Чтение 10–й страницы книги ~Глаз ночи~

Макавити, Макавити, таинственный Макавити!

Законы наши соблюдать его вы не заставите.

Презрел он тяготения всемирного закон.

На месте преступления ни разу не был он.

Его преследуй по пятам, беги наперерез,

Ищи по крышам, чердакам - Макавити исчез!

Очень даже полезно пробежаться по холодку налегке! Однако к концу дороги, когда серая лента шоссе все не появлялась, Лола несколько приуныла. Перед глазами у нее встало презрительное лицо Ангелова, когда он застал ее в кабинете у сейфа. И как это он сумел ее обмануть, сделал вид, что выпил вино, а сам...

Лола вспомнила глупые мысли, которые приходили ей в голову во время занятий любовью с Ангеловым, и чуть не застонала в голос. Несколько примиряло ее с жизнью только воспоминание о сине-багровой щеке ненавистной Валерии Федоровны. Удовлетворение от удара было сильным, но мимолетным, поэтому когда Лола добралась наконец до их с Маркизом общей квартиры, она была мрачнее тучи.

Людям свойственно обвинять во всех своих несчастьях собственных близких, так, мужья и жены обычно срывают злость друг на друге. Ближе Маркиза в данном случае у Лолы не было никого, и, не успел он открыть дверь, как Лола мгновенно ткнула ему кулаком в живот, не тратя времени на бесполезные разговоры. Маркиза спасла отличная реакция, он успел уклониться, и Лола больно ушибла руку о жесткое бедро.

- Ты что, рехнулась? - удивленно спросил Леня. - Или сильно соскучилась?

Не отвечая, Лола попробовала повторить маневр, но Леня был начеку и отскочил в сторону.

- Лолка, немедленно объясни, что с тобой происходит! - закричал он. - Что случилось?

- Все из-за тебя! - закричала в ответ Лола. - Все мои неприятности только из-за тебя! Если бы я не встретилась с тобой, какая была бы у меня жизнь!

- Да уж, - вставил Леня, отойдя на всякий случай в другой конец комнаты, - щипала бы потихонечку мужиков, подливала им клофелин в кофе, пока не попалась бы... - Он уклонился от брошенной Лолой стеклянной вазы, и ваза разбилась о стену.

- Я бы могла стать великой актрисой, как...

- Комиссаржевская! - услужливо подсказал Леня. - Или как Ермолова...

- Да, Ермолова! Но из-за тебя меня уволили из театра!

- Тебя уволили, потому что ты сама перестала ходить в театр!

- А почему я перестала туда ходить? - запальчиво спросила Лола. - Потому что по твоей милости меня похитили бандиты! Ты поставил меня в безвыходное положение! Ты все время посылаешь меня в самые опасные места! Из-за тебя у меня нет никакой личной жизни! Из-за тебя на меня не посмотрит ни один порядочный мужчина! Кому нужна горничная! А если не горничная, то мошенница и воровка!

- Лола! - Маркиз так удивился, что сел на стул, не заметив приткнувшегося там Пу И.

Песик успел выскочить из-под него в самый последний момент.

- Лола! - повторил Маркиз в полном изумлении. - Ты влюбилась в банкира? Глупее ничего не могла придумать?

Лола взглядом поискала что-нибудь тяжелое, но не нашла и от обиды разрыдалась.

Она села прямо на ковер в гостиной, и слезы полились неудержимым потоком.

За время знакомства с Лолой, Маркиз успел хорошо изучить ее характер. Он знал, что она бывает упряма, строптива, легкомысленна. Он знал, что она вечно играет какую-то роль, и ей нужны зрители. Он знал также, что в трудную минуту Лола собирается с силами и выполняет все, что он ей велит. Она всегда признавала его первенство в делах, и если уж согласилась участвовать в какой-либо операции, то никогда не ставит палки в колеса.

Леня пригляделся к скорчившейся на ковре фигурке и понял, что Лола действительно очень расстроена. Маркиз даже почувствовал сильную неприязнь к банкиру Ангелову - довел девушку до слез!

Леня выждал некоторое время, после чего понял, что Лола не собирается прекращать рыдания. Он посмотрел на Пу И и взглядом попросил у него помощи. Пусть любимый песик отвлечет хозяйку от грустных мыслей. Но Пу И с негодованием отказался подойти к этой плаксе.

"А еще говорят, что собаки очень преданны своим хозяевам", - вздохнул Маркиз.

Он осторожно приблизился к Лоле, сел рядом и погладил ее по плечу.

- Ну, девочка, перестань плакать, ты надрываешь мне сердце...

- У тебя его никогда не было, - последовало угрюмое замечание, - у тебя вместо сердца - пламенный мотор...

Маркиз понял, что Лоле уже надоело сидеть на ковре и рыдать, и приободрился. Он снял с нее куртку и расшнуровал кроссовки, потом поднял на руки и отнес на диван. Лола вытерла лицо мокрым полотенцем, приняла из рук Маркиза большой бокал мартини и немного успокоилась.

- Ты можешь сообщить мне что-нибудь интересное? - осторожно спросил Маркиз.

- Я-то могу, - вздохнула Лола, - но если говорить откровенно, то операцию я провалила.

- Подробнее, - строго сказал Маркиз. - Начни с самого главного: ты видела камень?

- Нет, вместо камня я видела стекляшку, банкир понял, что женушка в его отсутствие шарит в сейфе, и подложил ей подарочек.

- Вот как? - Маркиз поднял брови, ожидая объяснений, и Лола начала свой рассказ.

Она рассказала, как совершенно случайно подсмотрела в зеркале код замка сейфа, дальше ей удалось ловко обойти деликатный вопрос, каким образом банкир, выпивший бокал вина со снотворным, спать после этого не лег, а вместо этого застал ее в кабинете у открытого сейфа. Если Маркиз и догадался, какие события предшествовали бокалу французского вина, то не подал вида.

- Что мне было делать? - горестно вздыхала Лола. - Пришлось полностью расколоться...

- Что ты ему рассказала? - грозно спросил Маркиз.

- Все, - твердо ответила Лола. - Я рассказала ему все.

- Ну ты даешь! - Он выхватил у Лолы из рук бокал и залпом вылакал все мартини.

- Я же говорила, что из твоей идеи ничего не выйдет, - напомнила Лола.

- Ты лучше помолчи! - рявкнул он. - Если бы больше думала головой, а не втюрилась в банкира как последняя дура...

- Ну знаешь! - вскипела Лола. - Если бы некоторые не вляпались в историю с Зарудным, то мы бы...

- Ладно, - мирно согласился Маркиз, - оба мы хороши...

Далее путем скрупулезных расспросов ему удалось выяснить, что Лола рассказала Ангелову все, кроме того, что напарника ее зовут Маркиз и адреса этой самой квартиры, где они сейчас находятся.

- Ну-ну, - вздохнул он, - определенно, девочка, у тебя от любви поехала крыша...

- Да как ты не понимаешь! - воскликнула Лола. - Мне ничего больше не оставалось. И вообще все это было глупо с самого начала. Ну на что ты рассчитывал?

- Ну ладно, что было дальше? Что ты еще можешь сказать про своего банкира?

- Он боится, что жена узнает про его шашни. Сам ее терпеть не может, но не разводится, чем-то она его держит. Когда он услышал фамилию Зарудного, его прямо перекосило. Он его ненавидит!

- Наверное, Зарудный и его когда-нибудь подставил, - сообразил Леня. - Вот бы узнать, в чем там дело...

- Я тебе в этом деле не помощник, - твердо сказала Лола, - мне этой семейки хватило надолго. На всю жизнь, можно сказать, этих Ангеловых накушалась...

Она вспомнила, какого восхитительного цвета был синяк на щеке у Валерии Федоровны, и заулыбалась.

- Лимон, что ли, съешь, - ворчливо заметил Маркиз, - почище люстры сиять начинаешь, как только вспомнишь про своего банкира. Что уж, так хорош? Или тебе его денежки нравятся?

Это был совершенно непозволительный выпад, но Лола поняла, что Ленька просто ревнует. Ему, значит, можно, а ей, выходит, нельзя? У Леньки психология собственника, как и у всех мужчин, впрочем.

Лола обратила на Маркиза взгляд с поволокой и томно вздохнула. Ленька вышел из комнаты, в сердцах хлопнув дверью. Лола удовлетворенно рассмеялась и поцеловала в нос прыгнувшего на диван Пу И.

* * *

Вячеслав Ангелов не был злопамятным человеком. Конечно, он не был безгрешен - его фамилия говорила вовсе не о сияющем нимбе над головой, а всего лишь о том, что кто-то из его отдаленных предков приехал в Россию из Болгарии, где имя Ангел так же распространено, как у нас, допустим, Петр или Иван.

В своих делах Ангелов руководствовался соображениями целесообразности и не затаптывал конкурентов, если это не было вызвано острой необходимостью. Благодаря этому у него была репутация бизнесмена удачливого, решительного, но не слишком жесткого, и его деловые партнеры не ждали от него ежеминутно удара в спину. В целом у него были достаточно хорошие, ровные отношения с большинством представителей делового мира обеих столиц.

И только при упоминании фамилии Зарудный его лицо каменело от простого и глубокого чувства. Зарудного он на дух не выносил.

В свое время по милости Зарудного блестящая деловая карьера Вячеслава едва не полетела под откос.

В девяносто четвертом году в стране шла интенсивная приватизация предприятий, на волне которой, как грибы после дождя, возникали первые многомиллионные состояния. Вячеслав Ангелов, хорошо чувствовавший экономическую конъюнктуру, тоже не хотел оставаться в стороне от этого многообещающего процесса.

К этому времени он сумел заработать довольно значительные деньги, ввозя в Россию компьютеры и оргтехнику, и теперь хотел вложить эти деньги в промышленность, чувствуя, что именно за ней будущее. Через своих старинных знакомых он сумел связаться с руководством крупного химического комбината, на котором к этому времени уже прошел первый этап акционирования.

Директор комбината хотел модернизировать производство, приобрести современное западное оборудование и новые технологические линии, для чего ему, естественно, нужны были деньги. Он предложил Ангелову приобрести значительный пакет акций предприятия.

Вячеслава предложение заинтересовало, директор комбината произвел на него впечатление человека делового и надежного.

Они договорились.

Но, как это бывает часто, официальная цена акций была значительно ниже их реальной рыночной стоимости и намного меньше тех денег, которые были необходимы для приобретения западного оборудования. Кроме того, директор комбината не мог распоряжаться акциями единолично, ему нужно было склонить на свою сторону нескольких крупных акционеров, членов административного совета предприятия, для чего тоже требовались деньги, и деньги левые, неучтенные, так называемый "черный нал".

Короче, как практически во всех сделках такого рода, Ангелову пришлось заплатить за акции предприятия две совершенно разные цены - одну официальную, составляющую примерно четверть от реальной стоимости, и вторую - неофициальную, которую он передал директору комбината из рук в руки, - подводную часть айсберга, которая всегда значительно больше его надводной части.

Как человек осторожный и предусмотрительный, эту неофициальную часть денег Ангелов передал только непосредственно в момент подписания документов.

Когда деньги были переданы, документы подписаны и Ангелов уже считал себя почти полновластным хозяином комбината, ситуация неожиданно изменилась. По инициативе одного из членов административного совета была проведена проверка деятельности администрации. В ходе этой проверки выяснилось, что общее собрание акционеров, на котором избирался административный совет, было проведено с некоторыми нарушениями устава. Нарушения были незначительные, но тем не менее они давали возможность любому заинтересованному акционеру оспорить законность выборов совета, а тем самым была признана незаконной и произведенная этим советом продажа пакета акций Ангелову.

Сделку опротестовали, Ангелову вернули его деньги - естественно, только официальную часть. Вся неофициальная сумма, "подводная часть айсберга", пропала безвозвратно.

Вячеслав пытался что-то предпринять, но директор, с которым он имел дело, тоже был смещен новым административным советом, и в итоге Ангелов остался и без акций, и без денег.

А некоторое время спустя он узнал от верных людей, что вся эта операция была задумана заранее, и за ней стоял тогда мало кому известный Артем Зарудный.

Часть денег для приобретения акций комбината Ангелов занимал, поэтому ему пришлось продать практически все, что он имел, для того чтобы рассчитаться с долгами, и к концу этих печальных событий он остался почти нищим.

Вячеслав был сильным человеком, он не сдался и заново сколотил состояние, но при воспоминаниях о событиях девяносто четвертого года и при упоминании имени Зарудного лицо его каменело.

Поэтому когда Лола сказала ему, что Зарудный - ее враг и что она хочет подставить его, эти слова упали на благодатную почву. Вячеслав Ангелов и сам часто мечтал о том, чтобы заманить Зарудного в ловушку, обмануть и разорить его, нанести удар по самому его чувствительному месту - по банковскому счету, но до сих пор такой возможности ему не представлялось, а Ангелов был очень осторожен и не хотел рисковать своими собственными деньгами и положением ради такого сомнительного дела, как месть.

Существовала еще такая возможность, что девчонка все ему наврала. Он поймал ее на месте преступления, когда она хотела спереть из сейфа дорогой изумруд, вот она и наболтала, что в голову пришло. Ангелов прокручивал в голове все события, случившиеся минувшей ночью, и все больше склонялся к мысли, что во всей этой истории действительно что-то есть. Только вот что?

Вполне возможно, что его хотят втянуть в какие-то сомнительные махинации, что фамилию Зарудного упомянула девчонка только для того, чтобы поймать его, Ангелова, на крючок. Но уж очень сложно задумана афера. К тому же у них явно все пошло не по плану, потому что после ночи любви он должен был вылакать вино со снотворным и крепко спать. Выработанная за годы осторожность подсказала ему, что с вином что-то не так. Что скрывать, девушка показалась ему восхитительной, и дело тут даже не в том, что он скоро окончательно озвереет от долгого воздержания, потому что с собственной женой, с этой стервой, с этим крокодилом, ядовитой змеей и пираньей в одном изящно упакованном флаконе он не желает иметь никакой близости!

Несмотря на то что рядом с Ольгой его охватило чувство счастья и покоя, он все же сообразил, что работа прислуги - не для нее, слишком многое она умеет, слишком тонко чувствует. Он заподозрил неладное и оказался прав. Но, однако.., как же Лерку-то ей удалось провести?

Банкир знал, как придирчиво его жена отбирает прислугу, имел как-то удовольствие наблюдать этот процесс. И все же девчонке удалось пролезть в их дом. Определенно, у нее талант к перевоплощению!

Что из всего этого следует? Пока ничего.

Пока что никто ничего ему не предложил, ничего не случилось, никто на него не вышел. Девчонка исчезла из дома, не прихватив даже собственные вещи, даже денег эта жадина Лерка ей не заплатила за работу.

С необъяснимым злорадством наблюдал Ангелов, как на щеке жены расцветает лиловым цветом огромный синяк. Лерка не могла ничего умнее придумать, как сказать, что спросонья наткнулась в спальне на угол платяного шкафа, но он-то сразу понял, что синяк - результат прощальной беседы Лерки и мнимой горничной. Девочка явно не промах! И в постели.., но про это Ангелов запретил себе даже думать, потому что такие мысли черт знает куда могли завести.

* * *

- Дорогая, - говорил в это время Маркиз Лоле, свернувшейся калачиком под одеялом, - пора вставать! Уже второй час!

Из-под одеяла раздался полный муки стон. Несколько дней Лола провела, отдыхая от тяжелых трудов в доме банкира Ангелова, и совершенно обленилась. Она спала до полудня, часами лежала в ванне, ела исключительно фрукты и орехи, а вечера проводила перед телевизором либо перечитывая мемуары знаменитых актеров прошлого.

- Лолка, - Маркиз начал сердиться, - вылези же, наконец, на свет Божий, ты совершенно опухла от сна.

- В этом доме меня любит только Пу И, - глухо раздалось из-под одеяла, - песик поддерживает меня в трудную минуту, у него ангельский характер!

- Я бы так не сказал, - заметил Маркиз, присаживаясь на край кровати, - видела бы ты, как он набросился сейчас на прогулке на белую королевскую пуделицу, он ее чуть не изнасиловал!

- Это Марго из соседней парадной? - Лола так возмутилась, что даже высунула нос из-под одеяла. - Да она сама его все время соблазняла! Вечно задом своим толстым перед ним вертит!

- Ну, он сам набросился на нее как зверь! И это при его-то размерах! - восхитился Маркиз. - Чуть было не свершилось прелюбодеяние, я его еле оттащил. Но зато хозяйка пуделицы так разъярилась, что чуть не изнасиловала меня!

- Да? Ну ты, верно, был не против. - Лола опять спряталась под одеяло.

- Если бы ты ее хорошенько разглядела, ты бы так не говорила, - укоризненно заметил Леня. - Ну так будешь вставать?

- А завтрак в постель? - послышалось из-под одеяла.

- Завтрак ты проспала, а обед в постель не подают, - резонно возразил Маркиз, - так что покажи личико, Гюльчатай!

Лола вынырнула из подушек, и Ленька картинно зажмурил глаза.

- Что, так ужасно? - Она потянулась к маленькому зеркальцу, валявшемуся рядом с кроватью.

- Банкирша Ангелова взяла бы тебя на работу без всяких сомнений! - заявил Леня.

- Не напоминай. - Лола поморщилась и тяжело вздохнула. - Что у тебя за манера - бить по самому больному? Вечно вы, мужики, норовите обидеть бедную девушку.

- Вот как раз об этом я хотел с тобой поговорить! - оживился Леня. - У тебя появилась возможность отомстить этой семейке.

- Ну, положим, самой мадам Ангеловой я уже отомстила, - протянула Лола и краем глаза заметила, как напрягся Маркиз - он подумал, что она переспала-таки с банкиром. - Начистила ей морду, - продолжала Лола как ни в чем не бывало, - небось до сих пор из дому выйти не может...

Ленька чуть-чуть расслабился.

- Значит, так, - заговорил он, - сегодня вечером идем на какую-то их тусовку...

- Кого "их"?

- Богатых людей, - объяснил Леня, - все там будут, я с трудом приглашение достал. И там тебе представится возможность увидеться с банкиром. Я тут навел кое-какие справки.., в свое время Зарудный сильно-таки нагадил нашему... Так что если правильно повести дело, то он просто обязан согласиться подставить Зарудного в ответ. В общем, тебе и карты в руки, обольщай своего банкира на здоровье!

- Да? - Лола выкатилась из кровати. - Что же ты молчал? У меня же нечего надеть! И волосы в ужасном состоянии, и руки...

Она металась по комнате в одной коротенькой полупрозрачной ночной сорочке и совершенно не стеснялась Маркиза, она просто забыла о его присутствии.

- Что ты ищешь - косметику? Так она в ванной, - подал Маркиз робкий голос.

- Да не косметику, а телефон! - раздраженно рявкнула Лола. - Мне нужно успеть в салон красоты, а потом пробежаться по магазинам! Умеешь ты, Ленька, человеку настроение испортить! Неужели нельзя было за три дня меня предупредить?

- Правильно, почисти перышки, банкира нужно поразить в самое сердце, - присовокупил Леня, чтобы оставить за собой последнее слово, но душу его грыз вопрос - переспала Лола с банкиром или не успела?

* * *

Знаменитый художник Афанасий Стрелкин был в особенности известен пятью вещами: потрясающе живописными, захватывающими, совершенно невероятными рассказами о своих путешествиях, столь же удивительными повествованиями о своих многочисленных любовных похождениях, умением продать любую картину за совершенно немыслимые деньги, способностью сделать сенсацию из чего угодно и, наконец, своими великолепными пышными усами.

Собственными путевыми фотографиями, сделанными в самых разных концах земного шара, Афанасий Стрелкин потчевал каждого нового знакомого, которого ему удавалось заманить в свою роскошную квартиру, занимавшую целый этаж особняка на набережной Фонтанки.

- Вот это - я среди пигмеев Центральной Африки, - сообщал он, подкручивая ус, - я - тот, который выше всех. Ха-ха-ха.

А вот это - я среди императорских пингвинов Западной Антарктиды. Я - тот, который самый представительный. Ха-ха. А вот - я среди семейства львов в Кении. Ну здесь вы сразу можете узнать меня по моим прекрасным усам... А вот это я с президентом Бушем.., а это - с Харрисоном Фордом.., а это - с Пеле.., а это - с Папой Римским...

А вот это...

- Неужели это он? - восклицал удивленный гость.

- Да, да, конечно, и апостолы, все двенадцать.., меня вы, надеюсь, легко узнаете - у меня единственного на этой фотографии вокруг головы нет сияющего нимба.

Однажды с путешествиями Стрелкина произошла небольшая накладка. Все знали, что он отправился к индейцам Амазонки, чтобы изучить их кулинарные традиции и собрать материал для двух новых книг: "Кулинарное искусство и традиции людоедства среди индейцев пончуа" и "Как я искал Ливингстона". И надо же случиться, что в самый разгар его поездки известный телекомментатор Анвар Бутерброде? встретил Стрелкина в китайском ресторане на улице Реомюр в Париже.

Увидев знакомого, Стрелкин попытался было скрыться в женском туалете, но он был уже занят парочкой наркоманов, и тогда Афанасий бросился навстречу Бутербродеру, распахнув объятия, и воскликнул:

- Как приятно вдали от родины встретить знакомого человека! А я вот, видишь ли, прилетел на два часа из Венесуэлы, захотелось поесть нормально, а то все человечина и человечина, видеть ее больше не могу!

Любовные похождения Стрелкина тоже выходили за пределы возможного. Ходили слухи о его романах с Патрисией Каас, принцессой Дианой, покойной Индирой Ганди, Ириной Мирошниченко, Катрин Денев, экс-президентом Пакистана Беназир Бхутто, женским коллективом "Стрелки" (по некоторым версиям не "Стрелки", а "Сливки", но это не играло роли, потому что их все равно никто не может отличить друг от друга).

Кое-кто, правда, утверждал, что Афанасий сам упорно раздувает эти слухи, но когда он как бы ненароком доставал из кармана золотую зажигалку и становился печален и задумчив, а после секундного молчания поднимал полные слез глаза и говорил:

- Ax, простите меня, это подарила мне на память Николь, - это производило впечатление.

Если при этом какой-нибудь неотесанный провинциал широко раскрывал глаза и говорил:

- Неужели Николь Кидман? - на него смотрели гак, будто он сморозил немыслимую глупость, потому что, во-первых, какая же еще в его жизни могла быть Николь, во-вторых, Афанасий, как истинный джентльмен, никогда не назвал бы фамилию своей возлюбленной, а только имя, потому что Том Круз страшно ревнив, несмотря на то что они с Николь давно в разводе, и в-третьих, разве можно неуместными вопросами прерывать сентиментальные раздумья маэстро?

Что касается умения продать любую картину за немыслимые деньги, то здесь Стрелкину действительно не было равных, и царь Мидас, превращавший в золото все, к чему он прикасался, был по сравнению с ним всего лишь жалким дилетантом. Однажды старый знакомый попросил Афанасия продать в своей галерее картину, которую прислал ему, завернув в старую газету, запачканную масляной краской. Стрелкин развернул картину и отложил газету в сторону, и ее тут же схватил немецкий миллионер фон Брюк, закричав, что в жизни не видел такого блистательного образца концептуального искусства и покупает эту газету немедленно за любую сумму.

На фоне таких блестящих достоинств некоторые злопыхатели задавались совершенно праздным и неуместным вопросом - когда Афанасий, при такой своей немыслимой занятости, находит еще время для создания собственных картин?

Короче, способности Стрелкина были таковы, что даже в Москве кое-кто знал его имя, хотя Москва очень редко признает существование жизни за пределами Садового кольца, и если даже какой-нибудь спринтер из Петербурга или Саратова пробежит стометровку за семь секунд, побив все мыслимые и немыслимые рекорды, москвичи пожмут плечами и скажут: "Ну разве это бегун? Это жалкий провинциал".

Вот этот-то знаменитый Афанасий Стрелкин устраивал презентацию выставки картин детей своего друга, известного драматурга Мандаринова. Старшему из отпрысков Мандаринова исполнилось уже четыре года, младший же только начинал ходить.

На презентации ожидали весь цвет Петербурга, от известных модельеров и модных писателей, до владельцев популярных ресторанов и крупных банкиров. Вячеслав Ангелов тоже был в числе приглашенных.

Идти он не хотел, но жена его за две недели до замечательного события проела банкиру всю плешь, не слушая никаких отговорок, она повторяла, что такие светские мероприятия необходимо посещать.

И Ангелов смирился. Но после беседы с уволенной горничной у его жены Леры, как уже говорилось, осталось на лице неизгладимое напоминание о приятном разговоре.

Вместо того чтобы махнуть на синяк рукой и ждать, когда все само пройдет, либо же использовать проверенные временем народные средства вроде примочек из вареного картофеля или сырой говядины, которые настойчиво рекомендовала ей верная Луиза, Валерия Федоровна по рекомендации оч-чень дорогого врача применила бельгийскую мазь с длинным и выразительным латинским названием, в результате чего у нее возникла на эту мазь страшная аллергия, и щека хоть и потеряла свой изумительно живописный лиловый цвет, но зато разнесло ее так, что глаз совершенно заплыл и показаться на люди в таком виде не было никакой возможности.

Ангелов посочувствовал бы супруге, если бы она вела себя более-менее прилично, но Лерка совершенно озверела, и находиться с ней в одном доме стало невыносимо. Поэтому он решил отправиться на презентацию в одиночестве.

Войдя в ярко освещенную галерею, он наткнулся на Стрелкина, который, загнав в угол популярную журналистку Елизавету Соловей, рассказывал ей одну из своих душераздирающих историй:

- После этого шеф-повар вождя опустил меня в котел с кореньями, добавил по вкусу немного сельдерея, эстрагона, имбиря и базилика, посолил, поперчил...

В это время Афанасий боковым зрением заметил Ангелова и, выпустив Елизавету, которая тут же спаслась бегством, мертвой хваткой вцепился в банкира:

- Слава, ты правильно сделал, что пришел! Работы детей Мандаринова - это лучшее возможное вложение средств! За ними будущее! Со временем эти картины поднимутся в цене в десятки раз! Фома - старшенький - уже несколько утрачивает детскую непосредственность восприятия и свежесть взгляда, но младший - Еремей - еще необычайно ярок и свеж! Ведь он пока не может воплотить свои переживания в слова, и живопись - единственное доступное ему средство самовыражения.

Афанасий подвел Ангелова к заляпанному желтыми и зелеными пятнами куску картона, заключенному в массивную резную позолоченную раму, и, заложив правую руку за спину, прищурил левый глаз:

- А каковы цвета, каковы цвета! Изволь убедится, какая в нем ощущается экспрессия, какая первобытная неуемная энергия! Нет, такое не снилось никакому Сезанну, никакому Гогену! Бери, Слава, тебе как другу отдам по дешевке, всего за семьдесят тысяч!