голос:
починит, и я велю его сразу обезглавить. Не веришь стражам? Тогда я сама
срублю ему голову. Или даже ты, тебе будет приятно. Ну, милый варвар, я
хочу доставить тебе маленькую радость!
переломанную доску. Мрак поспешно извернулся, выставил широкие ладони.
Доска выровнялась, послышался торопливый голос Таргитая:
выпрямилась!
удержимся!
доске. Мрак ощутил возросшую тяжесть, доска снова начала поскрипывать,
удерживать обе половинки вместе стало трудно. Если бы там наверху лежали
спокойно, а так попробуй удержи, распрыгались, остановиться не могут. Эта
дочь кагана похожа на степных коней, что могут скакать с утра до ночи. То
ли дело горячие кони Баджеда -- летят, обгоняя стрелы, но быстро
выдыхаются... А эта степнячка даже не степной конь, а скорее
гиперборейский, те вообще бегать не умеют, зато могут тащить доверху
нагруженные телеги сутками, спят на ходу... Правда, эта наверху не спит,
еще как не спит!
забраться в ноздри. Он зверски кривил рожу, сдувал, но проклятая упорно
лезла в нос, шелестела крыльями, пещера ей понравилась, зараза,
обустраивать начинает... Пока эти наверху угомонятся, успеет яйца
отложить, червяков вывести и новых мух выплодить, мерзость крылатая!
прогибаться. Наверху послышался смех, веселятся, бестолочи! Нет, такие
приключения не для него... Он силен в Лесу, даже в Степи, как выяснилось,
неплох, в горах не ударил мордой о камни, но в городе... Здесь Олег на
своей тропе, даже не трусит, разбирается, будто век здесь жил, со стражами
пил, к степнячкам за пазухи лазил. Даже Таргитай не трусит! Ну, этот от
дурости, слишком глуп, чтобы даже пугаться, для этого мозги нужны...
истоптала, ходит как конь. Вдобавок что-то забралось под штанину, ползет
все выше и выше... Расплодили нечисти, проклятые! Как она спит, если в
комнате жуки ползают размером с ежей? А еще царская дочь! Не иначе в
детстве подменили...
вздох, который слышно было даже в Лесу. Олег пихнул Мрака, быстро убрал
руки и пополз из-под ложа. Мрак осторожно отнял ладони, доска страшно
взвизгнула и начала опускаться. Он замер, хотел было снова приподнять, но
волхв яростно зашипел:
услышать над головой грозный голос дочери кагана: "Стой! Ты куда?", но на
ложе было непривычно тихо. Олег уже встал на колени, торопливо совал в
щель стебельки, прятал, совал другие -- все пытался обмануть запоры старым
ключом. Мрак извелся, без оружия совсем голый...
окна проникал бледный свет утра, со стороны площади доносились сонные
голоса ночной стражи.
городе -- сам сумасшедший.
похлебкой.
разобрали... Будем есть из общего котла. Ложки я захватил на всех. На
Тарха -- самую большую!
темнели круги. Мрак заботливо подвинул горшок поближе, Олег подал ломоть
хлеба. Таргитай ел вяло, избегал взглядов, наконец сказал сердито:
вложили в... в крупноватое тело. Но ты сам говорил, что рыбы без костей не
бывает.
Хотя он прав: не выросла еще та яблоня, чтобы ее черви не точили. Лучше
покажи, что ты цапнул. Я тогда не разглядел.
золото, не серебро. Даже не медь или железо, а что-то странное,
непонятное. По ободку выцарапаны буквы, знаки, даже фигурки людей и
зверей.
знаки. Таргитай спросил почему-то шепотом:
магические кольца. Там про них целый раздел!
ровно девка глупая... Вон борода уже растет! Правда, патлы все же как у
девки... Эх, Тарх, чего там только не было! Зря мы с тобой мучились.
наконец отвалился и заснул, не выпуская ложки, Мрак с состраданием смотрел
в изможденное желтое лицо дударя.
пронеси-травы... Его вычистит сверху донизу, весь яд выбросит..
задумался: -- Это ж он все ночь будет просыпаться, через меня переступать?
волнуйся. Я ведь волхв вещий, когда-нибудь меня назовут Вещим Олегом. Я
предвидел, что он будет постоянно срываться с места, бегать в кусты... или
за каменные углы, возвращаться, снова бегать... Я все предусмотрел!
волхва раздражало, что-то чересчур доволен. А глупости делают как раз
довольные.
Я дал ему еще и отвар сон-травы.
то собиралась. Наконец-то что-то сообразил, прорычал нечто на волчьем
языке и, собрав мешок, поспешно удалился из пещеры вовсе под открытое
небо..
проломе, из дворца тянули, сзади подталкивали рычагами, подбивали клинья.
Огромный Котел полз с трудом даже по мокрым от жира доскам, часто
застревал. На глазах невров просели сырые бревна, из-под каменной плиты
брызнула гнилая вода.
огромный булыжник и кинулся под сползающий Котел. Котел скрежетнул днищем,
там лопнуло, как налитый кровью бычий пузырь, но рабы уже вбили клинья, из
пролома заорали, потянули сильнее.
из воинов, что подталкивали Котел рычагами, с готовностью бросились под
сползающее днище. Засвистели плети надсмотрщиков, под Котел всадили
заструганные концы бревен. Котел остановился, канаты заменили, и снова
возобновилось медленное движение вверх по наклонному помосту.
осталась снаружи. Невры ждали, что киммеры передохнут, затащат вовнутрь,
но канаты убрали, а затем разобрали и сам помост. Котел остался торчать
краем из пролома.
дров, складывали в огромные кучи сухие стволы. Явились плотники, Котел
приподняли на веревках, под днище вбили сухие бревна. Вскоре Котел уже
высился на уложенных крест-накрест бревнах, а по бокам обложили вязанками
крупных поленьев.
знатью, а простые степняки будут зреть Котел отседова. Площадь вместит
всех. А не вместит -- дальше бескрайняя Степь. Гуляй, робята!
дождь, и ветер, и снег... если снег бывает в этих жарких краях.
земель, чтобы снега не бывало! Но мы тоже простой люд, даже очень простой