read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


-В самом деле? Как это странно! Но теперь, когда вы сказали мне об этом, я нахожу между ними сходство. У них обоих такие суровые лица.
-Она предостерегала меня против него, говорит, что он - такой мошенник, какого не найдешь во всем Лондоне. Я надеюсь, что у него все в порядке и что мы не очутимся в водовороте.
Гарольд немножко побледнел, услыша мнение миссис Уэстмакот о своем старшем компаньоне. Теперь приняли более определенную форму те смутные страхи и подозрения, которые являлись у него и которые он гнал от себя, когда они тревожили его, потому что он считал их слишком чудовищными и нелепыми.
-Он - человек известный в Сити, папенька, - сказал Гарольд.
-Конечно, известный... конечно, известный. Это самое я и сказал ей. Ведь там узнали бы, если бы у него дела были не в порядке. Ну, право же, ничто так не озлобляет, как семейная ссора. Впрочем, это хорошо, что ты написал об этом деле: нам надо, чтобы все было ясно и не было ничего скрытого.
Но письмо Гарольда к его компаньону встретилось в дороге с письмом старшего компаньона, которое тот посылал Гарольду. На следующий день утром оно лежало на столе встоловой нераспечатанным до тех пор, пока он не вернулся домой, и когда он прочел его, у него чуть не выскочило из груди сердце, он вскочил со стула с бледным лицом и вытаращенными глазами.
-Сын мой! Сын мой!
-Я разорился, маменька... разорился! - он стоял, смотря бессмысленно вперед, между тем как листок бумаги упал на ковер. Затем он опять опустился на стул и закрыл лицо руками. Его мать сейчас же обняла его за шею, а адмирал дрожащими пальцами поднял письмо с пола и надел очки для того, чтобы прочесть его. Вот, что было в нем написано:
"Дорогой мой Денвер! В то время, когда вы получите это письмо, я буду там, где меня не найдет никто - ни вы, ни другое лицо, которое пожелало бы со мною повидаться. Не трудитесь отыскивать меня, - уверяю вас, что это письмо отправил по почте один из моих знакомых, так что, если вы станете разыскивать, все ваши поиски будут безуспешны. Я очень сожалею о том, что оставил вас в таких затруднительных обстоятельствах, но ведь нужно же было, чтобы кого-нибудь из нас прижали, и приняв все в расчет, я думаю,что будет лучше, если прижмут вас. Вы не найдете ничего в банке и, кроме того, около 13000 фунтов стерлингов долга. Я думаю, что самое лучшее, что вы можете сделать, это - не платить того, что вы в состоянии уплатить, и последовать примеру вашего старшего компаньона. Если вы поступите так немедленно, то выйдете сухим из воды. Если же выэтого не сделаете, то мало того, что вы закроете окно ставнями, но я боюсь, что эти недостающие деньги едва ли будут признаны обыкновенным долгом, и вы, конечно, должны отвечать за них перед судом так же, как и я. Послушайте моего дружеского совета и уезжайте в Америку. Молодой человек с умом всегда может найти себе там какое-нибудь дело, и таким образом вы будете иметь возможность пережить эту маленькую невзгоду. Если этот случай научит вас ничего не принимать на веру в делах и непременно знать до мельчайших подробностей все, что делает ваш компаньон, хотя бы он был и старшим, то нельзя сказать, что вы дорого заплатили за урок.
Преданный вам,Иеремия Пирсон ".
-Господи Боже мой! - простонал адмирал. - Он скрылся.
-И оставил меня в одно и то же время и банкротом, и вором.
-Нет, нет, Гарольд, - говорила, рыдая, мать. - Все устроится. Что так беспокоиться о деньгах!
-О деньгах, маменька! Дело идет о моей чести!
-Сын говорит правду. Дело идет о его чести и о моей чести, потому что его честь в то же время и моя честь, Это большое горе, мать, и в такое время, когда мы думали, что уже пережили все горе в нашей жизни, но мы перенесем и это горе, как переносили другие горести. Он протянул ей свою жилистую руку, и оба старика сидели с наклоненными седыми головами, рука об руку, и каждый из них чувствовал поддержку в любви и сочувствии другого.
-Мы были слишком счастливы, - говорила старуха со вздохом.
-Но это воля Божия, мать!
-Да, Джон, это воля Божия.
-Но все-таки тяжело будет это перенести. Я мог бы потерять все: дом, деньги, положение в свете - я перенес бы это. Но в мои года... моя честь... честь адмирала флота.
-Нельзя потерять чести, Джон, если не было сделано ничего бесчестного. Что такое ты сделал? Что сделал Гарольд? Тут дело идет не о чести.
Старик покачал головой, но Гарольд уже призвал к себе на помошь свой ясный практический ум, который покинул его на минуту в то время, когда его ошеломил этот ужасный удар.
-Мама права, папенька, - сказал он. - Бог видит, что мы в очень дурном положении, но мы не должны так мрачно смотреть на это дело. Ведь это нахальное письмо само по себе служит доказательством того, что я не имел никакого понятия о хитрых планах написавшего его негодяя.
-Могут подумать, что оно было написано с умыслом.
-Нет, этого подумать не могут. Вся моя жизнь служит доказательством противного. Посмотрев на мое лицо, не могут сказать этого.
-Нет, мой сын, если только у них есть глаза, - воскликнул адмирал, ободрившись при виде его сверкающих глаз и мужественного, готового отразить обвинения лица. - У нас есть письмо и у нас также есть твоя репутация. Мы выдержим бурю под этим прикрытием. Главным образом, вина лежит на мне, потому что это я выбрал тебе в товарищи такую акулу. Прости мне, Господи, я думал, что нашел для тебя такое прекрасное дело.
-Дорогой папенька! Разве вы могли что-нибудь знать? Он дал мне урок, как он говорит в своем письме. Но он был гораздо старше и опытнее меня, так что мне было неловко попросить у него для просмотра его книги. Но нам не следует терять понапрасну время. Я должен идти в Сити.
-Что же ты будешь делать?
-То, что должен делать честный человек. Я напишу всем нашим клиентам и кредиторам, соберу их, изложу перед ними все дело, прочту им письмо и отдамся всецело в их руки.
-Это так, мой сын... нос с носом, и кончай скорее дело.
-Я должен сейчас идти, - он надел свое верхнее пальто и шляпу, - Но у меня остается десять минут, я еще успею попасть на поезд. Мне нужно сделать еще одно маленькое дельце прежде, чем я отправлюсь.
Он увидал, через большую задвижную стеклянную дверь, что на лужайке для игры в теннис мелькает белая блузка и соломенная шляпа. Клара часто встречала его здесь по утрам, для того чтобы сказать ему несколько слов, когда он спешил отправиться в город. Он вышел теперь из дома быстрым твердым шагом такого человека, который решится на что-нибудь сразу, но у него было угрюмое лицо и бледные губы.
-Клара, - сказал он, когда она подошла к нему со словами приветствия. - Я жалею, что мне приходится сообщить вам неприятное известие, но у меня в Сити совершенно расстроились дела, и... и я думаю, что я обязан освободить вас от данного мне обещания.
Клара посмотрела на него вопросительно своими большими черными глазами, и лицо ее сделалось таким же бледным, как и его.
-Какое отношение может иметь Сити к вам и ко мне, Гарольд?
-Это - позор. Я не могу требовать, чтобы вы разделили со мной позор.
-Позор? Это потеря какого-то презренного золота и серебряных монет!
-О, Клара, если бы дело касалось только этого! Мы могли бы быть гораздо счастливее, живя вместе в маленьком коттедже в деревне, чем со всеми богатствами Сити. Бедность не могла бы так глубоко огорчить меня, как я был огорчен сегодня утром. Ведь прошло не больше двадцати минут с тех пор, как я получил письмо, Клара, а мне кажется, чтоэто случилось давным-давно в моей жизни, что какая-то ужасная черная туча заслонила собою все и отняла у меня жизненную силу и душевный покой.
-Но в чем же дело? Чего же вы боитесь больше, чем бедности?
-Я боюсь, что у меня окажутся такие долги, которых я не смогу заплатить. Я боюсь, что меня объявят на бирже несостоятельным. Знать, что есть лица, которые могут предъявить ко мне законные требования, и чувствовать, что я не могу посмотреть им в глаза, - разве это не хуже бедности?
-Да, Гарольд, в тысячу раз хуже! Но все это можно перенести. А еще ничего нет?
-Мой компаньон убежал, и на меня пали огромные долги, которые я должен буду заплатить; я очутился в таком положении, что от меня могут потребовать судом, чтобы я заплатил, по крайней мере, часть этих пропавших денег. Они были даны ему для помещения, а он присвоил их себе. Я, как его компаньон, отвечаю за это. Я сделал несчастными всех, кого я люблю - моего отца, мою мать. Но пусть, по крайней мере, эта тень не падает на вас. Вы свободны, Клара. Нас ничто не связывает.
-Нужны два лица для того, чтобы существовал такой союз, Гарольд, сказала она, улыбаясь и кладя свою руку в его. - Нужны два человека, мой дорогой, для того, чтобы заключить его, и также два человека для того, чтобы порвать его. Разве так ведутся дела в Сити, сэр, что один человек может нарушить по своей воле данное им обязательство?
-Вы заставляете меня сдержать его, Клара?
-В этом случае я буду неумолимее всякого кредитора, Гарольд. Вы никогда не освободитесь от этого обязательства.
-Но я разорен. Вся моя жизнь разбита.
-Значит, вы хотите разорить также и меня и разбить всю мою жизнь. Нет, сэр, вы не отделаетесь от меня так легко. Но, говоря серьезно, Гарольд, я обиделась бы этим, если бы это не было так нелепо. Неужели же вы думаете, что любовь женщины похожа на тот зонтик, который я держу в руке - вещь, которая годится только для защиты от солнца и совершенно бесполезна, если дует ветер и собираются тучи?
-Я не хочу унижать вас, Клара.
-Разве не было бы большим унижением для меня, если б я оставила вас в такое время? Именно теперь я и могу быть полезна вам, - я могу помочь вам, поддержать вас. Вы всегда отличались таким сильным характером и в этом отношении стояли выше меня. Вы еще сильны и теперь, но вдвоем мы будем сильнее. А потом, сэр, вы не имеете понятия о том, какая я деловая женщина. Это говорит папа, а он знает.
Гарольд попытался заговорить, но его сердце было слишком полно. Он мог только пожать белую ручку, которая схватила его за рукав. Она ходила взад и вперед около него,весело болтая и стараясь как-нибудь развеселить его, потому что им овладело мрачное настроение. Слушая ее, он мог подумать, что с ним болтала Ида, а не ее серьезная искромная сестра.
-Скоро все это устроится, - сказала она, - и тогда нам будет скучно. Конечно, у всех деловых людей бывают и удачи, и неудачи. Да я думаю, что из всех людей, с которыми вы встречаетесь на бирже, не найдется ни одного, который не мог бы рассказать про себя какой-нибудь истории в этом роде. Если бы все шло всегда гладко, то, конечно, всякий сделался бы маклером, и вам нужно было бы собираться в Гайд-Парке. Какая сумма вам нужна?
-Мне нужно больше, чем я могу достать. Не меньше тридцати тысяч фунтов стерлингов.
Клара изменилась в лице, услышав эту цифру.
-Что же вы намерены делать?
-Я пойду теперь в Сити и попрошу собраться завтра всех наших кредиторов. Я прочитаю им письмо Пирсона, и пусть они делают со мной, что хотят.
-А что же они сделают?
-Что могут они сделать? Они получат исполнительные листы на свои деньги, и фирма будет объявлена несостоятельной.
-И это собрание будет завтра, говорите вы? Послушаетесь ли вы моего совета?
-Что же вы мне посоветуете, Клара?
-Попросите у них несколько дней отсрочки. Кто знает, какой оборот может принять дело?
-Какой же оборот оно может принять? Мне никоим образом не удастся достать денег.
-Пусть вам дадут отсрочку на несколько дней.
-О, у них и так будет отсрочка по ходу самого дела. Нужно некоторое время на то, чтобы были исполнены все легальные формальности. Но мне нужно идти, Клара, я не должен показывать вида, будто я хочу уклониться от ответственности. Теперь мое место - в конторе.
-Да, мой дорогой, вы говорите правду. Да благословит и да сохранит вас Бог! Я останусь здесь, в Эрмитаже, но душою я буду целый день у вашего письменного стола в конторе, в Трогмортон-Стрит, и если вам сделается очень грустно, вы услышите, как я буду шептать вам на ухо, и поймете, что у вас есть одна такая клиентка, от которой вы никогда не отделаетесь, никогда, до тех пор, пока мы с вами живы, мой дорогой!
Глава XII
Друзья в нужде
В то утро, о котором идет речь, Клара, наморщив лоб и сложив кончики пальцев, с видом опытного делового человека, сказала отцу:
-Теперь, папа, я хочу поговорить с вами о денежных делах.
-Хорошо, моя милая, - он положил на стол газету и вопросительно посмотрел на нее.
-Пожалуйста, скажите мне опять, папа, какая сумма денег принадлежит мне по закону. Вы прежде часто говорили мне об этом, но я всегда позабываю цифры.
-У тебя двести пятьдесят фунтов стерлингов годового дохода по завещанию тетки.
-А у Иды?
-У Иды сто пятьдесят фунтов стерлингов.
-Я думаю, что я могу прекрасно жить на пятьдесят фунтов стерлингов в год, папа. Я трачу на себя немного, и если бы у меня была швейная машина, я могла бы сама шить себе платья.
-Конечно, милая.
-В таком случае у меня останется двести фунтов стерлингов в год, без которых я могу обойтись.
-Да, если бы это было необходимо.
-Но это на самом деле необходимо. О, добрый, милый папа, помогите мне в этом деле, потому что я о нем только и думаю! Гарольду до зарезу нужны деньги, и так вышло не по его вине... - и с женским тактом и красноречием она рассказала отцу всю эту историю. - Поставьте себя на мое место, папа. Что значат для меня деньги? Я никогда не думала о них с начала до конца года. А теперь я понимаю, как они драгоценны. Я прежде не понимала, что они могут иметь такую цену. Видите ли, что я могу сделать с ними. Они помогут мне спасти его. Они понадобятся мне завтра утром. О, пожалуйста, дайте мне совет, что мне делать и как мне достать денег?
Слыша, с каким жаром она это говорит, доктор улыбнулся.
-Тебе хочется поскорее отделаться от денег, между тем как другим хочется поскорее нажить их, - сказал он. - Если бы дело шло о чем-нибудь другом, то я счел это опрометчивостью, но я доверяю твоему Гарольду и вижу, что с ним поступили мошенническим образом. Позволь мне самому заняться этим делом.
-Вы займетесь им, папа?
-Мужчины сумеют лучше устроить его. Твой капитал, Клара, равняется приблизительно пяти тысячам фунтов стерлингов, но он помещен под закладную, и ты не можешь взять его обратно.
-Ах, Боже мой!
-Но мы все-таки можем устроить это. Такая же сумма лежит у меня в банке. Я могу дать ее вперед Денверам, как будто бы от тебя, а потом ты можешь заплатить мне или же выплачивать на нее проценты, когда ты получишь свои деньги.
-О, это великолепно! Как это мило и любезно с вашей стороны!
-Но тут есть одно препятствие: я не думаю, чтобы ты уговорила Гарольда принять от тебя эти деньги.
Клара смутилась.
-Вы думаете, что это мне не удастся? - спросила она.
-Я уверен, что он их не возьмет.
-Так что же вы будете делать в таком случае? Как трудно устраивать эти денежные дела!
-Я повидаюсь с его отцом. Мы вдвоем с ним как-нибудь это устроим.
-О, ради Бога, папа! А вы скоро это сделаете?
-Самое лучшее время - это теперь. Я сейчас же пойду к нему.
Он написал чек, положил его в конверт, надел свою соломенную шляпу с широкими полями и пошел через сад с утренним визитом.
Когда он вошел в гостиную адмирала, то глазам его представилось странное зрелище. Посередине комнаты стоял большой корабельный сундук и вокруг него на ковре лежали небольшими кучками шерстяные куртки, плащи из клеенки, книги, ящики для секстантов, различные инструменты и морские сапоги. Среди всего этого хлама с важным видом сидел старый моряк, - он переворачивал его и внушительно осматривал со всех сторон; между тем как его жена сидела молча на диване, и слезы текли ручьями по ее румяным щекам; поставив локти на колени, она оперлась подбородком на руки и слегка качалась взад и вперед.
-А доктор! - сказал адмирал, протягивая ему свою руку. - У нас шторм, вы, верно, слышали об этом, но я выносил погоду и хуже этой, а потому, по милости Божьей, мы все трое вынесем и этот шторм, хотя у двоих из нас корабли сделались более валкими, чем были прежде.
-Мои дорогие друзья, я пришел сюда с тем, чтобы сказать вам, как глубоко я вам сочувствую. Моя дочь только сейчас рассказала мне об этом.
-Это случилось так неожиданно для нас, - говорила, рыдая, миссис Гей-Денвер. - Я думала, что Джон останется со мною до конца наших дней. Богу известно, что я очень мало жила с ним, а теперь он намерен опять отправиться в плавание.
-Да, да, Уокер, только это единственное средство поправить дело. Когда я в первый раз услыхал об этом, то меня точно застал врасплох ветер. Даю вам честное слово, что ясовершенно потерял присутствие духа, что не случалось со мною с тех пор, как я прицепил кортик мичмана к моему поясу. Видите ли, мой друг, я имею понятие о том, что такое кораблекрушение или морское сражение, или вообще обо всем, что может произойти на море, но мне совершенно неизвестны подводные камни города Лондона, о которые разбился мой сын. В этом случае моим лоцманом был Пирсон, а теперь я знаю, что он - плут. Но теперь я оправился и ясно вижу, что мне следует делать.
-Что же именно, адмирал?
-О, у меня есть один или два маленьких плана. Я удивлю своего сына. Да что, черт возьми, дружище Уокер, может быть, у меня суставы теперь уже не так гибки, как прежде, но я беру вас в свидетели, что могу пройти двенадцать миль меньше, чем в три часа. А затем что же? Зрение у меня хорошее, вот только я не могу читать газет. Голова у меня свежа. Мне шестьдесят три года, но я еще почти так же крепок, как был и прежде, - настолько крепок, что могу протянуть еще десяток лет. Я буду чувствовать себя и еще крепче, когда услышу запах соленой воды, и мне подует в лицо морской ветер. Не плачь, мать, теперь я отправлюсь в плавание не на четыре года. Через месяц или два я буду ворочаться домой. Это все равно, как если бы я поехал погостить в деревню, - все это он говорил очень громким голосом, кладя назад в сундук свои морские сапоги и футляры длясекстантов.
-Вы, мой дорогой друг, и в самом деле хотите опять поднять свой вымпел?
-Мой вымпел, Уокер? Нет, нет. У Ее Величества королевы - да благословит ее Бог! - слишком много молодых людей, и она не нуждается в таком старом судне, как я, Я сделаюсь просто мистером Гей-Денвер и буду служить на купеческом корабле. Надо думать, что я отыщу какого-нибудь судовладельца, который даст мне место второго или третьего офицера на своем корабле. Мне покажется странным почувствовать опять под рукою перила мостика.
-Замолчите, замолчите! Это совсем для вас не годится, совсем не годится, адмирал! - Доктор сел рядом с миссис Гей-Денвер и гладил ее по руке в знак дружеского сочувствия. - Нам следует подождать до тех пор, пока ваш сын не переговорит со всеми этими людьми, и тогда мы узнаем, как велик убыток и каким образом можно опять поправить дело. Значит, нам будет довольно времени собрать наши средства для уплаты.
-Наши средства! - адмирал засмеялся. - У меня есть пенсия. Я думаю, Уокер, у нас так мало средств, что их нечего собирать.
-О, послушайте, есть такие, о которых вы, может быть, не подумали. Например, адмирал, я всегда хотел дать в приданое за дочерью пять тысяч фунтов стерлингов. Конечно, горе вашего сына это - и ее горе, и если деньги будут истрачены на то, чтобы поправить дело, то это самое лучшее для них употребление. У нее есть свой собственный маленький капитал, который она хотела также отдать, но я счел за лучшее устроить дело таким образом. Возьмите, пожалуйста, этот чек, миссис Денвер, и я думаю, что лучше ничего не говорить об этом Гарольду, а вы употребите его сообразно с обстоятельствами.
-Да благословит вас Бог, Уокер! - адмирал сел на свой корабельный сундук и отер себе лоб своим красным носовым платком.
-Не все ли равно, когда вы получите его, теперь или после? Теперь он вам нужнее. Но я даю его только с одним условием: если дела окажутся из рук вон плохими, так что уже ничем нельзя будет их поправить, то удержите этот чек у себя, потому что не к чему лить воду в решето, и если молодой человек обанкротится, то он должен иметь что-нибудь для того, чтобы опять подняться на ноги.
-Он не обанкротится, Уокер, так что вам не придется стыдиться того семейства, за члена которого выходит замуж ваша дочь. У меня есть свой план. Но мы будем держать у себя ваши деньги, мой друг, и нас будет ободрять мысль о том, что они у нас.
-Ну, теперь все сделано как следует, - сказал доктор Уокер, поднимаясь с места. - А если понадобится и еще немножко - тысяча или две, то мы ему поможем. А теперь, адмирал,я отправляюсь на свою утреннюю прогулку. Не желаете ли вы сопровождать меня?
-Нет, я еду в город.
-Раз так, то прощайте. Надеюсь услышать более отрадное известие о том, что все устроится. Прощайте, миссис Денвер. Я чувствую, что ваш сын как будто бы и мой родной сын, и не успокоюсь до тех пор, пока он совсем не устроит своих дел.
Глава XIII
В чужой сфере
Когда ушел доктор Уокер, то адмирал положил опять назад в корабельный сундук все свои вещи, за исключением маленькой, обложенной медью конторки; он отпер ее и взял из нее около дюжины листов синей бумаги, испещренной клеймами и печатями, и в заголовке которых были напечатаны крупным шрифтом две буквы: V.R. Он тщательно связал их вместе и положил эту маленькую связку во внутренний карман своего сюртука, а затем взял свою шляпу и палку.
-О, Джон, не поступай так опрометчиво, - воскликнула миссис Денвер, положа свои руки на его рукав. - Я так мало видела тебя, Джон. Только три года после того, как ты вышел в отставку. Не оставляй меня опять. Я знаю, что это слабость с моей стороны, но я не могу выносить этого.
-Ну, моя милая жена, будь тверда, - сказал он, гладя рукою ее волосы с проседью. - Мы, мать, честно жили с тобой вместе и, по милости Божьей, умрем в чести. Каким бы образом ни были сделаны долги, их нужно заплатить, а долги нашего сына - это и наши долги. У него нет денег, а может ли он найти их? Найти их он не может. Что из этого следует? Это мое дело, и тут есть только одно средство.
-Но не может быть, чтобы дела были уж так дурны, Джон. Не лучше ли нам подождать до завтрашнего дня, когда он повидается со своими кредиторами?
-Они могут дать ему отсрочку только на короткое время, моя милая. Но я не зайду так далеко, чтобы потом уже нельзя было отказаться. Нет, мать, не удерживай меня! Это непременно должно быть сделано, и тут никак нельзя уклоняться, - он отцепил ее пальцы от своего рукава, толкнул ее потихоньку в кресло и поспешно вышел из дома.
Меньше, чем через полчаса поезд, на котором находился адмирал, подъехал к вокзалу "Виктория", и старик очутился среди густой шумной толпы на платформе, где все толкались, стараясь пробраться вперед. Теперь ему стало казаться, что трудно выполнить тот план, который дома он считал удобоисполнимым, и он сам не знал, с чего начать. И старый моряк в своей паре из серого твида и черной касторовой шляпе медленно подвигался вперед с опущенной вниз головой и наморщенным от недоумения лбом, среди толпы деловых людей, каждый из которых шел быстрыми шагами в определенном направлении. Но вдруг ему пришла в голову одна мысль. Он пошел назад к железнодорожному киоску и купил номер газеты. Он несколько раз перевертывал ее страницы до тех пор, пока не отыскал известного столбца; тогда он ее расправил и, перейдя на другую сторону залы, уселся на скамейку и принялся читать на досуге.
И когда он читал этот столбец, ему стало казаться странным, что еще есть на свете люди, которые находятся в стесненных обстоятельствах и нуждаются в деньгах. Здесь был целый ряд публикаций, гласивших о том, что есть такие джентльмены, которые не знают, куда поместить излишек своих доходов и которые громко взывали к бедным и нуждающимся, чтобы те пришли и освободили их от этого бремени. Вот тут публикация о каком-то простодушном человеке, который, не будучи ростовщиком по профессии, всегда был готов ответить письменно и т. д. Вот еще какой-то услужливый субъект, который давал деньги взаймы, от десяти до десяти тысяч фунтов стерлингов, без всяких издержек или залога в самое короткое время. "Деньги могут быть выданы через несколько часов", - так говорилось в этой заманчивой публикации, и воображение рисовало такую картину: посланные бегут, сломя голову, с мешками золота на помощь к выбившемуся из сил бедняку. К третьему джентльмену нужно было обращаться со всеми делами лично, он давал деньги под какой угодно залог или вовсе без залога; для него, по словам его публикации, было довольно только одного обещания на словах, а затем он никогда не брал больше пяти процентов. Эта последняя публикация поразила адмирала, так как она подавала самые большие надежды; у него разгладились морщины, и когда он читал ее, то лицо его уже не имело такого мрачного вида, как прежде. Он сложил газету, встал с места и очутился лицом к лицу с Чарльзом Уэстмакотом.
-А, это вы, адмирал!
-А Уэстмакот!
Чарльз всегда был любимцем моряка.
-Что вы тут делаете?
-О, мне нужно было сделать тут одно маленькое дельце для тетушки! Я никогда не видал вас прежде в Лондоне.
-Я его терпеть не могу. Я в нем задыхаюсь. По эту сторону Гринвича весь воздух испорчен. Может быть, вы хорошо знаете все улицы в Сити?
-Да, некоторые знаю. Видите ли, я всегда жил неподалеку от города и часто исполняю поручения тетушки.
-Может быть, вы знаете Бред-Стрит (Хлебную улицу)?
-Это за Чипсайдом.
-Ну, так как же вы, поплывете на эту улицу отсюда? Составьте мне курс, и я буду его держаться.
-Послушайте, адмирал, мне нечего делать, и я с удовольствием провожу вас туда.
-Так вы хотите меня проводить? Ну, что же, я буду вам очень благодарен. У меня есть там дело. Смит и Гэнбюри, комиссионеры в Бред-Стрит.
Оба они пошли по направлению к реке, а потом дальше вниз по Темзе до площади св. Павла; адмиралу гораздо больше нравилось идти пешком, чем ехать в омнибусе или кэбе. Дорогою он рассказал своему спутнику о своем деле и о тех причинах, по которым он его предпринял. Хотя Чарльз Уэстмакот был мало знаком с жизнью, которую вели в Сити, и с тем, как там велись дела, но все-таки он был опытнее адмирала в этом отношении и потому решился не оставлять его до тех пор, пока тот не кончит своего дела.
-Вот эти люди, - сказал адмирал, переворачивая свою газету и указывая на то объявление, которое, по его мнению, подавало самые большие надежды. Похоже на то, что они - честные и действуют прямо, не правда ли? Личные переговоры как будто указывают на то, что здесь не может быть обмана, а потом всякий согласится платить пять процентов.
-Это, кажется, совсем недорого.
-Конечно неприятно ходить со шляпой в руке и занимать деньги, но бывают такие минуты, - может быть, вы и сами испытаете это, Уэстмакот, прежде чем доживете до моих лет,- в которые человек должен оставить свою гордость. Но вот номер их дома и их дощечка сбоку двери.
По обе стороны узкого входа были два ряда медных дощечек; сначала шли судовые маклера и адвокаты, жившие в нижнем этаже, затем длинный ряд вест-индских агентов, архитекторов, землемеров и маклеров, и, наконец, та фирма, которую они разыскивали. Витая каменная лестница, на которой был положен хороший ковер и имелись перила в первом этаже, становилась все хуже с каждой площадкой; они, пройдя мимо бесчисленного множества дверей, поднялись, наконец, под самую крышу из волнистого стекла и увидали фамилии Смит и Гэнбюри, которые были написаны большими белыми буквами на филенке двери вместе с лаконическим приглашением пониже этой надписи - "отворять дверь внутрь". Следуя этому указанию, адмирал и его спутник очутились в мрачной комнате, плохо освещаемой двумя окнами. Запачканный чернилами стол, на котором были разбросаны перья, бумаги и календари, обитый клеенкой диван, три кресла разных фасонов и сильно потертый ковер составляли всю ее мебель, если не считать очень большую и бросающуюся в глаза фарфоровую плевательницу и висевшую над камином картину в золотой рамке с очень темными красками. Напротив этой картины сидел и мрачно смотрел на нее какой-то маленький мальчик с болезненным цветом лица и большой головой - так как это был единственный предмет, на который он мог смотреть, - он, изучая искусство, в промежутках жевал, не спеша, яблоко.
-Дома ли мистер Смит или мистер Гэнбюри? - спросил адмирал.
-Здесь нет таких, - отвечал маленький мальчик.
-Но ведь эти фамилии написаны на двери.
-Ах, это только, видите ли, название фирмы. Это только одно название. Вам нужен мистер Рейбен-Метакса.
-Когда так, то дома ли он?
-Нет, его нет дома.
-А когда он вернется?
-Право, не могу вам сказать. Он пошел завтракать. Иногда он завтракает час, а иногда и два. Должно быть, нынче он будет завтракать два, потому что прежде, чем он пошел, он говорил, что проголодался.
-Если так, то я думаю, что нам лучше зайти опять, - сказал адмирал.
-Совсем нет! - закричал Чарльз. - Я знаю как обходиться с этими чертенятами. Слушай, маленькая гадина, вот тебе шиллинг. Сейчас беги и приведи сюда своего хозяина. Еслиты не приведешь его через пять минут, то я дам тебе тумака в голову, когда ты вернешься. Вон отсюда! Брысь! - он замахнулся на мальчика, который проворно выскочил из комнаты и загремел по лестнице, по которой, сломя голову, побежал вниз.
-Он приведет его, - сказал Чарльз. - А мы с вами давайте расположимся поудобнее. Этот диван стоит не очень твердо. Его не предназначали для таких людей, которые весят пятнадцать стоунов. Но эта комната что-то не похожа на такое место, где можно достать денег.
-Я и сам то же думаю, - сказал адмирал, печально смотря вокруг себя.
-Ах, да! Я слыхал, что обыкновенно роскошно меблированные конторы принадлежат самым бедным фирмам. Будем надеяться, что тут выйдет наоборот. Но все-таки, должно быть,здесь не особенно много тратят на канцелярию. Я думаю, что весь штат состоит из этого мальчишки, у которого голова с тыкву. А! Я готов побожиться, что это его голос, и мне кажется, что он ведет того, кого нам нужно.



Страницы: 1 2 3 4 5 [ 6 ] 7 8 9
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.