хочу тебе помочь!
напоминало доброту.
позаботится, чтобы ты жил в нормальных условиях.
несчастной. Бедняжка так и не поняла, что Несси никогда не вел себя более
по-человечески.
время лежал, молчал, не прикасался к еде, еще больше похудел. Ясный его
взгляд стал нестерпимо острым. Неожиданный кризис продолжался несколько
дней, потом Несси вдруг оживился, впервые за долгое время охотно, с
аппетитом поел. И попросил вызвать отца. Главврач заколебался. Эти визиты,
сделанные из лучших побуждений, явно не шли на пользу его пациенту. Потом,
пожав плечами, согласился. Все-таки он обещал Фанни относиться к Несси с
особым вниманием. Но разве можно угадать, к чему приведут те или иные
человеческие поступки?
пороге и с трудом удержался от желания уйти, но, пересилив себя, храбро
вошел в комнату и молча остановился перед ним. Губы его слегка дрожали.
Алекси сидел с убитым видом, совершенно седой, его еще недавно острые
глаза, казалось, померкли навсегда. Как приговоренные, застыли они друг
перед другом на жестких больничных стульях. Приговоренные к тому, чтобы
никогда не услышать приговора.
глаза.
слишком человеческая, где уж ей вместиться в череп какого-то биоробота.
тебя стыдиться... Тем более что во всем виноват я сам.
проделанном им на себе эксперименте с целью определить влияние
радиоактивных изотопов на семенные клетки. Эксперимент проводился по
изобретенной им самим простой, но очень, как он выразился, эффективной
методике и должен был вызвать мутацию, в которой осуществились бы факторы,
накопленные человеческим организмом за последние тысячелетия. Не имея
права экспериментировать на ком-нибудь другом, он...
работал с невероятной быстротой. Потом послышалось неумолимое - щелк! - и
результат был готов. Когда отец умолк, Несси сказал:
со мной, может случиться с каждым. Все зависит от пути, которым пойдет
человек.
какой-то густой и липкой горечью.
сумевшим даже толком продумать свою идиотскую идею!
в этой отвратительной больнице!
себе, в своих полубезумных идеях, в своих терзаниях, из которых не было
выхода. Наконец Алекси ушел, по-прежнему подавленный, но охваченный
какой-то скрытой яростью, родившейся тут, в мрачных коридорах этого дома.
Он знал, что никогда не смирится с участью сына. Что бы ни случилось,
какие бы препятствия ни встали перед ним, он преодолеет все. От одной лишь
мысли о предстоящей борьбе шаг его сделался тверже и решительней.
сделать ему заявление. Через час его вызвали к главному врачу. Огромный
мужчина, у которого, по-видимому, начиналась слоновья болезнь, любезно
предложил ему сесть, затем и сам осторожно опустился на стул, не сводя с
Несси холодного, неподвижного взгляда. Такой взгляд Несси не раз замечал у
многих обитателей этого дома. Но голос у врача оказался - неожиданно для
такой громадины - мягким, тихим и мелодичным.
спросить, хорошо ли вы обдумали ваше заявление?
ухудшит ваше теперешнее положение.
должен занимать то место, которого он заслуживает.
место, где вы можете жить нормально. Я постараюсь создать вам все условия,
даже для научной работы, если хотите.
совести?.. И это при вашем уме, который так трезво может все взвесить?
ли они у меня, разумеется, вопрос особый. Но пусть даже это и так, неужели
я не имею права к ним стремиться?
виду, я вправе оспорить любое ваше заявление.
глупой гончей, неожиданно для самой себя напавшей на след. Он так
торопился, что явился к Несси, даже не сняв своего темного поношенного
плаща. Несси хмуро взглянул на него и сказал:
Захариева.
был глубоко убежден в виновности Несси.
помню всех подробностей. Но с уверенностью могу сказать, что на крыше мы
были вдвоем. И в памяти моей все настойчивей всплывают отдельные сцены...
сейчас, и во всем остальном... Я бы хотел попросить вас еще раз побывать
на той террасе вместе со мной. В тот же час, в такой же обстановке. Может
быть, это мне что-то подскажет.
синими занавесками. Провожал его сам главный врач, неодетый, с непокрытой
головой. День был холодный, хмурое небо грозило разразиться то ли дождем,
то ли снегом. Они остановились у лимузина. Врача знобило. Несси еле
заметно улыбнулся, возможно, чтоб его подбодрить.
тяжелое, изодранное, с трудом волочило свои лохмотья, словно только что
вырвалось из когтей огромного зверя. Где-то за тучами, вероятно, светила
луна, потому что на горизонте море казалось белым, твердым и острым, как
лезвие сабли. Дул ветер, огромный, могучий и настолько плотный, что,
казалось, он вырывался из какой-то гигантской трубы, неся в своих морозных
струях искорки льда. Охваченный смутным страхом, Несси остановился. За ним
- безмолвная охрана и следователь. Прошло несколько минут. Несси стоял
выпрямившись, смотрел на небо. Ни о чем не думал, ничего не вспоминал, не
искал никаких оправданий. Хорошо хоть, что ночь в этот раз настоящая -
могучая, трагическая, в такую ночь не страшно погибнуть. Вдруг Несси
стремительно шагнул вперед, вскочил на балюстраду, вскинул руки и с
душераздирающим криком полетел в бездну. Он летел, беспамятный,
искрящийся, как падающий, охваченный белым пламенем метеор, готовый в
любое мгновение рассеяться и исчезнуть. Но был еще жив, человеческое
сознание еще не покинуло его. И знал, что где-то там, на самом дне бездны,
его ждет жена, ее белое лицо с выклеванными вороньем глазами.
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Буркатовский Сергей
Андреев Николай
Контровский Владимир
Шилова Юлия