Чтение 11–й страницы книги ~Дневник эгоистки, или Мужчины идут на красное~

– Так почему же ты все-таки пьешь? – поинтересовалась я еще раз.

– Потому, что я не миллионер и не миллиардер, – рассмеялся Феликс. – Девушек мало интересуют практикующие хирурги. В наше время все обесценилось. Дамы рыщут в поисках всевозможных эстрадных, спортивных и телевизионных звезд, крупных бизнесменов, нефтяных магнатов и даже представителей мафиозных структур. Для того чтобы встретить миллионера, не обязательно быть миллионершей. Богатеи женятся на своих сотрудницах, секретаршах и даже на няньках и домработницах.

– Феликс, ну что ты завелся! Прекрати. У тебя же такая благородная и нужная людям профессия. Что с тобой произошло?

– Благородная и нужная людям профессия! – рассмеялся Феликс.

– Не вижу ничего смешного.

– А если я тебе в пансионате встретился и сказал, что я врач-хирург, не стал бы обещать тебе фейерверк и частный самолет, ты бы поехала ко мне?

– Поехала бы, – чуть слышно ответила я.

– Поехала???

– Да. Ты очень интересный, обаятельный и умный мужчина. Тем более мне с детства нравились мужчины-врачи.

– Неужели?

– Только ты не подумай ничего плохого. Когда я была ребенком, мне нравились их белые халаты, а когда я выросла, они стали нравиться мне как МУЖЧИНЫ. Во врачах есть какое-то необъяснимое благородство.

Неожиданно Феликс поднял брови и внимательно посмотрел в мои глаза.

– Ты мне ничего не хочешь рассказать? – в который раз спросила я у него.

– Я не спас сына одного криминального авторитета, – глухо сказал Феликс.

– А ты мог его спасти?

– В том-то и дело, что нет. – Лицо мужчины исказила гримаса боли.

– Тогда какие к тебе претензии?

– Убитый горем отец не хочет меня слушать.

– Как это не хочет?

– Он считает меня убийцей.

– Он что, думает, будто ты сознательно убил его сына?

– Совсем нет. Он просто считает, что парня можно было спасти, а я не постарался в полную силу. Но как я могу не постараться??? Я что, сам себе враг?! Это же мой профессиональный долг! Просто уже ничего нельзя было сделать. Как только парня положили на операционный стол, я сразу сказал, что шансов никаких нет. Юноша был напичкан наркотиками. Мало того что он попал на своей машине в аварию, так у него еще была передозировка.

– Его отец об этом знал?

– О том, что его сын был наркоманом?

– Да.

– От горя у него, видимо, начались проблемы с рассудком, и он не придавал этому значения.

– Разве можно не придавать значения тому, что твой ребенок употребляет наркотики?

– Видимо, для отца этого парня это было не важно. Как и любой нормальный родитель, он закрывал глаза на плохое и считал, что его чадо – самое лучшее в мире.

– Совершенно непонятно, как можно верить в благополучный исход операции, если твой сын накачан наркотиками?

Не ответив на мой вопрос, Феликс продолжил дальше:

– Слушай все по порядку. В клинику привезли семнадцатилетнего юнца, попавшего в автоаварию. Парень принадлежал к числу «золотой молодежи». Он со своей девушкой ехал из элитного ночного клуба. Оба нанюхались кокаина. На сегодняшний день кокаин – самое дорогое и самое сильное психотропное вещество. Правда, эффект от него продолжается совсем недолго. Где-то около сорока минут.

– Всего сорок минут?

– Представь себе, да. Именно поэтому кокаиновые наркоманы употребляют его в больших количествах. У закоренелых наркоманов действие кокаина сокращается до пяти минут.

– Так мало?

– Представь себе, а ведь он чертовски дорогой. Стоит сто-двести баксов за один грамм. Цена очень часто зависит от качества наркотика и количества посредников, через которых он проходит, пока не найдет конечного покупателя.

– Да уж, – только и смогла сказать я.

– Кокаин доступен только обеспеченным людям, и он продается, к примеру, только в дорогих ночных клубах.

– Что, можно просто так прийти и купить?

– Можно, но только в подобные клубы не пройдет простой смертный.

– Почему?

– Потому, что в элитные клубы нет свободного доступа. Туда ходят только свои.

– А свои – это кто?

– Свои – это проверенные постоянные посетители. У них клубные карты. Понимаешь, когда человек нюхает кокаин, у него сердце бьется намного чаще, чем у обычного человека. Разве такое сердце могло выдержать подобную сложную операцию? Ведь кокаин является стимулятором симпатической нервной системы. Он сужает сосуды, повышает давление и температуру тела. Если бы парень не был накачан наркотиками, то у него были бы все шансы выжить. Но он слишком сильно нанюхался кокаина. Если бы даже парень ине попал в аварию, то той ночью он мог бы запросто схлопотать инфаркт или даже инсульт. Результат мог быть самым катастрофичным, потому что главный орган, на который воздействует кокаин, – это мозг. Кокаин высвобождает нейротрансмиттеры мозга.

Я улыбнулась, но тут же взяла себя в руки и сделалась серьезной.

– Что ты улыбаешься? – не мог не заметить мою улыбку Феликс.

– Сразу видно, что я беседую с врачом.

– Извини.

– За что? – искренне удивилась я.

– За то, что гружу тебя медицинскими терминами.

– Грузи. Мне это очень приятно.

– Ты все равно в этом не разбираешься.

– Я буду делать умное выражение лица. Знаешь, так приятно слушать образованного человека. Я так ценю умных мужчин. Никогда не думала, что мужчина-врач может быть таким привлекательным.

– Совсем недавно ты мне говорила о том, что тебе всегда нравились мужчины-врачи.

– Я этого и не отрицаю. Но до такой степени, как нравишься мне ты, мне еще никто не нравился.

Феликс немного смутился, но затем продолжил:

– Мы отвлеклись от темы.

– Мы действительно отвлеклись от темы. – Я подалась вперед и принялась поедать его глазами. – Кстати, какова тема нашего разговора? Кокаин?

– Я просто хотел объяснить тебе, почему у парня не выдержало сердце. Я даже не сомневаюсь в том, что, помимо кокаина, парень принял экстази. Он был закоренелым наркоманом, и эффект от кокаина был у него слишком незначителен. Видимо, он хотел сэкономить, ведь для того, чтобы сидеть на кокаине, нужно иметь достаточно много денег. Тут он поддался на уговоры друзей и решил принять экстази.

– Что это такое?

– Тоже наркотик. Он обладает не только возбуждающим эффектом, но и воздействует на сознание. Да и эффект от него совсем другой – четыре-шесть часов. Видимо, парень решил в тот вечер капитально догнаться. Башню снесло окончательно. Ведь люди, принимающие экстази, могут не спать по два-три дня, не пить и не есть все это время.

– Как это так?

– Экстази подавляет потребность в пище и сне. Понимаешь, экстази не вызывает такого привыкания, как кокаин, но он может вызвать галлюцинации, а в тяжелых случаях –паранойю. А ведь парень после приема такой дозы наркотиков сел за руль!

– Да разве можно в таком состоянии???

– И я про то же. Почему отцы своим обеспеченным деткам не могут нанять водителей?

– Может, они просто не знают, чем детки занимаются в ночных клубах?

– Сомневаюсь, – ответил Феликс. – Очень даже сомневаюсь. Парень смешал два сильных наркотика. По идее, он должен был испытывать сильное чувство тревоги, может быть, он даже подвергся воздействию панической атаки.

– И он сел за руль?! – переспросила я на всякий случай.

– Сел, – утвердительно кивнул Феликс.

– Из-за таких вот уродов на наших дорогах в авариях гибнет столько ни в чем не повинных людей.

– Согласен.

– А экстази – это таблетка?

– Это таблетка, – подтвердил мужчина. – Небольшая и вполне симпатичная. Она может быть любого цвета: розового, красного, белого. Да и форма у таблеток самая различная: круглая, квадратная, в виде треугольника или даже сердечка. На таких таблетках может быть даже какой-то рисунок.

– Какой?

– Да какой угодно! Действие экстази начинается где-то через сорок минут после его приема. Если быть откровенным, то на нашем рынке экстази появился не так давно, и еще никто толком не знает, какое действие может оказывать на человека этот наркотик. Это таблетки для людей со средним достатком. Погибший парень был таким закоренелым наркоманом, что был готов запихнуть в себя все, что угодно, только бы эйфория продлилась как можно дольше. Так вот, этот паренек сел в авто вместе со своей подружкой, которая, по всей вероятности, тоже была напичкана наркотиками.

– Еще и с подружкой…

– Какая-то девица. Вроде как студентка, которая тусовалась все ночи напролет. Для того чтобы выдержать этот развлекательный марафон, многие подсаживаются на различные стимуляторы. После их приема можно позволить себе достаточно интенсивные увеселения и не испытывать усталости.

– Не проще ли употреблять алкоголь, ведь он менее вреден, чем наркотики?

Я посмотрела на стоящую перед Феликсом полную рюмку водки.

– Например, как ты.

– Я вообще-то не пью, – заверил меня Феликс. – Это временная мера.

– Точно? А как же медицинский спирт на работе?

– Может быть, им кто-то и увлекается, но только не практикующий хирург. Я не имею права употреблять алкоголь, ведь я несу ответственность за жизнь других людей. И нестоит сравнивать меня с «золотой молодежью».

– Я и не хотела тебя сравнивать… Просто мы заговорили про алкоголь. Почему «золотая молодежь» предпочитает наркотики, а не алкоголь?

– Потому, что для «золотой молодежи» алкоголь – это тоже наркотик.

– Как?

– Только это наркотик для бедных. Преимущество алкоголя в том, что его употребление не карается законом. По крайней мере, сейчас, – добавил Феликс. – Те, кто употребляет наркотики, прекрасно сочетают их с алкоголем. У разбившегося на машине парня в крови кроме наркотиков был обнаружен еще и алкоголь. Ты только представь, какой стресс получил его организм в ту ночь?! Кокаин. Он нюхал его и пил виски. А под конец экстази. Да я мог его не спасти, даже если бы он не употреблял наркотики! У него были слишком серьезные травмы! Кроме того, он напичкал себя всякой гадостью! Я уверен, что он умер бы той ночью, даже если бы не попал в аварию!!!

Последнюю фразу Феликс буквально прокричал. Затем он немного помолчал и нервно закурил сигарету.

– Да, я сейчас пью. Для меня алкоголь в данный момент служит лекарством от стресса. Он заглушает чувство тревоги и отвлекает от забот и навязчивых мыслей. Это тоже своеобразное наркотическое вещество, которое с каждым разом требует повышения дозы.

Я многозначительно посмотрела на целую гору пустых бутылок и заметила:

– Это чувствуется. Значит, ты нашел выход из сложившейся ситуации? Пристрастился к выпивке.

– Я же тебе уже объяснил, что за такой короткий срок, пока я нахожусь в этом доме, даже при всем своем желании я бы не смог столько выпить. Можно подумать, ты вчера вместе со своей подругой не хотела напиться.

– У меня был стресс, и у нее тоже: жених за три дня до свадьбы пропал.

– И вы сняли стресс и поехали искать нового?

– Так что стало с девушкой, которая села в машину наркомана? – перевела я разговор на другую тему.

– После того как они отъехали от ночного клуба, машина на всей скорости влетела в автобусную остановку. Девушка умерла мгновенно. Парень был еще жив. Его привезли в клинику ночью. Было как раз мое дежурство. Прямо в операционную вошли люди с оружием, не помогла даже охрана. Среди этих людей был отец парня. Когда я сказал, что охранники сейчас вызовут милицию, отец парня взбесился. Он сказал, что сейчас же даст команду нас всех перестрелять. Мол, ему уже терять нечего. Это его единственный сын.

– Что ж он единственным сыном-то и не занимался?

– Такие люди занимаются своими отпрысками, стараются, чтобы те ни в чем не нуждались.

– Это, конечно, хорошо, но ведь есть и другие ценности.

– У обеспеченных людей свое мнение на этот счет.

– И что было потом?

– А потом я все же уговорил их выйти из операционной и внимательно осмотрел парня. А эти люди стояли за дверью и держали в руках оружие. Когда я к ним вышел, то сразусказал им о том, что парень не жилец. У него слишком серьезные травмы.

– А отец?

– Отец сказал, что если умрет его сын, то вместе с ним умру я и члены моей семьи.

– У тебя есть семья?

– Тогда я подумал, как же мне повезло, что у меня нет семьи. Мне некого терять, кроме самого себя. У бывшей жены уже давно новая семья. И она живет далеко, в Германии.

– Но ты хоть пытался объяснить этому обезумевшему от горя мужчине, что его сын напичкан наркотиками?!

– А ты как думаешь? – глухо спросил меня Феликс.

– Пытался, – ответила я сама на свой вопрос. – Это было бесполезно.

– В том-то и дело. Он ничего не хотел слышать. Он не слышал меня и тогда, когда я сказал, что для меня удивительно, что парень вообще так долго прожил. Он умер бы, даже если бы не было аварии. Слишком много наркотиков и алкоголя. Просто у него было крепкое сердце, но ведь крепкое сердце тоже может не выдержать. Я взялся делать операцию, хотя у парня не было никаких шансов выжить. Я знал, что он обречен.

– Но ты же все-таки на что-то надеялся?

– Я тебе говорю, что надежды не было. Чудес на свете не бывает. В конце концов, это мой профессиональный долг. Парень мог выжить только в том случае, если бы произошло чудо, но этого не случилось. Когда молодого человека привезли в больницу, его сердце уже еле билось. Парень умер в самом начале операции. Произошел паралич сердечной мышцы, и сердце остановилось. Паралич сердечной мышцы произошел потому, что организм уже был слишком изношен.

– И что потом?

– Я вышел к отцу и сказал все, как есть. Я сказал, что его сын умер от наркотиков. Моей вины в его смерти не было. Если он считает по-другому, то пусть подает на меня в суд. Я могу собрать врачебную комиссию и доказать свою правоту. Пациент изначально был безнадежен. Спасти его могло только чудо, но чудес в нашей жизни нет. Я сделал все, что мог, и выполнил свой профессиональный долг до конца.

– А он?

– Он повел меня в операционную, посмотрел на мертвого сына и наставил на меня пистолет.

– А дальше? – задала я вопрос, затаив дыхание.

– Дальше он стал требовать от меня, чтобы я оживил его сына, – холодным голосом произнес Феликс и выпил еще рюмку водки.

– Что??? – не поверила я своим ушам.

Феликс посмотрел на меня глазами, полными отчаяния и боли, и повторил:

– Ты только представь: он велел мне, чтобы я немедленно оживил его сына!

ГЛАВА 16

– Бред какой-то, – только и смогла сказать я. – С чего он взял, что у тебя есть живая вода? Это же не сказка, а жизнь.

– Это действительно трудно представить. Передо мной стоит человек с оружием, откровенно мне угрожает и требует оживить покойника! Да это даже в страшном сне не приснится. Тем более я видел, что этот человек не в себе. Я осознавал весь ужас сложившейся ситуации, а еще я понимал, что этот человек мог в любой момент выстрелить. Емуничего не стоило взять и нажать на курок. Это читалось в его безумных глазах. Ты понимаешь, он смотрел на меня так…

Феликс замолчал, сдвинул брови и задумался. У меня создалось такое впечатление, что он забыл о моем существовании.

– Как? – напомнила я о себе. – Как он на тебя смотрел?

– Он смотрел на меня так, словно верил, что я могу оживить его сына.

– И что было дальше?

– А дальше мне нужно было выбирать: то ли выбираться из этого кошмара живым, то ли быть застреленным у себя в операционной.

– Я догадываюсь, что ты выбрал.

– Я пообещал обезумевшему отцу воскресить его сына, но для этого попросил его выйти из операционной. Как только он вышел, я смог сбежать из больницы через окно. Прямо в бахилах и халате.

– А потом? Что было потом?

– Спустя несколько минут после того, как я выпрыгнул из окна, наконец появилась милиция. Несмотря на то что охранников держали под прицелом, кому-то из медицинского персонала удалось позвонить. Вопрос удалось решить с миром. Отец сам забрал мертвого сына и удалился со своими головорезами. Напоследок он крикнул, что я не жилец. Вот, в общем-то, и вся история. Мой ассистент привез мне из клиники мои вещи, портфель с документами. Мне пришлось взять отпуск за свой счет и уехать из города. Друг предложил мне пожить в его коттедже.

– И долго ты будешь здесь отсиживаться?

– Не знаю, – признался мне Феликс. – Первый раз в жизни попал в подобную ситуацию. Пока ничего не знаю.

– И что ж, на этого убитого горем отца нет никакой управы?!

– А ты как сама думаешь – есть ли управа на криминального авторитета?

– Быть может, он все же придет в себя и осознает, что был не прав?

Феликс поднял голову, отодвинул от себя пустую тарелку и спросил:

– Ты знаешь, как выпутаться из ситуации, в которую ты попала?

– Нет.

– Я тоже.

Поерзав на стуле, я озадаченно почесала затылок.

– Вроде бы хирург в клинике, и вдруг – проблемы с криминальным миром… Кто бы мог подумать…

Увидев, что Феликс, не переставая, пьет водку, я покачала головой и встала из-за стола.