приходилось говорить все громче, потому что бритоголовые орали во всю
глотку. - Я управлюсь с делами дня за три-четыре, максимум неделю. И прилечу
самолетом.
поддержите версию о разветвленной шпионской сети русских...
подбросьте кое-что Маше. Макс глянул на часы.
удачу...
Бритоголовые на миг замолчали, в зале сразу установилась напряженная тишина.
Потом четыре глотки грохнули: Дойчланд, Дойчланд юбер аллес...
расплатился. Когда они встали, то оказалось, что агрессивная четверка
полукругом окружила столик.
тридцати лет, он изъяснялся на простонародном наречии лондонского дна. Над
левым ухом синела татуировка: каска с рожками и две зигзагообразные молнии -
эмблема СС.
явно страдал без тренажера виртуальных боев. Реальная схватка его бы вполне
устроила.
за рукав.
рубахе и кожаном жилете, на котором зловеще блестел Железный крест.
язык, и решимость главаря несколько поуменьшилась. Но тут открыл рот Спец.
бросил спичку в ведро с бензином.
Веретнев уклонился, а Спец поймал волосатое запястье, рванул и, подсев,
бросил нападающего через себя. Тот тяжело грохнулся на дощатый пол, а каблук
Спеца воткнулся ему в солнечное сплетение. Татуированный дернулся и,
раскинув руки, потерял сознание.
велосипедная цепь, шило и опасная бритва. Окружающие столики мгновенно
опустели.
ударил острым углом обладателя Железного креста в промежность. Тот икнул и,
сложившись пополам, упал на колени, потом с утробным воем повалился на бок.
В районе ушибленного места появилось мокрое, быстро расползающееся пятно.
Цепь отлетела в угол и свернулась на полу, словно обезвреженная змея.
ничего более убедительного и наглядного, чем пример близкого товарища.
Только в плохих фильмах орда негодяев рвется на сокрушающего всех подряд
героя с фанатизмом самоубийц. В реальной жизни жестокий отпор чаще всего
обращает уцелевших в бегство.
будто замылилась пеной с остатками щетины во время мирного утреннего бритья.
Боевой дух двоих бритоголовых угас, теперь они не только не попытались бы
остановить уходящих противников, но и сами с большим удовольствием пустились
в бегство.
продемонстрировал реализацию этого принципа.
наивысшей точки, после чего резко обрушилась вниз на бритую макушку. Что-то
хрустнуло - то ли дерево, то ли кость. Шило вонзилось в пол - круглая,
захватанная потными пальцами рукоятка мелко дрожала. Рядом лежал его хозяин,
поза которого наводила на мысль, что дерево оказалось крепче кости.
летела быстрее и гулко ударила его в спину между лопаток, после чего беглец
принял такое же положение, как и его сотоварищи.
напустил туману Веретнев, продвигаясь к выходу среди настороженных англичан.
Внезапно те начали аплодировать.
заиграл довольно бодрый марш.
оказались на улице.
главные противники хозяйничают у нас дома!
справку Алексей Иванович.
Где вы оставили машину?
собирать вещи.
покосившись на Макса, промолчал.
так уверенно, будто никогда не уезжал из Лондона. И хорошо ориентировался в
огромном городе. Вскоре машина остановилась на тихой фешенебельной улочке.
Яркий фонарь освещал кованую чугунную решетку и табличку с цифрой 18.
поэтому держался совершенно спокойно. А Максом уже владело напряжение,
всегда предшествующее ответственной операции.
направился к калитке со звонком. По логике вещей осложнений здесь быть не
должно. Человек, получивший триста тысяч фунтов от другого государства, вряд
ли станет звать полицию, когда ему напомнят о прошлом. Хотя люди нередко
действуют вопреки здравому смыслу...
вернулся в машину.
наличкой - наскреб-таки...
Слон и дал газ.
о связи и распрощались. Когда уносящий товарищей автомобиль затерялся среди
других машин, Карданов ощутил острый приступ одиночества.
дне ванны, разгоняла кровь, успокаивала, будоражила, словно крошечные пальцы
тайских массажисток. Густо заросшие волосами ноги серебрились от налипших к
ним пузырьков воздуха.
кассету биржевые и политические новости за последние дни.
наслаждался покоем в своем поместье под Лондоном, намереваясь взять тайм-аут
на всю ближайшую неделю. Предстояло завершить экспертизу по России, и это
малоприятное дело портило ему настроение. На полке замигал огонек
радиотелефона. Джонсон выключил воду и взял трубку.
Томпсон. Сын Тома Томпсона, друга мистера Бена Колдуэлла. Я порекомендовал
ему позвонить позже.
направился в свой кабинет. "Бен"... Человеческая память избирательна,
главный эксперт Джонсон здесь не был исключением. Сначала ты не хочешь об
этом думать, потом не хочешь об этом вспоминать, наконец начисто забываешь и
живешь дальше... Когда это было? В семидесятом? Годом раньше или годом
позже? Черт, какая разница... Джонсон увидел перед собой залитое пьяными
слезами лицо своего бывшего патрона и покровителя, его дрожащие руки,
сжимающие бокал с виски, отсвет огня из камина в остановившихся расширенных
зрачках, бессвязное бормотание: "Святая дева! Они продали меня, Линсей!..
Подлецы... Русские скоты, азиаты... И зачем я с ними связался... Они
использовали меня, а теперь решили утопить, чтобы спастись самим... Мальчик
мой, всему конец! Я уже не лорд Колдуэлл... Я - никто! Я - "Бен"!! Просто
"Бен"!! "Бен"!!."
Шломо Вульф
Андреев Николай
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Круз Андрей