дорожишь своей бесценной жизнью - пусть аллах всемилостивый сохранит ее,-
подумай о женах, дочерях, малых сыновьях нашего повелителя...
может быть, если Теркен-хатун покинет Гургандж, его будет легче
удержать...>
более безопасном месте.
бегство? Это бегство. И я побегу. Что остается делать мне, женщине, если
мужчины перестали быть воинами! Я побегу, но позор ляжет не на меня, на
вас! Правителем всех дел я оставляю Хумар-тегина.
только помехой тем, кто захочет защищать Гургандж.
из Гурганджа. Перед своим отъездом она повелела умертвить всех заложников
- сыновей медиков и атабеков, покоренных шахом. Их задушили и, привязав к
ногам камень, бросили в Джейхун.
дворец, повелел эмирам воздавать ему царские почести. Заплывшие глазки его
сияли довольством, он медлительно поглаживал три клочка волос (два - усы,
третий - борода), говорил до того глубокомысленно, что его, кажется, никто
не понимал. Над ним посмеивались, втихомолку называли <ноурузским
падишахом> ', но в глаза льстили: мало ли как все может повернуться.
Тимур-Мелик с растущим отчаянием осознавал: государство катится к гибели.
мусульманского праздника.]
тысяч воинов и расположился на берегу Джейхуна. Вселяя уверенность в себя,
в своих сыновей, он часто повторял:
на этот берег.
было недолгим. Хладным градом обрушивались вести одна хуже другой: пал
Отрар... взята Бухара... захвачены Сыгнак, Дженд... Хан движется к
Самарканду... В помощь самаркандцам он послал десять тысяч воинов. Но они,
наслушавшись дорогой о силе хана неверных, оробели, разбежались. Шах
отправил еще двадцать тысяч. Не дошли и эти. Джалал ад-Дин был вне себя,
ругал и воинов, и эмиров, даже ему, шаху, высказал спое недовольство.
придут сюда, мы их не удержим. Не поможет и река.
тридцать тысяч воинов, он не сможет помешать монголам переправиться через
Джейхун.
кочевники? Это люди, жадные до чужого добра. Захватив столько городов, они
нагрузятся добычей и уйдут в свои степи.
собрать в этом городе войско. Но получил известие: неверные
беспрепятственно переправились через Джейхун и стремительно движутся по
его следам. Забрав сыновей - Джалал ад-Дина, Озлаг-шаха и Ак-шаха и
небольшую свиту, он выехал будто бы на охоту...
И начались метания по стране. Стоило ему прибыть в какой-нибудь город,
как через день-другой крик: <Неверные!>- заставлял его вскакивать на коня
и искать спасения в бегстве. Лишь несколько раз удавалось оторваться от
упорного преследования врагов и дать себе отдых. В такие дни Джалал ад-Дин
старался собрать воинов, а он шел в мечеть, просил имама читать Коран,
отворачивался к стене и плакал. Он чувствовал себя виноватым перед богом и
людьми. Крик <Неверные!>- отрывал его от покаяния, а Джалал ад-Дина от
воинских забот, и вновь кони несли их мимо селений и городов.
Хотел остановиться в каком-нибудь укреплении, уповая на волю аллаха. И тут
узнал: мать с его гаремом укрылась в Илалской крепости, вознесенной на
вершины скал. Подходы к ней узки, тропа на краю ущелья, где могли с трудом
разминуться двое конных,- потому крепость считалась неприступной. На
скалах не было ни одного источника, однако жажда не угрожала обитателям
крепости. В этих местах над горами почти всегда висели тучи, часто шли
дожди. Но в этот раз не пролилось ни единой капли. Несколько недель пекло
солнце, а монголы охраняли тропы, ведущие вниз. Жажда заставила распахнуть
ворота крепости. И, будто в насмешку, в ту же ночь небо завалило тучами, а
утром пошел дождь. Это ли не подтверждение того, что аллах отвратил свое
лицо от шаха и его дома! Монголы отрубили голову изворотливому Шихаб
Салиху, казнили малолетних сыновей шаха, а дочерей роздали в жены людям
низкого рода. Гордую Хан-Султан, вдову Османа, получил красильщик тканей.
А мать отправили в Самарканд, к хану.
больше некуда и незачем. Но Джалал ад-Дину кто-то подсказал, что шаха
можно спасти, если переправить на один из островов Абескунского моря '. Он
принудил отца тронуться в путь. С шахом осталось не больше двадцати
человек, считая сыновей. Скакали, стараясь никому не показываться на
глаза. На берегу моря в маленьком селении взяли две лодки, стали
усаживаться.
песчаную отмель, вскидывали лодки. Шах пошел по прыгающей под ногами
доске, брошенной одним концом на борт, поскользнулся и упал. Волна окатила
его, сорвала с головы высокую шапку с накрученной на нее чалмой. Его
подхватили, перевалили через борт, гребцы налегли на весла. Лодка, то
взлетая на волне, то запахиваясь носом в воду, отошла от берега. Обгоняя
ее, прыгала, крутилась, переворачивалась и уплывала в море его шапка.
это не помогло. Мокрая одежда прилипла к телу, он не мог сдержать дрожь.
Когда пристали к острову, не мог разогнуть закоченевшие ноги. Его
перенесли на берег, воины сняли с себя кто рубашку, кто шаровары, он
переоделся в сухое, согрелся у огня. Остров был небольшой, с песчаными
барханами по краям. В глубине его росли кусты со сваленными в одну сторону
ветвями. Редкая жесткая трава не прикрывала наготу земли. За полосой
вспененного моря был виден берег - далекие горы со снежными чалмами на
вершинах, его владения. После того как он завоевал столько земель,
утвердил свою власть над столькими народами, клочок этой скудной суши
среди бушующего моря - все его владения. И надолго ли? Слезы душили шаха,
и только стыд перед сыновьями удерживал его от рыданий.
не подверженный унынию. Младший, Ак-шах, лежал по другую сторону огня,
закрыв лицо ладонями. О чем он думает? О матери, которая попала в руки
монголов? О властной бабушке? О нем, о своем отце, растерявшем все?
Наследник Озлаг-шах сидит рядом с братом, строго посматривает на свиту.
Теркен-хатун успела ему внушить, что он будущий шах и потому на голову
выше своих братьев. Из того многого, что должен знать и понимать
правитель, Озлаг-шах понял только это. Джалал ад-Дину он неровня. Ни
большого ума, ни бесстрашия...
встать с постели, лежал в палатке, обливаясь холодным потом; болела
голова, в груди что-то сипело и хлюпало. И никто ничем не мог облегчить
его страдания. Он попросил Джалал ад-Дина почитать Коран, но смысл слов
откровений пророка ускользал от обремененного болью сознания. Он отпустил
сына. Внезапно подумал, что ему уже не подняться. Вспомнил своего отца,
шаха Текеша, умиравшего во дворце, в окружении ученых лекарей, заботливых
слуг. Отец ему оставил крепкое государство, воинов, сокровища. А прадед
шаха Текеша был простым рабом, своим умом, храбростью он добился всего.
Его предки из рабов вышли в шахи, а он...
ад-Дин сказал:
повести за собой, они заставят попятиться хана. Я в это верю.
спрятались от врагов и друзей. Мы достойны презрения.
Мухаммеду. Он попытался мысленно поспорить с Джалал ад-Дином и не нашел
себе оправдания. Возвеличивался над слабыми и уступал силе. Все, что
случилось, должно было случиться.
палатку сыновей.
ним.
Озлаг-шах, я меняю свое решение. Своим наследником назначаю Джалал
ад-Дина. Принесите бумаги...
престола хорезмшахов и о назначении своим преемником Джалал ад-Дина.
Неверной рукой подписался, поставил печать. На бумаге четко оттиснулось:
Корнев Павел
Орлов Алекс
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман