сердцем. И хотя вас никто мне не рекомендовал, вы все же полюбились мне с
первого взгляда. Я взял вас с собой оборонять Мец, и если этой обороне
суждено стать одной из прекрасных страниц в моей биографии, то я не забываю,
что исходу этого славного дела немало содействовали ваше неизменное
присутствие духа и постоянно бодрствующий ум. Годом позже вы снова одержали
со мной победу при Ренти, и если бы не этот осел Монморанси, правильно
окрещенный... Впрочем, я собирался не ругать моего врага, а похвалить своего
друга и славного соратника, виконта Габриэля д'Эксмеса. Я должен вам
сказать, Габриэль, что при любых обстоятельствах, а особенно с тех пор, как
мы в Италии, мне были крайне ценны ваша помощь, ваши советы и ваша дружба, и
мне решительно не в чем вас упрекнуть, разве лишь в том, что вы слишком
сдержанны, слишком таитесь от своего полководца. Есть, несомненно, в основе
вашей жизни какое-то чувство, какая-то идея, которые вы скрываете от меня,
Габриэль. Ну что ж, вы это мне когда-нибудь еще откроете. Существенно лишь
то, что у вас в жизни есть цель. И, видит бог, есть в жизни цель и у меня.
Если пожелаете, мы соединим наши судьбы, вы станете помогать мне, а я вам.
Если вам для ваших предприятий понадобится влиятельный покровитель,
обращайтесь ко мне. Согласны?
желанием было получить возможность поверить в себя самого и внушить эту веру
другим. И вот я проникся некоторым доверием к себе, и вы удостоили меня
уважения... Итак, моя цель покамест достигнута. Возможно, в будущем у меня
появится иная цель, и тогда, раз уж вы соблаговолили предложить мне такой
великолепный союз, я прибегну к вашей помощи... Вы же до тех пор можете быть
уверены, что я ваш на жизнь и на смерть.
кардиналы. Будь спокоен, Габриэль: Франциск Лотарингский, герцог де Гиз, в
любом деле горячо поддержит тебя в твоей любви или в твоей ненависти. Ведь
нами втайне движет либо то, либо другое из этих чувств, верно же?
другом?
знаю, кого ненавижу.
старый распутник Монморанси?
Однако сейчас не обо мне идет речь, а о вас и о великих ваших замыслах. Чем
могу я быть полезен вам, монсеньер?
Лотарингского.
бумагу герцогу:
прочитать.
решетка... Подождите, Габриэль.
расположенными в определенном порядке прорезями и, наложив его на письмо
кардинала, сказал Габриэлю:
повторил, доверчиво глядя на молодого человека:
называть вас коротко "государь")... "
сохранит господь корону и жизнь государю нашему Генриху Второму. Но трон
французский - не единственный на свете. Раз уж случай привел нас к полной
откровенности, то я не хочу ничего таить от вас и посвящу вас, Габриэль, во
все мои замыслы и мечты.
по-моему, притязать на самые высокие посты в государстве. Но притязать - это
еще ничего не значит... Я же хочу добиться... Наша сестра - королева
Шотландии; наша племянница Мария Стюарт помолвлена с дофином Франциском; наш
внучатый племянник герцог Лотарингский - будущий зять короля... Итак, мы
вправе притязать на Прованс и на Неаполь. Удовлетворимся временно Неаполем.
Разве эта корона не больше к лицу французу, чем испанцу? Для чего я прибыл к
Италию? Для того, чтобы взять ее. Мы в родстве с герцогом Феррарским, в
свойстве с Караффа, племянниками папы. Павел Четвертый стар; мой брат
кардинал Лотарингский наследует ему. Неаполитанский трон шатается, я взойду
на него. Вот отчего, свидетель бог, оставил я пойди себя Сиену и Милан и
сделал бросок к Абруццо. Это была великолепная мечта, но очень боюсь, что
она пока останется только мечтою. Вспомните, Габриэль, у меня не было и
двенадцати тысяч солдат, когда я перешел Альпы. Но семь тысяч солдат обещал
мне герцог Феррарский, а Павел Четвертый и Караффа похвалялись, что под их
влиянием восстанет могущественная партия в Неаполитанском королевстве. Они
сами обязались помочь мне людьми, деньгами, снабжением - и не прислали ни
единой души, ни единого фургона, ни единого экю. Мои офицеры колеблются, мое
войско ропщет. Но все равно, я дойду до конца! Только крайняя необходимость
заставит меня покинуть эту землю обетованную, которую я попираю, и если я
покину ее, то еще вернусь сюда, еще вернусь!
владение ею. Его глаза сверкали. Он был великолепен.
смог принять участие в столь славных начинаниях!
письму моего брата, вы сможете, полагаю, прочесть его и понять. Итак, я вас
слушаю.
"Должен сообщить вам две дурные вести и одну хорошую. Хорошая состоит в том,
что бракосочетание нашей племянницы Марии Стюарт с дофином окончательно
назначено на двадцатое следующего месяца и будет торжественно отпраздновано
в Париже. Первая дурная новость получена сегодня из Англии. Туда прибыл
Филипп Второй Испанский и повседневно уговаривает супругу свою, королеву
Марию Тюдор, которая слепо ему повинуется, объявить войну Франции. Никто не
сомневается, что это ему удастся вопреки интересам и воле английского
народа. Уже говорят об армии, якобы сосредоточенной на границе Нидерландов
под командованием герцога Филибера-Эммануила Савойского. В этом случае,
дражайший брат мой, при том недостатке людей, какой мы тут испытываем,
король Генрих Второй вынужден будет отозвать вас из Италии, и тогда планы
наши относительно этой страны придется отложить... Но, в конце концов,
поймите, Франциск, что лучше отсрочить на время, чем потерять навсегда.
Опрометчивость и чрезмерный риск недопустимы. Сестра наша королева
Шотландская будет напрасно грозить Англии разрывом; поверьте, что Мария
Английская, безумно влюбленная в своего молодого супруга, не посчитается с
такими угрозами, и действуйте сообразно с этим!"
размаху по столу кулаком, - брат мой совершенно прав! Это хитрая лисица с
отличным нюхом. Да, смиренница Мария несомненно даст себя увлечь законному
супругу, и я, конечно, скорее откажусь от всех королевских тронов на свете,
чем ослушаюсь короля, когда он потребует от меня обратно солдат при таких
трудных обстоятельствах. Итак, моя проклятая экспедиция натолкнулась на
новое препятствие. Скажите откровенно, Габриэль, вы находите ее безнадежной?
все же, если вы требуете от меня откровенности...
великие дела, о которых мы только что говорили, на этот раз не свершатся. Но
клянусь, это лишь отложенная игра, и в каком бы месте ни нанесли удар
Филиппу Второму, это будет и ударом по его Неаполю. Но продолжайте,
Габриэль. Если не изменяет мне память, нам предстоит узнать еще одну дурную
новость.
наших семейных интересов, но тем не менее она весьма значительна. У нас,
однако, есть еще время ее предотвратить. Поэтому-то я и тороплюсь уведомить
вас о ней. Вам следует знать, что со времени вашего отъезда господин
коннетабль Монморанси, разумеется, все так же неприязненно и озлобленно
относится к нам. Он, по своему обыкновению, не перестает ревновать государя
к нам и оскорбительно высказывается по поводу милостей, оказываемых
престолом нашему дому. Предстоящее венчание нашей дорогой племянницы Марии с
дофином не может, конечно, привести его в доброе расположение духа.
Равновесие между домами Гизов и Монморанси, поддержание которого король
считает одною из задач своей политики, сильно нарушено этим браком в нашу
пользу, и старый коннетабль громко требует противовеса. Такой противовес
найден коннетаблем: им явился бы брак его сына Франциска с... "
побледнели! Что случилось?
головокружения... Все уже прошло... С вашего разрешения, я продолжаю,
монсеньер. На чем я остановился? Ах да, кардинал говорил, кажется, что
существует средство... Нет, дальше... Вот, нашел:
Земляной Андрей
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Куликов Роман
Акунин Борис