Чтение 16–й страницы книги ~Знакомство по Интернету, или Жду, ищу, охочусь~

— Да с какого лешего я буду посвящать доктора в свою интимную жизнь?!

— У тебя от перенапряжения какой-нибудь шов лопнет, и вся операция пойдет насмарку. Сколько мы тогда в этой дыре сидеть будем? — Я старалась выглядеть как можно более убедительно.

— А ты что, уехать быстрее хочешь?

— Хочу.

— Что это тебе здесь не сидится?

— Да сколько можно жить в этой глуши? Мне даже сны снятся о том, как я гуляю по Штатам и дышу воздухом американской свободы.

— А может, все дело не в этом? — Голос Олега не предвещал ничего хорошего.

— Ты о чем?

— А может, ты со мной интимную жизнь прекратила, потому что тебе очень сильно доктор понравился?!

— А доктор-то тут при чем?

— При том, что как только он в этом доме появился, ты просто парить стала. То феном себе прически делаешь, то ресницы красишь. Я же все вижу, дура. Ты что думаешь, еслия весь бинтами замотан, то у меня глаз нет? А ведь глаза у меня есть, и мое зрение не стало хуже.

— Олег, ты, честное слово, много выпил. Я отношусь к доктору только как к доктору, и не больше. Как мужчина он меня уж точно не интересует.

— С того дня, как он появился в нашем доме, ты просто порхаешь от счастья. Я же вижу, как ты перед ним заискиваешь и постоянно спрашиваешь его о том, что вкусненькогоему приготовить. Шашни у меня под боком собралась крутить? Дурака из меня лепишь?

— Да ты неправильно все понимаешь. Что такого в том, что я подошла к доктору и спросила, что вкусненького ему приготовить?

Какого черта ты его об этом спрашиваешь? Он что, на курорте поселился и ты его собралась откармливать? Он на работе. Я еще посмотрю, какой будет результат. Как толькоон снимет с меня бинты и пройдут все синяки и отеки, не дай бог, что-то будет сделано не так — я своими собственными руками натяну его рожу так, что его уже никто и никогда не узнает. И заканчивай его прикармливать. Ты что, не понимаешь, что он уже почти покойник? Мне кажется, что он и сам это понимает.

— Ты собираешься его убить?

— Понятное дело, что я не оставлю его в живых. Я же не сумасшедший. Он сам виноват в том, что выбрал такую опасную работенку. Так что ты на него виды не имей. Он еще хоть и живой, но уже почти труп. Не надо в этом доме трупы прикармливать.

Убрав от себя руки Олега, я перевела дыхание и сказала как можно более заботливым голосом:

— Ложись, ты пьян. Тебе нужно хорошенько выспаться.

— А супружеский долг?

Я как-то нервно улыбнулась и спросила:

— Какой еще супружеский долг?

— Который ты, скорее всего, вместо меня с доктором выполняешь.

— Олег, ты действительно сильно пьян.

— Я-то пьян, а ты смотри у меня! Точно до Штатов не доедешь и где-нибудь в Петушках в землю ляжешь.

После этой фразы Олег стал снова избивать меня. Я закрывала лицо руками и громко кричала. Я затихла только тогда, когда услышала какой-то щелчок и увидела, что трясущий меня Фантомас с грохотом повалился на пол.

— Мамочка родная! — Зажав свой рот ладонью, я дернулась, обернулась и увидела стоящего в дверях доктора, в руках которого был пистолет.

— Ты меня тоже убьешь? — тихо спросила я и сжалась от страха.

— Зачем мне тебя убивать? Ты такая же, как и я, и не причинила мне никакого вреда.

Осторожно встав с кровати, я посмотрела на залитые кровью бинты лежащего на полу мужчины и тихо спросила:

— Господи, что же теперь будет?

— Ничего не будет. Попытаемся бежать.

— А ты его точно убил?

— Ты же видишь, я выстрелил ему в затылок.

— А где ты взял пистолет? — Я осторожно покосилась на оружие, словно боялась, что оно может выстрелить.

— Тут, в доме.

— Но ведь все оружие хранилось в сейфе. Где ты взял ключи от сейфа?

— Как видишь, не только в сейфе. Я тут уже весь дом обследовал и в камине нашел эту пушку, причем с глушителем.

— Ничего себе, а я здесь черт знает сколько времени, а так и не смогла ничего обследовать и найти хоть что-нибудь интересное!

— Ты же женщина…

Женя подошел ко мне поближе и посмотрел на разбитую губу.

— Он опять тебя избил. На твоем лице уже места живого нет. Только все заживает, как на этом же месте появляются новые следы от побоев. Я сразу обратил на это внимание. Пошли, я обработаю твое лицо.

Пока доктор обрабатывал мне лицо, не переставая дуть на него, я корчилась от боли.

— Ты не знаешь, где мы находимся?

— По-моему, Тверская область. Но я не могу это гарантировать, это всего лишь со слов Олега.

— Меня везли сюда очень долго. Как только я сел в машину, то мне сразу завязали глаза.

— Может быть, ты не только оружие здесь нашел, но и мобильный телефон? — не могла не поинтересоваться я у доктора.

— Я перевернул весь дом, но мобильного телефона, к сожалению, не нашел.

Около часа у нас ушло на то, чтобы сделать на лице Жени точно такую же повязку, как у Олега. Как только нам это удалось, я полезла в шкаф, достала вещи убитого и протянула их доктору для того, чтобы он переоделся. Когда рее было готово, я сжала кулаки и медленно отошла к стене.

— Лиза, ты что?

— Ты не представляешь, как сильно ты на него похож. У вас даже рост одинаковый. Такое чувство, что Фантомас не умер. Он воскрес и сейчас начнет меня бить.

Доктор спрятал пистолет с глушителем за пазуху и подошел к окну.

— Сейчас я разберусь с охранником, а потом будем поджигать дом.

— Поджигать дом?

— Конечно. Мы же не можем оставить здесь все как есть. Пусть все думают, что случился пожар и все, кто был в доме, сгорели.

Достав из кармана Олега ключи от дома, Женя направился к выходу. Я побежала следом за ним и, как только он открыл дверь, произнесла:

— Будь осторожен!

— Ты же сама говоришь, что мы с Фантомасом на одно лицо.

— На одно забинтованное лицо. Но все же будь осторожен, — заботливо произнесла я и положила руки Жене на грудь. — Что ты скажешь охранникам? Уже глубокая ночь, онимогут спать.

— Но хотя бы один из них должен дежурить.

— Так все-таки, что ты им скажешь?

— Ну что я могу им сказать? Для начала их нужно разъединить.

— Каким образом?

— Одного из них пошлю за лекарствами в город в круглосуточную аптеку. Скажу, что у меня закончились обезболивающие. А там расправлюсь с ним в гараже.

— А с другим?

— А что делать с другим — будет видно по ходу пьесы.

— Можно с тобой?

— Еще чего не хватало!

— Пожалуйста!

— Да про это не может быть и речи.

Посмотрев на Женю глазами, полными слез,

я уткнулась к нему в плечо и прошептала:

— Я боюсь. Мне страшно тут оставаться.

— Дуреха! Бояться нужно не мертвых, бояться нужно живых.

— Я знаю, но ничего не могу с собой поделать.

— Я скоро вернусь.

Как только за Женей закрылась дверь я с ужасом бросилась к окну и стала следить за тем, что происходит. Увидев, что Женя пошел с одним из охранников в сторону гаража,я прислонила свой лоб к холодному стеклу и стала читать молитву.

Иногда я вздрагивала и оглядывалась назад, потому что мне постоянно казалось, что в дверях стоит Олег, срывает с себя бинты и громко смеется.

Я всматривалась в темноту и думала о том, что даже если после всего, что произошло, мы с Женькой останемся живы, то сможем ли мы вернуться в нормальную жизнь и позволят ли нам это сделать люди, из-за которых мы оказались в этом доме? Я никогда не думала, что моя жизнь может так сильно измениться и в один из обычных дней я, обыкновенная, спокойная девушка, попаду в самую гущу криминальных событий.

Еще совсем недавно я встречалась с друзьями, гуляла по вечерним московским улицам, смотрела «Криминальную хронику» по телевизору, спокойно ложилась спать, засыпая в объятиях любимого мужчины, и не думала о том, что за многочисленными ночными клубами, казино, ресторанами, освещенными супермаркетами, гоняющими по ночным московским дорогам блестящими новенькими «Мерседесами» существует абсолютно другая жизнь. Это время людей из незнакомого мне ранее преступного мира: отъявленных уголовников, убийц, мошенников, воров, важно называющих себя бизнесменами, торговцев наркотиками и девиц легкого поведения. И в этом мире почти не существует милиции, прокуратуры или служб безопасности. Вернее, они где-то там есть, но они не имеют никакого влияния, потому что эта жизнь протекает по своим законам, которые в очередной раз доказывают полнейшее бессилие и даже безразличие официальных властей.

Я попала в этот мир совершенно случайно, но, находясь в нем, я отчетливо поняла, что в этой жизни никто не застрахован от пули, абсолютно никто. Никто не может чувствовать себя в безопасности — ни обычный рядовой гражданин, ни банкир, окруженный внушительным количеством автоматчиков.

Я попала в этот чудовищный мир по ошибке, потому что вместо меня в него должна была попасть моя сестра. С самого первого дня, как только я очутилась в этом кошмаре, я перестала принадлежать сама себе и стала жить в вечном страхе, постоянно страдая от ночной бессонницы.

Мы с Женей действительно оказались друзьями по несчастью. Мы оба знали, что уже не жильцы, что нас обязательно убьют, и мы приняли решение бежать из этого страшного мира. Мы так решили несмотря на то, что я понимала: сбежать из этого страшного мира без каких-либо последствий невозможно. Нас обязательно будут преследовать, и нас найдут.

Я стояла, прислонившись к окну, усиленно думала и искала выход — как сделать так, чтобы нас не преследовали, чтобы ни у Жени, ни у меня не было страха перед новыми похищениями, угрозами и расправами.

Говорят, что из преступного мира уйти нельзя, потому что он никогда не отпустит. Какую бы новую жизнь ты ни начал, он обязательно о себе напомнит и в самый неожиданный момент даст о себе знать. Тебе напомнят о том, что — прошлое так просто не отпускает, что в этой жизни ничего не бывает случайным и ты уже заработал себе место на кладбище.

И все же я верила в то, что безвыходных ситуаций не бывает, что выход есть, просто нужно, все хорошенько обдумав, постараться его найти.

Услышав сзади чьи-то шаги, я обернулась и увидела идущего в моем направлении Олега. Он шел уверенным шагом и держал в руках пистолет. Я не видела его глаз, но я знала,что они полны злобы и что он идет ко мне с одной-единственной целью — потому что хочет меня убить.

— Нет! — громко крикнула я, разбежавшись, бросилась к окну и, разбив стекло своим телом, полетела со второго этажа вниз.

Глава 23

Я открыла глаза и посмотрела на белые стены.

— Где я? — рядом со мной сидел Женя и держал меня за руку.

— В частной клинике у моего друга. Не переживай, здесь мы с тобой в безопасности.

— Как я здесь очутилась?

— Я привез тебя сюда — ты выпрыгнула из окна.

— Я видела Олега. Он ожил, я тебе клянусь. Он шел с пистолетом меня убивать. Ты мне не веришь?

— Верю, потому что это был я.

— Как?

— Охранники поверили в то, что я Олег. Одного из них я убил в гараже, когда он собирался садиться в машину и ехать за лекарствами, а другого — прямо на месте. Я шел к тебе, чтобы сказать о том, что в доме, кроме нас, живых нет и что уже пора его поджигать. Я и подумать не мог, что ты можешь меня испугаться и выброситься из окна. Нужно было мне снять эту проклятую маску из бинтов! Что-то я об этом не подумал. Я даже не успел хоть что-нибудь крикнуть, чтобы тебя остановить. Все произошло слишком внезапно: ты бросилась к окну, мгновенно разбила стекло своим телом и полетела вниз со второго этажа.

— Значит, это был ты?

— Конечно!

— А я думала, это Олег ожил.

— Как он мог ожить, он же мертв!

— Сама не знаю, что на меня нашло. Голова улетела: столько месяцев взаперти, без свежего воздуха, в вечном состоянии стресса…

— Самое главное, что ты осталась жива.

— А что было дальше?

— Дальше? Я положил тебя, истекающую кровью, в машину, выехав за территорию дома, а затем перетащил трупы охранников в коттедж. После этого облил его керосином и поджег. Я также поджег будку охранника. Некоторое время я просидел в машине, наблюдая, как дом красиво горит, а затем уехал.

— А дальше?

— Дальше я доехал до ближайшего населенного пункта, увидел пост ГАИ, взял тебя, всю окровавленную, на руки и занес прямо на пост. У меня не было другого выхода — ты умирала, я бы не довез тебя до Москвы.

— А ведь ты мог бросить меня погибать в том горящем доме, — задумалась я. — Какая разница — одним трупом больше, одним меньше?

Я не хочу слушать подобную ерунду. Пока ты лежала в больнице и тебе оказывали первую помощь, мне пришлось давать показания милиции. Я рассказал, как у меня украли ребенка и как меня вынудили сделать Олегу операцию. А также я сказал, что познакомился в доме с тобой, что ты была похищена до меня и что твои похитители нашли тебя по Интернету. К сожалению, я не смог назвать твоих координат, ведь я ничего о тебе не знаю — ни фамилии, ни отчества, ни адреса. Я только знаю, что тебя зовут Лизой, и все.

Женя выдержал паузу и добавил:

— Я не говорил, что убил охранников и Олега. Я сказал, что в дом приехала другая братва и началась перестрелка. О том, что помимо Олега и охранников в доме есть посторонние, никто не знал. Поэтому, как только началась заварушка, нам удалось бежать. Ты выпрыгнула прямо из окна второго этажа, в тебя не успели всадить пулю. Я уже ждал тебя в машине, и мы смогли ехать. Правда, я думал, что за нами будет погоня, но за нами никто не погнался: видимо, мы не представляли для этой братвы особого интереса. Для них представлял интерес только Олег. Когда мы ехали в машине, ты была без сознания, а я, обернувшись, увидел, что горит дом, и на всякий случай увеличил скорость. Лиза, ты понимаешь, о чем я говорю?

— Понимаю: ты никого не убивал, в дом нагрянула братва. Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что ты не бросил меня умирать.

— Разве я мог поступить по-другому?

— Но ты не из тех, кто способен на трусость. Как я очутилась в этой больнице? Я уже в Москве?

— В Москве. Я положил тебя в больницу к своему другу, он очень хороший специалист и должен быстро поднять тебя на ноги, — при этих словах Женя немного смутился, и мне стало ясно, что он что-то недоговаривает.

— Женя, с моим здоровьем что-то не так? Скажи мне как врач. Я уже в этой жизни ко всему готова и поэтому с достоинством приму все, что ты мне скажешь.

— Я говорю тебе как врач, что с твоим здоровьем все будет в порядке. — Сказав это, Женя опять отвел глаза в сторону.

— Мне кажется, ты что-то недоговариваешь…

Я провела ладонью по лицу и ощутила на коже какие-то неровности, похожие на шрамы.

— Что со мной?

Ты просто очень сильно повредила лицо, именно в него попала большая часть осколков. Тебе делали операцию, очень долго их доставали, а теперь все твои раны и шрамы каждый день обрабатывают.

— Я совсем страшная?

— Нет. Ты всего лишь повредила лицо.

— Ничего себе, всего лишь повредила лицо! — Мне показалось, что еще немного, и я закричу от отчаяния. Мое состояние было близко к истерике.

Я посмотрела на свои руки и, увидев на правой ладони много маленьких шрамов, спросила:

— Это тоже от битого стекла?

— Тоже, — мрачно произнес Женя.

— Дай мне, пожалуйста, зеркало.

— Я, как доктор, убежден, что тебе пока лучше в него не смотреться. Когда все заживет, тогда и посмотришь.

— Дай мне зеркало!

— Я, как доктор, настаиваю…

— Я умоляю тебя, дай мне зеркало! Я должна знать, как я выгляжу.

Тут я заметила шкафчик с зеркальными дверцами; я встала и, не обращая внимания на уговоры Жени, с трудом подошла к нему и взвыла от боли и отчаяния.

— Я знала, что я выгляжу ужасно, но я не думала, что до такой степени.

Женя встал со своего места, положил руки на мои плечи и посмотрелся вместе со мной в зеркало. Красивый мужчина и женщина с покалеченным лицом…

— Мое лицо всегда было моей визитной карточкой. — Я говорила и наблюдала за тем, как по моим шрамам текли слезы.

— Я сделаю тебе операцию. Хотя одной вряд ли хватит. Я сделаю тебе несколько операций и уберу все шрамы до одного.

— Это правда? — В моих мокрых от слез глазах появилась надежда.

— Правда. Это будет самое красивое в мире лицо. Я тебе обещаю!

— Спасибо.

— Еще не за что говорить спасибо. Как только ты наберешься сил, то начнем оперироваться.

Женя вновь уложил меня в постель и сказал задумчиво:

— Лиза, тебе придется пообщаться с милицией.

— Зачем? — испуганно посмотрела я на доктора.

— Затем, что за Олегом наши стражи порядка охотятся уже давно. Сейчас ведутся поиски тех, кто принадлежит к той же преступной группировке, что и Олег.

— А я здесь при чем?

— Ты должна помочь следствию.