содрогнулась от новой волны безутешного горя.
поступить.
дура набитая", - думала она при этом.
сомкнула. Слезы высохли и, глядя в темноту сухими и горячими глазами,
она представляла себе картины одна страшнее другой, картины
собственной жестокой, но приносящей несказанное удовлетворение мести,
лелеяла и взращивала мечты о реванше, знакомые и понятные тем, кто
пережил полную и глубокую уверенность в себе и был в результате
обманут любимым.
договоренности", появился ровно в восемь часов утра во вторник. Это
была Люсиль Данэм, официантка из закусочной У Нэн. Черный глубокий
блеск жемчужин в витрине Нужных Вещей отозвался в душе неожиданной для
нее самой болью. Она понимала, что не сможет купить такую дорогую
вещь, не сможет никогда, до конца своей жизни. Уж во всяком случае, не
на ту зарплату, которую выдавала ей скряга Нэн Робертс. И тем не
менее, когда мистер Гонт предложил ей переговорить на этот предмет
наедине, чтобы за спиной не торчало, как говорится, полгорода, она
клюнула на предложение, как клюет голодная рыба на соблазнительную
приманку.
полного счастья на лице. Черный жемчуг она купила за неправдоподобно
мизерную цену в тридцать восемь долларов и пятьдесят центов. И к тому
же пообещала разыграть, совершенно безобидно конечно, надутого
баптистского проповедника Вильяма Роуза. "Разве это работа, - думала
Люсиль, - это просто удовольствие". Мерзкий ходячий сборник библейских
цитат ни разу в жизни не дал ей на чай ни цента. Послушная прихожанка
методистской церкви, никогда даже не помышлявшая о том, чтобы
покрутить хвостом в залихватских ритмах буги на танцульках по
субботним вечерам, была твердо уверена, что вознаграждение ждет на
небесах; знает ли преподобный Роуз, частенько думала она, что Господь
учит давать, а не брать?
никакого серьезного ущерба, как заверил мистер Гонт.
улыбался. Ему предстоял трудный день, невероятно утомительный -
встречи чуть ни каждые полчаса и множество необходимых телефонных
разговоров. Для грядущего празднества почти все было готово, осталось
всего несколько деталей и можно запускать фейерверк. Как всегда в
такой период, где бы то ни было - в Ливане, в Анкаре, в западных
провинциях Канады и здесь, в Хиксвилле, США - ему не хватало двадцати
четырех часов в сутки. И все же цель оправдывает средства, любишь
кататься - люби и саночки возить, что посеешь, то и пожнешь и...
посетительница, Иветт Гендрон, торопилась на встречу с ним,
направляясь в сторону зеленого навеса.
раздвигая губы в приветливой улыбке.
телефонному аппарату уже была приклеена записка. Генри Пейтон из
полиции штата звонил без пятнадцати восемь и просил перезвонить.
Прижав трубку плечом к уху, Алан нажал кнопку автоматической связи с
Оксфордским полицейским управлением. Из верхнего ящика стола он достал
четыре доллара монетами.
неприятные известия по поводу твоего двойного убийства.
с монетами в кулак. А когда разжал, на ладони осталось три монеты. Он
откинулся на спинку кресла и положил ноги на стол. - Значит, новости,
действительно, не из приятных.
пальцем монету, оказавшуюся снизу. Работа требовала внимания и
аккуратности, но Алан был к этому готов. Доллар выскользнул из кулака
и провалился в рукав, стукнувшись о тот, что оказался первым, и издав
тихое звяканье, звук, который на настоящем представлении иллюзионист
заглушит бы потоком громогласного красноречия. Алан разжал кулак и
удостоверился в том, что на ладони остались всего две монетки.
поинтересовался с явной настойчивостью в голосе Генри.
было явное преуменьшение. С того самого воскресного часа, когда Алан
узнал в одной из женщин, лежавших у светофора на тротуаре, Нетти Кобб,
он просто не в силах был думать ни о чем другом. Ему даже во сне
только эта история и виделась, порождая все большую уверенность, что
истинные причины трагедии лежат гораздо глубже, чем кажется, и покрыты
мраком. Поэтому звонок Генри вызвал не раздражение, а напротив,
облегчение, поскольку теперь не придется звонить самому.
Теперь в руке осталась всего одна монета. "Дзинь!"
произошло. А больше всего то, как это преступление разворачивалось...
или не разворачивалось. Пытаюсь представить Нетти Кобб: вот она
находит свою собаку мертвой и садится писать записки. И знаешь что?
Представить это я просто не в состоянии. И каждый раз, когда пытаюсь и
не могу, понимаю, что обо всем случившемся на самом деле не знаю почти
ничего.
покажутся тебе вполне сносными. В этом деле еще кое-кто замешан. Мы не
знаем, кто убил собаку Нетти Кобб, но можем с уверенностью сказать,
что не Вильма Ержик.
со звоном покатились по столу. Одна из них докатилась до самого края и
уже приготовилась упасть, но ладонь Алана молниеносным движением
метнулась вперед и подхватила ее.
как есть.
Портленде. Он в животных разбирается, так же как Генри Райан в людях.
Он сказал, что штопор пропорол сердце, смерть была почти мгновенная, и
поэтому он может назвать точное время, когда она произошла.
Агаты Кристи, которые без конца читала Энни. Там всегда неожиданно
находился какой-нибудь деревенский эскулап, устанавливающий время
смерти с точностью, например, от половины пятого до пятнадцати минут
шестого. Проработав в полиции почти двадцать лет, Алан знал, что самое
большее, на что можно рассчитывать, это: "На прошлой неделе.
Наверное".
рассталась с жизнью между десятью и двенадцатью часами дня. А Питер
Ержик настаивает, что когда он пришел из мастерской в спальню, чтобы
переодеться, - в самом начале одиннадцатого - его жена была в душе.
был несколько разочарован. - Но этот доктор Пейлин должен делать
скидку на допустимую ошибку, если только он не сам Господь Бог. Вильме
достаточно всего пятнадцать минут, чтобы вполне уложиться во все
рамки.
- Он помолчал и заставил себя добавить. - И все-таки мы выглядим
полными идиотами, не закрывая дело только на основании показаний
какого-то там собачьего доктора и такой мелочи, как пятнадцать минут.
ее?
предупреждала, что тебе это так не пройдет". Кажется так.
Питер Ержик дал мне образец почерка своей жены, я сделал копии с
записки и с образца и теперь смотрю на них. Могу тебя заверить -
ничего общего.
Володихин Дмитрий
Херберт Фрэнк
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Плотников Александр
Перумов Ник