Мэрчисон, используя фонарик в качестве указки, - или правильнее было бы
сказать - выращивает. Я по-прежнему никак не могу решить, чего в нем
больше - животного или растительного. Похоже, здесь расположен и нервный
центр, почти наверняка являющийся частью мозга. И он очень чувствителен -
видишь, как осторожно обходят инструменты эти серебристые кабели, нападая
на машину?
Мы сможем добраться вон до той нависающей стены, не перебив кабели, идущие
по полу?
последствиями для пациента.
передвигаясь по площадке, пока они не достигли указанной стены. Теперь
сверху их защищали чувствительные кабели, снизу - дно каверны, а с правого
борта - скалистая стена, поэтому атаки инструментов ограничивались лишь
левым бортом. Они снова могли сами себя слышать, но Харрисон извиняющимся,
но твердым тоном сообщил, что на одной гусенице им не взобраться по склону
и не пробуриться наружу, что они не могут позвать на помощь и что воздуха
у них осталось на четырнадцать часов и то, если только они наденут
скафандры, чтобы использовать газ в баллонах.
выйдем наружу. Расположитесь по обоим концам машины - под кабелями и
спиной к стене. Таким образом, вам придется беспокоиться о нападении
только спереди - любой инструмент, пытающийся атаковать сквозь скалу
сзади, произведет слишком много шума, чтобы застать вас врасплох. Мне
также хотелось бы, чтобы вы были подальше от центральной части машины, где
буду я сам, и не мешали мне своими мыслями попытаться установить контроль
над инструментами...
обратилась Мэрчисон к лейтенанту, натягивая гермошлем. - У нашего доктора
очередное озарение. Я думаю, он собирается провести с пациентом беседу.
которой он вовсе не испытывал, - вы могли бы назвать его языком Брайля в
трех измерениях [шрифт Брайля - рельефно-точеный шрифт для письма и чтения
слепых, разработанный французским тифлопедагогом Луи Брайлем].
они заняли свои места рядом с машиной. Конвей присел спиной к ее левой
гусенице в нескольких футах от заполненной водой впадины в полу. В центре
впадины зияло отверстие неизвестной глубины, проеденное кабелем или ему
подобным растением, добывающем руду. Сбоку от него группа из семи или
восьми слившихся воедино инструментов, распластавшихся на обшивке,
пыталась ее продавить, и в некоторых местах уже начали расходиться швы.
Конвей мысленным усилием оторвал шайку металлических разбойников от
машины, после чего, словно огромный оживший ком серебристого теста,
закатил их в углубление. Затем он приступил к работе.
намеревался так сильно сосредоточиться на одной определенной форме, что
любой из них, попав в зону досягаемости его мыслей, лишится, как он
надеялся, всех опасных краев и выступов.
считанные минуты посередине углубления с водой лежал большой серебристый
блин - мелкомасштабная копия пациента. Но представить себе в трех
измерениях рты, желудки и соединяющие их туннели оказалось очень нелегко.
Еще сложнее была следующая стадия, когда он заставил крохотные желудки
расширяться и сжиматься, всасывая и выпуская воду с песком и водорослями.
соединяющихся с ними желудков одновременно стали его лучшим достижением, и
он очень боялся, что его модель похожа на пациента так же, как кукла на
живого ребенка. Затем он добавил неторопливые движения тела, которые
наблюдал у менее крупных молодых формаций, оставив при этом центральную
часть неподвижной. Конвей надеялся, что вкупе с сокращениями желудков это
создает впечатление, как от живого организма. Выступивший на лбу пот
застилал ему глаза, но к тому времени это уже не имело значения, так как
создаваемые им детали все равно не были видны. Он начал думать об
определенных частях модели, как о твердых, неподвижных и мертвых. Он
сымитировал распространение этих омертвевших районов, пока вся модель
постепенно не превратилась в твердый безжизненный ком.
и еще, и тут он обнаружил, что его спутники стоят с ним рядом.
чем они передумают, я хочу попытаться наладить поврежденную гусеницу. По
крайней мере здесь нет недостатка в инструментах.
могу тебе чем-нибудь помочь? - спросила Мэрчисон.
снова все повторить в той же последовательности, но на этот раз
остановлюсь, когда достигну положения, которое имеется на сегодняшний
день. Когда я это сделаю, ты будешь думать о наших надрезах, продлевать и
углублять их, а я заткну поврежденные горловые туннели и пробурю
вспомогательные и пищевые шахты. Ты немного отодвинешь отрезанную часть и
сделаешь ее твердой, то есть мертвой, а я в это время попытаюсь передать
мысль, что другая часть шевелится и жива и останется таковой в дальнейшем.
узнать, ухватил ли ее, да и мог ли вообще ухватить их пациент.
время как перед ними модель пациента и проводимое хирургическое
вмешательство становилось все более детальным - вплоть до миниатюрных
гофрированных перемычек и того, что случится, если их повредить.
мысленной досягаемости модели и дать мыслям немножко перевести дух.
Взгляни!
отдых глазам и мозгу. Он быстро посмотрел вниз, подумав сначала, что
инструменты снова атакуют, но увидел лишь Мэрчисон, которая указывала
рукой на их модель - их работающую модель!
она не осела и сохранила все детали. Конвей моментально забыл о физической
и умственной усталости.
нас, - возбужденно сказал он. - Но мы должны расширить контакт, больше
рассказать о себе. Иди и прихвати еще несколько инструментов, и сделай
модель этой каверны со всеми ее кабелями, а я отформую в соответствующем
масштабе машину и наши движущиеся фигурки. Модели, конечно, будут очень
грубыми, но начнем с того, что нам необходимо передать всего лишь идею о
том, какие мы маленькие и как уязвимы перед атаками инструментов. Затем мы
отойдем немного в сторону и сформируем действующие модели проходческой
машины, бульдозеров, вертолетов и разведкораблей - все, что есть на
поверхности, но ничего такого большого и сложного вроде "Декарта", по
крайней мере для начала. Нам нужно, чтобы все было предельно просто и
доходчиво.
моделями. Как только люди заканчивали придавать им должную форму, пациент
брал управление моделями на себя, и все новые и новые инструменты грузно,
но очень осторожно вкатывались в каверну, как бы сгорая от нетерпения,
чтобы из них что-то сделали. Но запотевшие стекла гермошлемов стали почти
непрозрачными, да и воздух был почти на исходе.
одной модели - большой, на которую уйдет до двадцати инструментов, - как
из-за машины появился Харрисон.
некоторых, я тяжко трудился и истратил свой запас воздуха...
лейтенант, - а если не будет, то теперь мы сможем позвать на помощь. Я
использовал инструмент и сформовал новую антенну - мне известны точные
размеры, - так что у нас есть даже двусторонняя видеосвязь...
своими инструментами.
моя работа рассказать пациенту, а точнее - дать ему почувствовать, как мы
выглядим. Эта модель имеет весьма упрощенные дыхательную и кровеносную
системы, органы пищеварения и речи со всеми, как видите, основными узлами.
Естественно, что, поскольку я знаю о себе немножко больше, чем кто-либо
другой, этот представитель рода человеческого - женщина. И, что не менее
важно, не желая лишний раз сбивать пациента с толку, я не стала ее
одевать.
лейтенантом в машину, и, пока Конвей налаживал связь, Мэрчисон
инстинктивно подняла руку, прощаясь с каверной и разбросанными по площадке
моделями из инструментов. Должно быть, она слишком усиленно думала о
прощании, потому что ее последняя модель тоже подняла руку и не опускала
ее до тех пор, пока машина медленно не пересекла границу мысленного
контроля.
На лице командующего отразились озабоченность, облегчение и
воодушевленность - сначала поочередно, а потом все вместе.
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Ильин Андрей
Громыко Ольга
Посняков Андрей
Круз Андрей