правда! Враз веселиться перестанешь!"
Распечатав третью бутылку, он спросил:
очень приятных! Курортные места - закачаешься! Не хуже, чем здесь! Отели -
высший класс, казино, супермаркеты, сервис... Какой сервис, мышоночек! И
все тебя понимают, и ты всех понимаешь... Удивительно! И приятно!
- Скиф угрюмо нахмурился. - Ну а теперь подумай: коли есть сны приятные,
то могут быть и неприятные, верно? Очень неприятные!
тревоги. "То ли еще будет, стервоза", - подумал Скиф.
безымянного потока, где бродят серые клыкастые чудища, бесшумно ступая на
мягких лапах; о мире ледяных неприветливых гор, безлюдных и бесплодных
пиков, осыпей, ущелий и перевалов, среди которых можно странствовать
годами; об Альбе, о красноглазых выродках, татуированных до пояса
любителях койфитской травки, пожирателях трипидавров и птер; о Сафари-4,
где человеческая жизнь без карабина и гранат не стоит ни гроша; о прочих
местах, таких же ужасных, неприветливых и совсем не подходящих для женщин.
Да и для мужчин - большинства мужчин - тоже. В любом из них можно было
сгореть, утонуть, замерзнуть, разбиться насмерть, получить пулю в лоб или
петлю на шею, сдохнуть от голода или сделаться лакомой добычей для
какой-нибудь жуткой твари; в любом из них не имелось ни супермаркетов, ни
отелей, ни казино, и единственным сервисом, который они могли обещать
пришельцу, была мучительная смерть.
собирался ее напугать, то цели своей достиг. Однако представление на сем
не заканчивалось.
наболтал? Скиф налил вина.
красавица, есть! И коли мышка станет суетиться да непокорствовать, то вмиг
очутится там, куда Макар телят не гонял! Ни платить ничего не надо, ни
контрактов заключать - такие услуги фирма предоставляет бесплатно. Заснешь
в своей постели, а проснешься в какой-нибудь дыре, где ветер свищет да
бродят кошки во-от с такими пастями! - Он развел руки на полметра. - Тут
не до премий, детка, не до того, чтоб капризничать да права качать! Поняла
теперь, куда я влип?
дашь... Поздно! Не деньгами держат - страхом!
ветром с ледяных вершин. Халатик ее завернулся, обнажив коленки и
соблазнительную округлость бедра. Судорожным движением она расправила
ткань, потом протянула Скифу пустой бокал.
на этом слове, явно разумея Сингапура и Сентября, - другие мне о таком не
рассказывали.
что за сны такие, как в них попадают и как выбираются... Ну, вот ты и
доискалась... мышка!
одной ниточкой повязаны! И если рыпнешься, побежишь к кому - жаловаться
там либо доносить, - уснешь и не проснешься! И такой сон подберут, что
хуже смерти... Поняла?
всхлипнул. Вся лапша была развешана, баки забиты под самую завязку, и
теперь оставалось только ждать, как отреагирует рыжая. И не слишком
принюхиваться к сладким запахам, исходившим от нее.
налила себе и Скифу, потом, пригладив рыжие локоны, без особой дрожи в
голосе поинтересовалась:
Словно нехотя он прошептал: - Колдовство... колдовство, понимаешь? Злые
чары и красный кровавый зрак... на тебе, на мне... Кто ж не испугается? И
кто от такого может защитить?
сексуальным призывом и не с издевкой, а так, как смотрит агент на
осведомителя, готового выложить, где штаб красных. Или синих в полосочку,
смотря по ситуации. "Вот дьявол, - подумал Скиф, - вроде и бьортери ее не
берет! Или берет? Ну, поглядим, посмотрим, послушаем... Может, скажет чего
интересное..."
Она сказала. Покрутила бокал дрожащей рукой и молвила, будто невзначай:
ними... И меня защитят! От чего угодно защитят!
Павла Ниловича с красноглазым ублюдком... - Она вдруг как-то осела в
кресле и начала медленно цедить слова, шевеля непослушными губами. Скиф
догадался, что бьортери наконец-то начал действовать, причем весьма
стремительно.
сейфик ты мой денежный, помогут... Только ты должен рассказать... все
рассказать...
Как... как... посылают... в сны?.. Ка-ак?..
тяжесть в ногах, и несколько раз присел. Ай да Чак, дружище! Не подвел со
своим зельем! Коварная штучка! Вроде бы сидишь до последнего, а потом...
Он поглядел на мирно спящую рыжую гадюку, припоминая опрокинутый Чакарой
бокал. Весьма наглядная демонстрация!
не в два раза больше прелестной Ксарин, а выпил втрое меньше. Однако
соревноваться в стрельбе по тарелочкам он бы сейчас не рискнул.
неразобранную постель. Затем постоял недолго, хмыкнул - точь-в-точь как
Сарагоса - и поднялся наверх, к выходу из пузыря. Против ожиданий, день
сегодня выдался счастливым, и, как советовал дружище Чак, стоило
поблагодарить Твалу - и за выигрыш, и за информацию, что удалось выжать из
рыжей. Вот только чего в ней ценного, в этой информации? Ну, шефу видней,
решил Скиф, на то он и полковник!
повторяя про себя: "Есть люди... есть колдун... всем колдунам колдун...
посильней твоего Павла Ниловича..."
"Взглянуть бы на этого колдуна", - мелькнуло у него в голове.
могло означать и семь, и девять, и одиннадцать, и куратор, положившись на
здравый смысл и интуицию, выбрал средний срок. Девять утра - хорошее
время: светло, как днем, но солнце еще не слепит глаза, не мешает
приглядеться, а то и пальнуть в случае чего.
Селенитом, во второй - сам куратор с Дорджи Чучуевым и Сентябрем. С ними
был и дядя Коля - Андреич, мастер на все руки, которому ни в переговорах,
ни в схватках участвовать не полагалось, разве что дать консультацию
насчет какой-нибудь хитрой механики. Ввиду раннего часа дядя Коля
приложиться к горячительному не успел и потому казался мрачным - скреб
корявой клешней щетину на подбородке, гулко прокашливался да время от
времени поминал бляху-муху.
из ВДВ. Первый был оставлен на фирме за сторожа - вместе с тремя дюжими
"эвакуаторами", присланными Винтером; второй с позавчерашнего вечера
собирал грибы вдоль Приозерского шоссе и разведывал обстановку. Кроме
корзинки с харчами, имелись у него с собой рация и винтовка с оптическим
прицелом, так что при нужде Снайпер мог бы уложить комара за полкилометра.
Да, хорошая... Отборная, можно сказать. Удивительное дело - город велик, а
настоящих бойцов найти не просто... Потому как настоящий боец - он с
детства боец... Редкая птица! Ум, сила, ловкость, реакция, хитрость - все
должно быть врожденным, как дар к математике или к писанию опер да
симфоний... А еще - упорство и вера в себя. Тренировка, конечно, великое
дело, но она лишь позволяет раскрыться таланту, но не заменяет его. Что
Бог человеку дал, с тем человек и живет... Один - при сохе, другой - у
Глуховский Дмитрий
Сертаков Виталий
Панов Вадим
Василенко Иван
Жюль Верн
Бажанов Олег