оценки и мысли.
И за Фиссена с Аэд Шанаром. А значит, между нами больше нет счетов.
тех, кого видел перед смертью. Они смотрели на меня совершенно
спокойно, без зла, лишь с хорошо заметной грустью. Тьма! На убийцу
Тури я бы не смог глядеть без ненависти, и уж точно никто не обнаружил
бы у меня в глазах грусти. Наверное, это потому, что я не хоринг, а
оборотень, а оборотни слишком похожи на людей.
или уже...
тронули.
нас с Тури в Каменный лес?
одной из масок, и, конечно, под другим именем. Думаю, что под именем
Лю-чародея.
Лю - тоже всего лишь маска. Маска мага по имени Ассанг. Ну и имя,
прости добрая динна! Вильту такое носить. Или змею какому-нибудь. Так
и чудится что-то холодное, скользкое и с раздвоенным языком.
теплых чувств, как к Седраксу?
теперь перешел на слог менестреля.
изъясняться красиво?"
он не человек, а, значит, его успех в У-Наринне ударит не по нам, а по
людям. Легко понять, что в случае нашей неудачи мы сделаем все, чтобы
помочь Ассангу.
Оборотень? Вряд ли. Ведь его видели в разное время и я, и Тури. А
хотя, почему нет? То, что мы его видели и во время Четтана и во время
Меара говорит лишь об одном: он и не анхайр, и не мадхет. Кто сказал,
Херберт Фрэнк
Трубников Александр
Никитин Юрий
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Майер Стефани